Этот прекрасный сон - Макгвайр Джейми

У меня в груди закипала паника.

– Дорогая, – начала Деб и замолчала, подбирая слова. – Джош в конце коридора, в своей палате.

Я схватила ее за руку:

– С ним что-то случилось? Деб, отведи меня к нему!

Майклз принесла прописанное доктором успокоительное.

– Нет! – запротестовала я.

Майклз присоединила пузырек с лекарством к капельнице и попятилась. Лицо у нее было одновременно огорченное и растерянное.

– Нет! – Я посмотрела на Деб. – Мне нужно его увидеть!

– Отдохни, моя хорошая, – сказала она, гладя меня по волосам. – Поспи. Увидишь его, когда проснешься.

– Я уже выспалась! Теперь хочу видеть своего мужа!

Деб охнула и посмотрела на Майклз. Та покачала головой и вышла. Мои веки отяжелели, и я провалилась в темноту. Я больше не плакала, ничего не чувствовала, не видела снов. Просто спала.

Наконец разлепив глаза, я смогла вспомнить только панику, которая охватила меня перед тем, как мне влили успокоительное. Моя подруга сидела в кресле, листая «Космополитен». Когда я села, простыни соскользнули с кровати, и Деб бросилась их поправлять:

– С добрым утром, солнышко! Хочешь, открою шторы?

Подойдя к окну, она потянула за палочку. В комнату ворвался дневной свет. Я увидела рекламный щит с надписью «Дж. С. Пенни». Я сощурилась, привыкая к солнцу, и поднесла руку к груди:

– Я ее оставила!

– Что? – спросила Деб, садясь на кровать рядом со мной.

– Монетку на цепочке, которую подарил мне Джош. Мы поссорились, я вспылила и сняла ее.

Глаза Деб забегали. Она замялась, соображая, как бы сменить тему:

– Утром приходила доктор Уивер. Все анализы отличные. Сегодня тебя переведут на второй этаж.

– В реабилитационное отделение?

Деб скривила рот:

– Тебе нужно разработать мышцы ног. Ты с этим быстро справишься. Воды хочешь?

Не дожидаясь ответа, она плеснула из бутылки в большую кружку. Я посмотрела в окно, и эмоции снова надавили на меня всей тяжестью. Накануне я, недолго думая, отказалась от того, что мы с Джошем имели. Теперь я должна была любой ценой найти дорогу назад.

Прикоснувшись к животу, я почувствовала себя одинокой, как никогда. Я лишилась родителей. Потеряла друзей. Но это было еще хуже, гораздо хуже. Слезы наполнили мои глаза и пролились на щеки.

– Доктор Уивер договорилась: после обеда к тебе заглянут доктор Ливингстон и доктор Брок.

– Кто они такие? – всхлипнула я.

– Доктор Ливингстон – невролог. – Деб подумала и прибавила: – А доктор Брок – психиатр.

Я протестующе замотала головой. Деб взяла мою руку:

– Эйвери, все относятся к тебе с пониманием. Ты такое пережила! Это чудо, что ты вообще выкарабкалась. Пока тело боролось за жизнь, мозг старался тебя отвлечь. Медицина еще многого не знает о нем, поэтому важно, чтобы ты все рассказала врачам.

– Джош – не средство отвлечься!

Я высвободила руку и закрыла лицо. Глаза и грудь уже болели от многочасового плача о муже и ребенке. Подруга только с сочувствием посмотрела на меня и кивнула.

– Деб, – напористо произнесла я. – Ты отвезешь меня к Джошу?

– Могу, – грустно сказала она. – Но это тебя огорчит.

– Отвези.

Я знала, что не успокоюсь, пока не увижу Джоша.

Деб расчесала мои сальные волосы и заплела их в косу. Потом подержала чашку с водой, чтобы я почистила зубы.

– Вот. – Она протянула мне губку для лица. – Умойся, а я прикачу кресло.

Я провела по коже теплой махровой тканью, чувствуя, как она остывает у меня в руках. Смотреть в зеркало я не собиралась. Не хотела.

Деб вкатила в палату кресло, опустила тормоза и подняла ножные педали. Потом, поднатужившись, сняла меня с кровати, повернула и опустила на сиденье.

– Едем?

Отсоединив капельницу, Деб взяла ее в одну руку, а другой ухватилась за кресло. Я кивнула, и она начала толкать меня вперед. Когда мы выехали из палаты в коридор, я почувствовала, как внутри что-то щелкнуло и словно бы встало на место. Мне уже не казалось, будто чего-то не хватает.

