Черный дeнь 2 40 дней спустя - Доронин

Набухшие влагой облака сплошной стеной катили с запада. На высоте 2–3 километров, вокруг частиц измельченного грунта, поднятых в воздух взрывной волной, активно конденсировалась влага… Авангард — вырвавшиеся вперед тучки необычно правильной формы, — то и дело выливали свое содержимое на землю, и тогда «дворники» принимались за работу, размазывая по стеклу мутные потеки. Не позже, чем через час, подумал Богданов, до райцентра доберется весь фронт. И люди, если не бараны, на улицы носа не высунут.

Через сорок минут выживальщики добрались до райцентра и разделились. Один внедорожник отправился на станцию техобслуживания и АЗС. В машине поехали трое — на заправке вполне можно встретить сопротивление, насколько ценным станет топливо в изменившемся мире, многие явно уже поняли. Идеальным вариантом было бы захватить бензовоз.

Не доезжая двух километров до города, оставшиеся растянулись так, чтобы расстояние между машинами было не меньше сотни метров. Иначе колонна выглядела бы подозрительно не только для милиционеров, но и для любого обывателя, а будоражить народ раньше времени было не с руки. Рация из-за помех работала через раз, но свет фар позволял сурвайверам выдерживать дистанцию. Впереди ехал «УАЗ» Макса — передовой дозор. Дальше двигался богдановский «патруль», игравший роль КШМ[19], за ним — остальные, грузовики — в середине.

Они напрасно опасались блокпостов, никто не остановил их до самого въезда в город, отмеченного бетонной стелой и постом ГАИ. Будка «продавцов полосатых палочек» была пуста и смотрела на пустое шоссе старательно выбитыми окнами. Фары мазнули по ней, высветив распахнутую настежь дверь и ворох разбросанных по полу бумажек, которые ворошил пока еще слабый ветер. Кто-то выразил народную любовь, навалив у порога кучу.

Черепаново встретило группу вымершими улицами и непривычной тишиной.

Добраться до склада можно было двумя путями — через город и по длинной объездной дороге. Решили ехать напрямик: время дорого. Когда-то Владимир исколесил этот город вдоль и поперек, но теперь в быстро сгущающейся темноте соваться туда, не имея никакой информации, было опасно, а времени на детальную разведку не оставалось.

— Макс, «языка» надо взять, — произнес в тангенту Богданов. — Пусть расскажет про обстановку.

— Принято, — ответили на том конце. — Сейчас выловим.

— Только не прессуй, — предупредил Владимир бывшего вояку. — Тут тебе не Чичистан. Допрашивать буду я. Встречаемся у шашлычной. Давай вежливо, без переломов.

— Обижаешь. Мы нежненько.

Богданов хмыкнул, зная нрав своего товарища, который плохо соизмерял силу даже в потешной борьбе. Командир группы подозревал, что поймать человека на вымерших улицах пригородов будет нелегкой задачей. Разве что вломиться в отдельно стоящий домик… Ага, и получить заряд картечи в брюхо. Как и машины на шоссе, дома за высокими заборами казались покинутыми. Выбивалось из картины запустения только бреханье собак, разносившееся по цепочке от двора ко двору. Сколько людей там приникли к оконным стеклам за плотно задвинутыми шторами, сжимая в руках старую «вертикалку»? Нет, надо придумать что-нибудь получше.

*****

Первый встретившийся им на пути прохожий, услышав автомобиль, ускорил шаг и исчез за двухметровыми стальными воротами. Впрочем, какой «прохожий»? Назвать его этим словом из мирного времени было трудно: он не проходил, а стелился вдоль забора. За плечами у него висел не то мешок, не то тюк, по виду тянувший на полцентнера. Он не мог видеть троих крепких мужчин в полувоенной одежде в салоне УАЗика, но определенно что-то почувствовал, как и тот шофер-камазист на трассе. Во время революций, гражданских войн и прочих катаклизмов инстинкт самосохранения обостряется… хоть и не у всех.

