Испанский дневник - Михаил Кольцов

16 октября

В старинном капуцинском монастыре устроена казарма коммунистической милиции. Капуцины не возражают, они объявили, что соглашаются, считаясь с нуждами войны. Дружинники, со своей стороны, устроив спальню на пятьсот человек в главной церкви монастыря, оставили в полной неприкосновенности, на своих местах, все статуи, лампады, цветы и свечи. Только к розовым мраморным нотам мадонны какой-то деятельный солдатик пристроил плакат «Смерть фашистам!»

Коммунистические батальоны народной милиции играют здесь примерно такую же роль, как Пятый полк на центральном фронте. Они признаны передовыми по дисциплине, по военной квалификации и обстрелянности. Здесь есть несколько частей, эвакуированных из-под Ируна, – они там дрались упорно, героически. «Капуцины» – их так шутя называют по имени главной квартиры – пользуются хорошей репутацией, и в этом отчасти беда: новообученных бойцов сейчас же растаскивают на сектора отдельными ротами и даже взводами. Это укрепляет сектора, но не дает сформироваться одному целому полку высокого однородного качества. Опять-таки повторение того, что происходило с мадридским Пятым полком.

Но, надо сказать правду, бойцы-баски вообще намного организованнее, упорнее других. Как и астурийцы, они гораздо менее впечатлительны, чем кастильцы и андалусцы, не так быстро предаются унынию и беззаботному восторгу, не так чувствительны к непогоде, более спокойны и выносливы. Что за народ, своеобразный, особенный! Он прожил особняком и сохранил свою древнюю культуру, начиная с оригинального языка, родственного во всем мире только абхазцам и армянам-пайам (здесь неточность автора – на самом деле имеются в виду древние иберийцы, по легенде проживавшие на территории нынешней Грузии, и не имевшие отношения ни к абхазцам, ни к загадочным армянам-пайам. – Примеч. ред.). Рабочие-баски очень дорожат своей национальностью, и это сделало многих из них религиозными, потому что баскская церковь тесно связана в их представлении с национальной культурой, с этническими особенностями, с нравами и обычаями старины. Католические рабочие переходят сейчас в Компартию, потому что она, исправив свои прежние ошибки, поддерживает национальное чувство басков против великодержавного, высокомерного, дворянского эспаньолизма…

Фронт ближайшего участка не более как в восьмидесяти километрах отсюда. Но там тихо, ничего не происходит, – дождь, туманы. Лучше скорее в Мадрид, новости оттуда не больно хороши. Кармен, бедняга, разболелся и раскис, лежит с температурой, ничего в этой слякоти не может снимать.

Опять до позднего вечера выводил детские печатные телеграфные каракули. Потом, используя ночь, поехали на Сантандер, – может быть, случится самолет.

17 октября

Повезло совершенно невероятно. Именно сегодня, именно через два часа после приезда в Сантандер, отлетал «Дуглас» в Мадрид. Он так и торчал здесь из-за непогоды с самого седьмого октября. Почта, которую мы здесь оставили, проезжая из Хихона, дождалась нас.

Опять в самолете оказался только один пассажир – бывший гражданский губернатор Бильбао, упраздненный с образованием автономного правительства.

Мы летели на этот раз левее, дугой на восток, мимо Витории, Серии, через Гвадалахару. Только в одном месте, недалеко от Сигуэнсы, издалека показался истребитель. Но мы уже подлетали домой.

В ЦК, при появлении, начали меня буквально душить в объятиях. Педро Чэка, самый сдержанный из всех, воскликнул: «Такой радости мы просто не ожидали!» Это было уже чересчур… Но когда Хосе Диас, прямо-таки светясь глазами, добавил: «Нам ничего на свете не страшно», – я понял, что радость совсем не по поводу меня.

Оказывается, вчера получена телеграмма из Москвы на имя Диаса, в ответ на приветствие Центрального комитета испанской Коммунистической партии. Вот телеграмма:

«МАДРИД

ЦЕНТРАЛЬНОМУ КОМИТЕТУ

КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ ИСПАНИИ

Товарищу ХОСЕ ДИАС.

Трудящиеся Советского Союза выполняют лишь свой долг, оказывая посильную помощь революционным массам Испании. Они отдают себе отчет, что освобождение Испании от гнета фашистских реакционеров не есть частное дело испанцев, а общее дело всего передового и прогрессивного человечества.

Братский привет!

Она уже опубликована вчера вечером в «Мундо обреро» и сегодня утром во всех мадридских газетах. Произвела огромное впечатление. Руководство партии принимает поздравления.

Члены ЦК отвечают всем, что телеграмма эта, и по содержанию и по смыслу своему, направлена всему испанскому народу, всем борцам против фашизма.

Трудно придумать другой момент, когда бы народ, правительство, войска так нуждались в этом слове ободрения. Атмосфера сгустилась не столько из-за военных неудач, сколько потому, что вести из-за границы говорили о почти полной изоляции республиканской Испании.

Народ почувствовал себя в глубоком одиночестве, это омрачило его, наполнило горечью.

И в такой момент – твердые, полные ободрения и дружбы слова…

Весь остаток дня проездил по городу, побывал на заводах, в Пятом полку, в «Альянсе» писателей, у анархистов, в социалистических профсоюзах. Телеграмма из Москвы – общая тема разговоров, всюду составляются ответные телеграммы, письма, резолюции, приветствия, благодарности.

И я сам, ходя по тревожным улицам Мадрида, почувствовал себя еще больше связанным с борьбой этого парода, ощутил себя каплей той волны сочувствия, солидарности, поддержки, что донеслась сюда издалека, от моего родного народа.

…Решением правительства и приказом военного министра образован институт комиссаров армии, во главе с генеральным военным комиссариатом. Генеральный комиссар – Хулио Альварес дель Вайо. Его заместители – Кресенсиано Бильбао (социалист), Антонио Михе (коммунист), Анхел Пестанья (синдикалист), Рольдан (анархист), Претель (социалист, второй секретарь Всеобщего рабочего союза).

Цель комиссариата: «Проводить контроль социально-политического характера над солдатами, дружинниками милиции и другими вооруженными силами на службе республики и добиваться координации между военным командованием и борющимися массами, направленной к лучшему использованию возможностей упомянутых сил» (первый пункт приказа Кабальеро).

«Военный министр сможет дать в любой момент инструкции по своему усмотрению генеральному комиссариату и всем комиссарам» (пункт шестой).

Назначено около двухсот комиссаров батальонов и бригад.

18 октября

Вот как выглядит премьера нового фильма в октябре 1936 года в Мадриде.