Мужчина с понедельника по пятницу - Элис Петерсон

– Ты женат на ужасной женщине! Ей плевать, кому она причиняет боль, если хочет добиться своего! – орала я, пока меня выпихивали к дверям.

– Это неправда! Как ты смеешь! – прокричала она в ответ.

Я резко повернулась.

– Поверь, я столько лет хотела высказать тебе все, что думаю. Ты держишь не один камень за пазухой, Нэнси Купер! Ты жестокая и эгоистичная женщина. Ник заслуживает лучшей жены, чем…

– Убирайся! – Она вдруг повернулась к Нику. – Я не позволю, чтобы она оскорбляла меня в моем же собственном доме. Ты никогда больше…

– Прекрати! – наконец-то Ник повысил голос на Нэнси. – Как ты смеешь так разговаривать с Джилли после того, что сделала?

Нэнси замолчала и остановилась как вкопанная.

– Я в ловушке, – спокойно произнес Ник уже в кухне, когда я спросила, зачем ему такой брак.

– Нет, конечно же, нет! – ответила я.

– Джилли, у меня есть мои девочки, – сказал он. – Я не могу уйти. Я не могу их потерять.

– А ты считаешь нормально, что они растут в такой атмосфере? Когда вы каждый день орете друг на друга? Сейчас они маленькие, но чем дальше… Дети не глупы и все понимают, мы с тобой, как никто другой, знаем это…

– Джилли, я думал об уходе, но альтернатива…

– Выбор есть всегда.

– Да, мама когда-то уже бросила нас. Я не хочу сделать неправильный выбор.

– Но потом не все было так плохо.

– Все было ужасно! – сказал он, в его глазах стояли слезы. – И ты сама это знаешь, Джилли.

– Сначала все было по-другому, – тихо проговорила я. – Мы были счастливы до того, как Мэган, после того как она…

– Знаю, но после? Это было ужасно, когда мы, стараясь не нервировать папу, даже не могли поговорить об этом. Я никогда не прощу мать за это. Я не могу даже подумать, что брошу их. Я должен защищать их.

– Знаю, но ты несчастен, – снова начала я.

– Я не могу просто встать и уйти от своих детей, – проговорил он, повышая голос.

Я понимала его и поддерживала в этом. Ник – лучший отец из всех, кого только можно желать.

– Но это не одно и то же, – мягко произнесла я. – Я чувствую, что чем дольше ты остаешься с Нэнси, тем больше я теряю тебя.

– Ты не теряешь меня. Ты никогда не потеряешь меня. – Мы взялись за руки.

– Ник, я не прошу выбирать между Нэнси и мной, – продолжила я. – Знаю, ты нужен девочкам, но…

– Джилли, – предупредил меня Ник, услышав, как хлопнула дверь. В кухню вбежали дети, сжимая в руках пакет чипсов.

– Привет, тетушка Джилли! – крикнула Матильда. – Ты останешься на чай?

Я покачала головой и собралась уходить. На прощание я поцеловала их.

– Папа? А что случилось у тетушки Джилли? – проницательно спросила Ханна, видя, как я ухожу.

– Ничего, котенок, – услышала я его голос. – Все в порядке.

42

Папа открыл дверь и тут же побледнел.

– Бэт? – пробормотал он и попятился.

Мама остановилась на пороге, не решаясь зайти.

– Я могу войти? Позволь мне все объяснить, – сказала она.

Ник, едва встретившись с ней взглядом, опрометью бросился наверх в свою спальню, с грохотом захлопнул дверь и на всю громкость врубил музыку. Я в шоке смотрела на маму. Она попыталась было прикоснуться ко мне, но я испугалась и отошла, встав поближе к отцу. Он взял меня за руку.

Мама выглядела гораздо лучше. Ее глаза не были воспалены, она заметно поправилась, и лицо казалось уже не таким изможденным, к тому же на ней не было синего халата, и от нее не пахло дымом.

– Я не жду, что вы примете меня обратно, – начала она. Папа осторожно кивнул, понимая, что я все еще здесь и услышу все, что он ей ответит. – Знаю, что не имею права снова войти в вашу жизнь. Я вас подвела…

– Ты бросила детей, – резко сказал отец.

– Уилл! Ты должен меня понять! – моля, закричала она.

– О да, я понимаю, – заверил он, в его словах отчетливо слышался гнев. – Ты бросила нас, даже не попытавшись разобраться в себе. Ты не смогла справиться со всем этим.

– Но… я хочу, чтобы Джилли и Ник поняли. – Мама в отчаянии посмотрела на меня. В этот момент папа снова вспомнил, что я стою рядом. Он отпустил мою руку и сказал, чтобы я шла в свою комнату. Ему нужно было поговорить с мамой наедине.