Вскоре, однако, им повезло. Под жестяным козырьком подъезда двухэтажной хибары жалась худая девчонка лет шестнадцати и тщетно пыталась прикурить от спички. Дождь на время прекратился (догадывалась ли она, что под него лучше не попадать?), но ветер хлестал не по-детски. Выражение ее лица выдавало если не профессию, то образ жизни. Из-за шума деревьев она не услышала, как за углом остановилась машина.

Две пары сильных рук схватили ее и втащили в салон, так что она и пикнуть не успела.

В салоне девчонка вжалась в сиденье, не отрывая взгляда от лежащего на виду оружия.

— Ну, даете, орлы, — хмыкнул Богданов, оглядев приобретение, — «Языка»… Я ж не в прямом смысле. Повзрослей бы надо.

В этот момент из соседнего подъезда вышел дед в дождевике, по виду еще крепкий, с рюкзаком за плечами. По грибы, что ли, собрался?

— Принимайте клиента.

Девчонка дрожала.

— Да не боись ты, мы не из органов, — успокоил ее Владимир. — Расскажешь, что в городе творится, и пойдешь.

Оба оказалась не дураки, и через десять минут выживальщики знали все, что требовалось. Ситуация в Черепаново была именно такой, как предполагал Богданов.

Электричество и связь в городе пропали еще до ядерного удара. Сначала вспыхнула свечкой городская подстанция, заискрили линии электропередач, и у людей в домах начали воспламеняться электроприборы. Многие получили ожоги и электротравмы. Одновременно прекратили работать телефоны, перестали находить сеть мобильные, пропали все радиостанции. Экраны тех телевизоров, что могли работать на батарейках, показывали голую синеву — не важно, от обычных антенн они работали или от спутниковой тарелки.

В городе сохранялось подобие порядка, но оно было вызвано не действиями властей, а апатией населения. Администрация во главе с мэром и все силовики, включая военкоматчиков и сотрудников ГАИ, испарились.

Голод на повестке дня пока не стоял; народ здесь имел хорошие подворья, и большая часть урожая была уже убрана. Поэтому жители пока сидели по домам и выжидали, общаясь только с соседями. Никаких сходов, собраний и митингов по поводу того, как жить дальше, не проводилось. И все же у черепановцев потихоньку проклевывались ростки нового мышления. В отличие от застрявших на шоссе, здесь знали про войну и действовали соответственно. Народ, как выразился дед, уже «раздербанил» аптеку и два продуктовых магазина. На очереди был склад, но туда пока не лезли. Как понял Богданов, склад принадлежал ну очень крутым пацанам, ссориться с которыми никто не хотел. Да еще там окопались человек десять сотрудников, то ли по приказу, то ли самовольно.

Богданов взял инфу на заметку.

Девчонка рассказала, что к Марье Семеновне, учительнице, в огород упал «самолетик». Ее сын-пропойца уже прикидывал, как свезет эти полцентнера дюралюминия в Новосиб и на вырученные деньги будет бухать полмесяца. Беспилотник — смекнул Богданов. Может, даже не разведывательный, а боевой. Он читал про такие штучки с ракетами воздух-земля и воздух-воздух, класса “Darkstar” Правда, он знал, что эти аппараты отнюдь не «вундерваффе»[20]. Существовало много мер противодействия им, и средства наведения помех могли превратить этих железных «птичек» в голубей мира. Да и сами по себе они были не стопроцентно надежны. При многолетней мировой войне такие сложные компьютеризированные системы вышли бы из строя первыми, и пришлось бы «цивилизаторам» идти в атаку по старинке, в рассыпном строю, от чего все давно отвыкли. Главная область применения этих электронных штучек — чмырение слаборазвитых стран в режиме блиц-крига. Да и то, подозревал Владимир, используют их не из тактических соображений, а для психологического эффекта: мол, смотрите, попуасы, на что способен белый человек.