Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Август 1956 год. Кризис в Северной Корее - Андрей Ланьков

Август 1956 год. Кризис в Северной Корее - Андрей Ланьков

Читать онлайн Август 1956 год. Кризис в Северной Корее - Андрей Ланьков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 97
Перейти на страницу:

Волнения в Венгрии вызвали определенный резонанс среди корейской интеллигенции. Ректор Университета Ким Ир Сена в феврале 1957 г. рассказывал советскому дипломату о появлении в университете надписей на стенах и рукописных листовок: «В связи с событиями в Венгрии в университете были случаи, когда нездоровые элементы из числа студентов после венгерских событий от руки писали в общественных местах на стенах, на клочках бумаги лозунги о поддержке контрреволюционного студенчества Венгрии, за улучшение жизни студентов в КНДР. Открытых выступлений и заявлений на собраниях по этому поводу не было»[276].

Ю Сон-хун, ректор Университета имени Ким Ир Сена, сообщил, что трое корейских студентов, обучавшихся в Венгрии, воспользовались событиями, чтобы бежать в Австрию[277], а около пятидесяти студентов были спешно отозваны в Пхеньян (Балаш Шалонтай в своей книге указывает, что отозвали не всех и часть корейских студентов-старшекурсников все-таки осталась в Венгрии для завершения обучения)[278]. Из материалов посольства известно, что эти студенты доставляли своим кураторам немало хлопот. Они задавали преподавателям политически опасные вопросы и поднимали щекотливые темы на семинарах. Некоторые из этих вопросов, приведенные в документах посольства, действительно были весьма провокационными, с официальной точки зрения. Впрочем, имеет смысл процитировать жалобы профессора Сон Кун-чхана, зав. кафедрой основ марксизма-ленинизма, которого приставили к отозванным из Венгрии студентам на предмет, как он сам выразился, их «перевоспитания». Профессор Сон жаловался: «[Н]екоторые из студентов в беседах и на семинарах заявили, что правительство КНДР неправильно поступило, оказав правительству Кадора экономическую помощь, так как оно якобы не пользуется поддержкой у венгерского народа. Некоторые открыто заявляли о правильности выступления Тито в Пуле и Карделя на сессии Скупщины[279]. В отношении Советского Союза говорят, что венгры правильно выступали против изучения русского языка и основ марксизма-ленинизма в вузах, что в Венгрии они не видели таких маленьких домиков, какие они видели, проезжая Советский Союз. Они считают правильным разоблачение культа личности Сталина, но не согласны с методами его разоблачения. В отношении КНДР они высказывают недоумение, почему в Пхеньяне почти все жители ходят пешком, […] выступают против дальнейшего развития тяжелой промышленности в КНДР. Считают неправильным создание в Венгрии единой партии трудящихся, что не вело к развитию демократизма. Венгерские студенты в беседах с ними открыто говорили, что жизненный уровень в Венгрии ниже довоенного и т. д.»[280]. Ректор университета Ю Сон-хун сказал советскому дипломату (которым был, конечно же, вездесущий и проницательный Е. Л. Титоренко), что «приезд их (корейских студентов, отозванных из Венгрии. — А. Л.) в г. Пхеньян вызвал некоторое беспокойство правительства, так как многие из них открыто заявляют о своем недовольстве условиями жизни в Корее, настаивают на возвращении их на учебу в Венгрию». Ю Сон-хун сообщил, что «решено их поместить в лучших общежитиях, расселив среди надежных студентов, чтобы наблюдать за их поведением»[281]. Студенты, обучавшиеся в другом центре идеологического брожения, Польше, также доставляли подобные проблемы. Ситуация среди них казалась настолько серьезной, что сам Ким Ир Сен счел необходимым пожаловаться на нее советскому поверенному в делах[282].

Конечно же, недовольство не ограничивалось беспокойными студентами, вернувшимися из Венгрии, или сотрудниками университета Ким Ир Сена. Похожие настроения разделяло значительное число северокорейских партийных работников и интеллигентов (в КНДР середины 1950-х гг. четкой границы между этими этими двумя слоями не было). В мае 1957 г. Чан Ик-хван, бывший советский кореец, в тот момент занимавший пост зам. министра просвещения, сказал советскому дипломату: «Определенная часть учителей средних школ, преподавателей вузов и студенчества после августовского пленума ЦК ТПК и в связи с венгерскими событиями проявила политическую незрелость и идеологическую неустойчивость. В начальных и средних школах только одной столичной провинции — Южный Пхенан — необходимо заменить по политическим соображениям около 3000 учителей». Если данная цифра соответствовала действительности, то, принимая во внимание постоянную нехватку образованных кадров, решение о замене около трех тысяч преподавателей выглядит довольно радикальным и свидетельствует о том, что окружение Ким Ир Сена серьезно относилось к угрозе инакомыслия[283].