Я шла по лестнице, размышляя о том, что уже видела эту сцену в голове, прокручивала, как произойдет наша встреча. Мама не могла вернуться, но, оглядываясь через плечо, я видела, что она здесь, стоит в дверях, и все это походило на сон. В отличие от Ника, я не хлопала дверью, вместо этого я на цыпочках вышла на площадку и подползла к лестнице. Я слышала каждое слово, доносившееся из-за закрытой двери кухни.

– Ты могла бы обратиться за квалифицированной помощью, – укоризненно говорил папа. – Мы бы всегда тебя поддержали.

– Ты никогда не предлагал мне этого. Ты вел себя так, будто ничего не произошло.

– Да забудь ты обо мне! А как же Джилли с Ником? Им ведь только тринадцать, – пытался достучаться до нее папа. – У тебя двое детей, которым ты была нужна.

– Ну я же вернулась, – проговорила она с дрожью в голосе, – и хочу принимать участие в их жизни.

– Ты не можешь просто взять и уйти, а потом также легко вернуться, когда сочтешь нужным. Ты отсутствовала восемнадцать месяцев, и все это время мы не имели понятия, вернешься ты когда-нибудь или нет.

– Знаю, но…

– Прошлое уже не изменишь, Бэт.

– Я все наверстаю. Сейчас я здесь. И мне намного лучше.

– Я не могу тебя простить и все забыть. Просто не могу.

– Уилл, у меня был срыв.

– Знаю, – уже более спокойно сказал папа, – но…

– Мне было невыносимо больно. Она была моей маленькой девочкой. Моим ребенком. – Мама не решилась продолжить фразу, осознавая, что ее слова не могут стать оправданием.

– Мы все были убиты горем, не только одна ты.

Вечером того же дня папа решил осторожно поговорить со мной и Ником. Он протянул нам листок с маминым адресом и номером ее телефона и выразил надежду, что мы поймем его нежелание жить с ней под одной крышей. Но она наша мать, и он сказал, что подыщет ей новый дом. А дальше – выбор за нами. Жить с ней или остаться дома. Папа заверил, что поддержит нас независимо от того, что мы выберем.

Прежде чем пойти спать, я постучалась к Нику. Он был в красно-черных боксерских перчатках, которые папа подарил ему на последнее Рождество, и стучал по груше; у него на лбу выступили капельки пота.

– Можно? – спросила я.

Он остановился, пытаясь отдышаться, снял перчатки и протянул их мне. Но было поздно, я уже колотила по груше. Ник стоял и в шоке смотрел на меня.

Когда я утром проснулась, мое сердце ныло, а костяшки пальцев на руках покраснели и были все в синяках.

43

– Джилли! – прокричала Таня, администратор тренажерного зала, и поманила меня к своему столу. Она заметила, что на этой неделе я бывала у них каждый день; мы с ней подружились после того, как она случайно забрала мой абонемент в зал.

– В выходные стартует новый курс, – проинформировала она.

– Да? Правда? – заинтересовалась я.

– Привет, Джилли, – вдруг услышала я до боли знакомый голос. Обернувшись, я увидела Эда. Он стоял прямо за моей спиной в своей привычной экипировке. – Мы можем поговорить?

Таня с преувеличенным интересом уставилась на часы, прежде чем попросить нас отойти чуть в сторону, чтобы не мешать другим клиентам.

Мы с Эдом поднялись наверх в маленькую кафешку. Я узнала запах его геля после бритья и обратила внимание, что ему не мешало бы постричься: он сильно оброс. Когда он протянул мне стакан апельсинового сока, я заметила, что он так же нервничает, как и я.

– Поздравляю, – нарушила молчание я, – слышала, ты женился.

– Я плохо поступил с тобой, ведь так?

Я кивнула.

– Я не хотел причинять тебе боль, – продолжал Эд. Он аккуратно добавил в кофе сахар. – Мне очень, очень жаль. Дело в том, Джилли… – Я терпеливо ждала, что же он скажет дальше. – Я должен был прекратить все это. Я любил тебя, – тихо проговорил он, зная, что окружающие прислушиваются к нашему разговору. И я понимала, что он скажет дальше, поскольку теперь мне тоже открылась правда. – Но в тот момент я чувствовал, что мы охладели друг к другу.

– Кикбоксинг, – ответила Таня, когда я вернулась к ее столу, чтобы уточнить про новый курс. Она протянула мне листок с расписанием.

Я улыбнулась. Я не могла представить себя в образе боксера. Потом я вспомнила про Нэнси и на всякий случай убрала листок в свою спортивную сумку, пообещав Тане, что подумаю над ее предложением.

44

– Доброе утро, – поприветствовала меня Сэм, когда я присоединилась к нашему «собачьему» сообществу под дубом. Мэри я приметила еще издалека, потому что сегодня на ней было красное пальто, в волосах торчало павлинье перо. Она напоминала экзотическую птицу.

– Где ты пропадала? – Я так и не смогла признаться, что не появлялась в парке целых три дня, потому что переживала, что наткнусь на Гая. Вместо этого я ходила в тренажерный зал, а с Раскином гуляла в другое время.