Ребро медали - Виктор Викторович Емский

Взгляд его уперся в Яреева. Тот чуть не подпрыгнул на месте. Хмара смотрел на него секунд десять и Яреев почувствовал себя виновным во всех грехах, основным из которых было его отвращение к сериалам и телевизору.

Подполковник произнес:

– Яреев.

– Я, – ответил Сергей и встал.

– Скажи, пожалуйста, кто в главке занимает должность начальника УСБ?

– Полковник Мамонов, – четко ответил Яреев.

– Ты его знаешь в лицо?

– Так точно.

– А если б не знал, стал бы ты с него деньги брать?

– Нет, конечно.

– А почему?

– У него на лбу печать, – серьезно сказал Яреев.

– Какая печать? – удивился Хмара.

– Большая и круглая. Точнее – оттиск печати. И на этом оттиске написано: «Я – большой начальник».

По залу прокатился шум, состоявший из задавленных смешков. У Хмары в глазах блеснули искорки.

– То есть ты хочешь сказать, будто его лицо сразу дает понять, что денег у него просить не стоит? – спросил он.

– Так точно.

– Присаживайся.

Хмара принялся кричать. Делал он это крайне редко, и поэтому речь его производила неизгладимое впечатление.

– Представьте себе, – орал подполковник, – три сотрудника одной из наших рот четыре часа назад умудрились продать полковника Мамонова за две тысячи рублей! Это позор командованию роты! Позор мне! Позор командиру полка! Мало того, что они вымораживали у него деньги! Они занимались этим два часа! Три негодяя опорочили весь полк! Они свели на нет работу всего подразделения! Да пусть бы они лучше где-нибудь под мостом друг с другом сексом занимались, чем это…

Хмара перевел дух и продолжил охрипшим голосом:

– Остановили они «Волгу». Мамонов сказал, что документы потерял. Хорошо, хоть машину проверили по базам. В розыске не значится, принадлежит какому-то предприятию. Ага! Значит, по их мнению, водитель – простой работяга. Можно придушить покрепче. Хотели три тысячи получить. За что?! Штраф за неимение документов при себе – всего сто рублей!!! У него столько не нашлось. Предложили поискать. Обозвали колхозаном. Два часа продолжался этот цирк! В итоге соблаговолили взять две тысячи. Дали Мамонову пустую пачку из-под сигарет и сказали, мол, мужик, положи деньги сюда и брось под колесо патрульки, что тот и сделал. Неожиданно проходивший мимо бомж подобрал пачку и пошел дальше. Ну и пусть бы себе шел! Нет денег – нет доказательств. Но ничего подобного! Обуянные жадностью инспекторы устроили за бомжом погоню, догнали, надавали ему пендалей и забрали пачку с деньгами обратно. Вот радости-то было!..

Хмара окинул взглядом зал и крикнул:

– Кто смеется?! Кому там весело?! Этим троим уже не до смеха! Командир полка сейчас в главке получает на полную катушку! Значит, так. Командир роты, замы его и командиры взводов ко мне в кабинет сейчас же, личный состав – на приказ!

Инспекторы вышли на плац и обнаружили, что в царской роте приказ отдавать некому, потому что все руководители отправились к Хмаре на гомо-прогулку.

– Вот он там им сейчас вставляет! – констатировал Клейман.

– Это кто же так вляпался? – спросил Яреев.

Кривцов пояснил:

– Да три молодых сотрудника из первого взвода. А что ты хотел? Они же деньги заряжали, чтоб сюда устроиться. Теперь необходимо их отбить обратно. Вот и старались ребятки.

– И что теперь с ними будет?

Клейман посмотрел на Яреева с удивлением:

– А то ты не знаешь. В худшем случае уволят. У всех папы, мамы – не простые люди. Это тебя или меня посадить могут, а они, может, еще и поработают.

Вечером решили более детально обсудить произошедшие события, что и было исполнено.

В кабинете для оформления ДТП накрыли стол и принялись пить водку. Как оказалось, Царь сегодня же подвернул ногу и свинтил на больничный. Остальных командиров раскатывали в блин до вечера. В итоге – троим взяточникам предложили уволиться по собственному желанию, что те и сделали.

Клейман, смачно хрустнув огурцом, заявил:

– А я б на их месте пришел бы в отдел кадров и потребовал обратно деньги, которые отдавались за прием на работу. Говорят, сейчас устроиться сюда стоит двести тысяч рублей.

– Ага, вернут тебе их, как же, – Кривцов после третьей рюмки имел благодушный вид.

Поваров выдвинул предположение:

– Теперь уэсбэшники на полк наедут. Ни фига себе, их начальника ни во что не ставят. Надо проучить.

– Не, – Ленька принялся разливать по четвертой.

– Почему?

– Ну, подумай сам, – Кривцов скрупулезно отмеривал водку по рюмкам, – если они уволились по собственному желанию, значит – все остались довольны. И торжественно проданный сегодня Мамонов в том числе. Если кто-нибудь посмеет сказать, что обошлось без больших денег, я ему плюну в лицо.

Клейман возмутился:

– Ну как можно было взять с него деньги? Неужели по лицу не видно, что за человек перед тобой?

Яреев заметил:

– Если сказать честно, на лбу у него даже печать ставить не надо. И так все ясно. Манера общения выдает в нем не просто хама, а хама руководящего.

Компания дружно чокнулась рюмками, выпила и закусила. Яреев закурил сигарету и решил рассказать историю:

– Мишку До́рмаша помните?

– Помним, – ответил кто-то, – а где он сейчас?

– Был у нас в роте, потом послал Царя подальше и перевелся на один из КПМ-ов, где сейчас и работает. Он мне рассказывал, как Гиммлер учил его в рожи смотреть.

Гиммлером называли командира взвода одной из соседних рот. Фамилия его была – Самохваленко. Прозвище прилипло к нему из-за вечно мрачного лица. Было оно каким-то ассимметричным, а в моменты приключавшегося плохого настроения даже зверским.

– Так вот. Мишка сначала отработал три года в ППС. Как только ему надоело возить в багажнике обблеванных алкашей и бомжей, он перевелся сюда, где сейчас, кстати, нам приходится делать то же самое, так как существует план по мелкому хулиганству. Его определили во взвод к Гиммлеру, который обслуживает центральную улицу города. После всех необходимых стажировок командир взвода начал ставить Дормаша к гостинице «Москва», что, как вам всем известно, означает самую обычную дырку. Денег там не стыришь, а по шее – за припаркованный всякими блатными отморозками транспорт – получишь сполна. Стоял, Миша, стоял, и вдруг выловил проезжавшего мимо него кагая. А простым людям на этой улице делать нечего, так как стоят знаки «Движение запрещено». Как раз тогда впервые поступило указание о том, что если нарушитель не согласен с действиями инспектора, необходимо сразу же вызывать на место ответственного командира. Миша проверил документы и популярно поведал колхозану, что тот попал как