Василиска 3 - Ольга Анатольевна Чумаченко

Узор даже идентичный проступил. И метку мою, его яд перебивает. — Уткнувшись носом ей за ухом, втянул её запах.

— Его яд? И где эту метку он перебивает? Какой узор? — затрепыхалась белянка в объятиях, трогая своё лицо и пытаясь взглянут в воду, чтобы разглядеть в своём отражение изменения. Если про яд она догадывалась, так как буквально перед тем, как сбежать с разрешения крёстного, поцеловала того от радости, чуть-чуть задев щекой его выступающие клыки. То про метку и узор… Она себя практически всю магическим зрением осмотрела на наличие его метки, когда услышала. Не нашла…

Глава 30

— Сладкий, Сладкий, иди сюда… — крикнула Лиска, так и не высвободившись из стальных, но аккуратно придерживающих, оков.

Глеб отнёс девушку на берег, посадил на свои штаны. И пока её внимание было занято подбегающим молодым самцом, что тащил в зубах широкие листья, перекинулся в хищника. Полечить он её обещал. Слюна у них имеет заживляющий и обеззараживающий эффект, и чем сильнее в энергетическом плане оборотень, тем эффективнее результат лечения.

— Сладкий?.. — обиженно шмыгнула белянка носом, жалуясь уткнувшемуся в её ладонь оборотню, положивший листья вокруг неё. — Он говорит, что от меня ядом воняет, а про метку молчит. Я же вижу метки стайной привязки на вас. А на себе ничего такого не вижу… Что это значит? И он говорит, что у меня узор…

Сидела Лиска на земле, как русалка на камне, не торопясь натягивать на себя поношенную одежду. Жалея, что бытовой магией очистки не владеет, кроме как сушки.

Сладкий облизнул девичьи руки, только у костра освобождённые от бандажа и плотной перчатки. С ещё яркими полосами от стягивающих вещей. На придавленной матерым оборотнем конечности ещё просматривались синяки. Но к ним добавились синие ленты от удерживающего ремня, за который она держалась сидя верхом. Добавились к ним мозоли. И синяки с ссадинами по всему телу. Где-то коленку ободрала, где-то плечом не вписалась. Ну и Куська чуть-чуть покусал. Прогулялась, называется!

Сел Сладкий на пятую точку и прошёлся своим языком по девичьему лицу. За что от вожака получил недовольный рык. Паршивец! Не послушался старшего, прижал ушки, опустив голову девушке на ноги.

Мокрой кожи коснулся тёплый ветерок, не сразу Лиска поняла, что это дыхание свирепого зверя. Вроде, Глеб больше не рычал, не одного звука не издал, но по спине побежали непослушные мурашки, и волосы на затылке, как у испуганного зверька зашевелились. Бр-р-р…

Навалился зверь со спины, и Лиска оказалась прижатой к земле его тяжёлой тушей, повезло, что на тех самых листах уместилась. Язык прошёлся по её плечу, руке, дотянулся до кончиков пальцев, ещё и зубами покусывая. Тоже он повторил с другой рукой, прислушиваясь к ощущениям. Девушка ещё пребывала в прострации, не осознавая, что происходит. Что он, как и обещал, лечит так. И массаж…

Дошло! Поёрзала она под его телом, расслабляясь. Зря… переместился хищник в сторону, фиксируя девушку одной своей лапой. Прошёлся языком по спине, а облизав ягодицу, прикусил ту, так, что девушка вздрогнула. Добившись нужного эффекта, его язык скользнул ниже, на бёдра, на икры, на ступни…

Ступни… потянулась девушка, не сдержав стон, сжав пальчики на ногах, лишь только ловкий язык коснулся нижней конечности. А на лапе, лежавшей на её пояснице, острые когти слегка вонзились в нежную кожу. А ведь хотел только полечить…

Звонкий визг пронзил ночную тишину. Ярец обернулся и помчался к заводи. Но выскочив рядом с Глебом, растерялся. Угрозу белянке ни он, ни кто другой не нёс. Вожак лежал с девушкой, обнимая её ноги и покусывая ступни. И судя по звукам, издаваемым его пастью, он чисто ржал над тем, что нашёл у неё уязвимое место. Щекотки она боялась. И именно на ступнях…

Отступать было поздно. Поэтому голубоглазый оборотень улёгся рядом. Наигравшись, Глеб перевернул белянку на спину, прошёлся языком от живота до пальчиков ног, и по груди к лицу. Взгляд Лиски уставился в звёздное небо, в нависшую над головой луну. Опустил оборотень свою массивную голову ей на живот, дожидаясь пока восстановится её дыхание, пока вернётся шокированное девичье сознание. Шокированное и счастливое. Ей понравилось, он не сомневался.

«Ещё…» — хотелось кричать Лиски, но, кажется, голос сорвала. Шепнула она своему любимому, что он чудо, а когда ушками шевелит, то просто лапочка. А вздёрнутые ушки у оборотней не только в звериной ипостаси подвижны. Зарылась она пальцами в его густую гриву, массируя толстую кожу. И ведь даже не пыталась прикрыться.

Пятачок у заводи оказался довольно удобным, и свет луны беспрепятственно освещал пространство. Ну, что? И зачем куда-то бежать, что-то искать? Здесь!

— Оставьте меня здесь одну часа на два, мне надо помедитировать, помагичить, как буду готова идти за обещанными, позову… — чтобы понять недовольство оборотня, не нужны ни слова, ни человеческая мимика. Холодные мурашки поползли по её спине. Придавил Глеб её сознание своей альфа силой. — Ярец может остаться. У нас дар похож, так что не помешает. Даже поможет. Сладкий! Сладости там, это я для тебя принесла. Иди!

Лизнул паршивец девушку в лицо и убежал лёгкой поступью, не издав ни одного шороха. Глеб же, царственным плавным движением гибкого и сильного хищника прошёлся в свете луны вокруг малышки, низким рыком показав своё недовольство. Но ушёл.

Полотенчика хватило, чтобы завязать его вокруг бёдер. Прошлась Лиска, выбрав место медитации, и уселась по-турецки. Ярец тем временем обернулся и притулился к ней своей спиной.

— Расслабься, я потяну силу… — расстегнула Лиска браслеты, перецепила, соединила в единую цепочку. — Ну, с Богом!

Несколько минут Ярец никаких изменений в пространстве не замечал. Потом, вроде, как ветер поднялся, но дул он не в них, а вихрем вокруг. Потом уже сообразил, что это белянка сотворила смерч.

— Я пока делаю рукав, — пояснила Лиска творящееся вокруг, как бы читая мысли голубоглазого оборотня. Разговор работе не мешал, поэтому она некоторое время рассказывала некоторые основы. И почему именно смерч. Про его пластичность. Он же может быть разной формы: и хобото-, и колоно-, и биче-, и змее-, и веревко-, и воронкообразным, и стелющимся, и рыхлым, и плотным. Что именно смерч своего рода кинематическая основа для её магии. И «работает» генератором магической энергии. — Тяжёлый, зараза! Если его резко отпустить, то нас в лепёшку сожмёт. — Сквозь зубы прошипела белянка. — Мне самой интересно, удастся ли когда-нибудь удержать вихрь и раскрутить