Провезя меня мимо четырех дверей, Деб остановилась перед пятой:

– Эйвери, ты уверена? Мне кажется, ты торопишься. Тебе надо сначала разобраться…

– Уверена, – сказала я, хватаясь за дверную ручку.

Не без труда переехав через порог, я оказалась в палате и остолбенела. Глаза забегали по телу Джоша: он лежал на спине, весь в трубках и проводках (как и я до недавнего времени), грудь вздымалась и опускалась под действием аппарата искусственной вентиляции.

– Что случилось? – спросила я, мягко протягивая к нему руку.

На ощупь его пальцы показались мне какими-то чужими, обручального кольца не было. Ни у него, ни у меня. «Зачем ты затеяла ссору? – спросила я себя. – Почему просто не поговорила с ним?»

– Вы оба возвращались с работы. На перекрестке в тебя въехал грузовик, и твою машину отбросило назад, на машину Джоша. Все превратилось в груду покореженного железа.

– Нет, Деб, так было в прошлый раз. А теперь что случилось?

– Вот это и случилось. Его напарник Куинн говорит, что, когда он прибыл на место, вы оба были без сознания и соприкасались друг с другом кончиками пальцев – до того расплющило ваши машины.

– «Его напарник Куинн»… – повторила я, не отрывая глаз от Джоша. – Странно ты говоришь о своем бойфренде.

Мои слова позабавили Деб. Перекинув мою косичку через плечо, она заглянула мне в лицо:

– Нет, дорогая, он не мой бойфренд. Фу!

Я обвела комнату беглым взглядом:

– То есть как это «нет»? Ты же почти два года встречалась с Куинном!

Деб усмехнулась, но, поняв, что я не шучу, нахмурила брови и медленно помотала головой.

– Да, – сказала я, наклоняясь и крепко сжимая руку Джоша: – Проснись. Скажи им. Я не сумасшедшая. – Я подняла глаза на подругу: – Что с Пенни?

Она покачала головой и пожала плечами:

– Кто такая Пенни?

– Наша дочка. Джоша и моя. Деб, я была на тридцать второй неделе. Я… ее потеряла? Ее унесли?

Деб хотела вывезти меня из палаты, но я вцепилась в одеяло Джоша. Она встала возле меня на колени:

– Эйвери, ты не была беременна. Ты не была замужем за этим парнем. – Она указала на Джоша.

– Перестань, – сказала я, начиная паниковать.

– Вы оба попали в аварию, а потом лежали в коме.

Я замотала головой, опустив подбородок на грудь:

– Врешь.

– Эйвери, – Деб дотронулась до моей руки, – зачем бы я стала тебе врать, когда дело касается таких болезненных вещей? Ты полтора месяца была без сознания.

– Полтора месяца? Да я с Джошем два года! Мы встречались, он сделал мне предложение. Я помню свадьбу, помню, как мне сообщили, что я беременна. Деб, я знаю, чем сон отличается от воспоминания. Все это было со мной. – Я в отчаянии поглядела на Джоша: – Пожалуйста, просыпайся. Просыпайся и скажи им. Я так боюсь.

– Эйвери… Эйвери, нам пора возвращаться в твою палату. Тебе нужно попробовать что-нибудь съесть. Тебе нужен отдых.

Я прижала руку Джоша к своей щеке и закрыла глаза.

– Проснись, Джош Эйвери! – закричала я. – Это просто страшный сон. Проснись! Проснись!

– Ну все, милая, – сказала Деб, оттаскивая меня от Джоша. – Посещение окончено.

Я тянулась к нему, пока она не развернула кресло. Тогда я развернулась сама и снова протянула руки:

– Джош! Джош!

Глава 22

Джош

– Я знаю, что ты обещала ей выйти за нее на дежурство, но она куда-то уехала и до сих пор не вернулась. Где ей быть, как не в больнице?

– За вечер я ее ни разу не видела, – сказала Майклз.

– Спасибо, – пробормотал я и нажал отбой, чувствуя, что схожу с ума.

Быстро набрав номер Куинна, я принялся расхаживать по комнате. После трех мучительно долгих гудков он ответил:

– Вы что, ребята, опять скандалите?

– Боже мой, Куинн! Четыре часа назад Эйвери поехала проветрить голову, и ее до сих пор нет. Трубку она не берет.