С особым беспокойством Чан Ик-хван говорил о ситуации в университете Ким Ир Сена, который, как и следовало ожидать, приобрел репутацию особо неблагонадежного и идеологически заражённого заведения[284]. Отчасти это было результатом того, что университет, будучи самым крупным и самым лучшим учебным заведением Северной Кореи, естественным образом стал рассадником политического свободомыслия. По сравнению с остальным населением или с партийными функционерами, научные работники и профессура обычно были лучше информированы о внешнем мире и с большей готовностью воспринимали принципы интеллектуальной свободы. Потенциально «сомнительные» элементы яньаньской и советской фракций, в основной своей массе образованные лучше, чем бывшие партизаны или новые кадры, были тоже обильно представлены в университете. Поэтому когда Ким Ир Сен решил уничтожить инакомыслие, именно носящий его имя университет подвергся чистке в первую очередь. В сентябре 1957 г. ректор университета Ю Сон-хун, который сам вскоре был обвинен в сочувствии оппозиционерам, рассказывал советскому дипломату: «Некоторые преподаватели, не зная, что существует эта (августовская. — А. Л.) группировка, выступали с критикой политики ЦК ТПК и правительства, в некоторых случаях восхваляли "демократию в Югославии", выступали с критикой культа личности Ким Ир Сена, заявляли, что мирное развитие революции в условиях Кореи невозможно и т. д.». В этом отношении они не очень отличались от своих коллег в Советском Союзе и Восточной Европе или в Китае. Показательно, что Ю Сон-хун (сам — советский кореец и, как показали дальнейшие повороты его судьбы, отнюдь не поклонник Ким Ир Сена) упомянул, что самые активные критики Ким Ир Сена из числа университетских преподавателей ранее учились в СССР и защитили там диссертации[285].

Именно с университета Ким Ир Сена в конце лета 1957 г. и началось возобновление кампании против «фракционеров», реальных или мнимых сторонников августовской оппозиции. В начале августа в университете прошла партконференция местной организации ТПК. По ее итогам «Нодон синмун» опубликовала большую статью, посвященную опасным идеологическим тенденциям, вскрывшимся в ходе трёхмесячной кампании по борьбе против «фракционеров» и «врагов» в стенах университета[286]. Эту пространную публикацию можно считать первым официальным сигналом об отмене сентябрьских решений, поскольку статья ссылалась только на «решения августовского пленума», как будто бы отменивших их решений сентябрьского пленума вообще не существовало. В дополнение к этому, в этой статье — впервые после почти годового перерыва — были открыто названы «фракционерами» Чхве Чхан-ик, Пак Чхан-ок и другие ключевые участники августовского выступления. В «Нодон синмун» объяснялось, какие именно планы имелись у реакционеров: «Говоря о "допустимости фракций" они стремились подвести теоретическую базу под собственные фракционные действия; пользуясь завесой красивых фраз о "свободе дискуссий" и "свободе научных группировок", они стремились организовать антипартийный заговор»[287]. Университетские либералы, которые в условиях кажущихся послаблений попытались поднять вопрос о свободе академических дискуссий, были в центральной газете названы «цепными псами фракционеров». Как легко догадаться, эта характеристика имела для них самые печальные последствия.

По словам зам. министра образования Чан Ик-хвана и ректора университета Ю Сон-Хуна, среди жертв кампании был и известный историк, член Академии наук КНДР Ли Чхон-вон (один из отцов-основателей корейской марксистской историографии), многие другие ученые и преподаватели, а также до ста студентов и аспирантов[288]. Другой высокопоставленной мишенью кампании в университете стал Хон Нак-ун, секретарь парторганизации университета. Не позднее октября 1956 г. он был обвинен в связях с Чхве Чхан-иком (который в то время официально считался оправданным!), и затем изгнан со своего поста (в августе 1957 г.

«Нодон синмун» называла его «идеологическим изменником»)[289]. Однако Хон Нак-ун проявил неожиданную строптивость. Когда его вызвали на собрание, он вместо того, чтобы раскаиваться, начал упрямо защищать свои «антипартийные взгляды». Немного позже северокорейский участник того собрания с негодованием вспоминал: «[Хон] на партсобрании выступал, но от своих идей не отказался: о повышении жизненного уровня народа, о развитии внутрипартийной демократии в ТПК и т. п.»[290]. Действительно, с осени 1956 г. подобные идеи в КНДР все чаще воспринимались как крамольные.

1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 97
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Август 1956 год. Кризис в Северной Корее - Андрей Ланьков торрент бесплатно.
Комментарии