Легенда о Сигурде и Гудрун - Джон Толкин

Отец предполагал, что строфы, в которых говорится о Гримхильдином напитке забвения — это позднейшая интерполяция. В «Песни о Гудрун» этот элемент отсутствует; Гудрун (как явствует из строфы 28) безо всякого колдовства подчиняется воле своей грозной матери. В саге ее последние слова к Гримхильд таковы: «Пусть будет так, хоть и нет на то моей воли, и мало тут будет на радость, а больше на горе».

22.

Здесь повторяется сон Гудрун из «Песни о Вёльсунгах», VII.2–4; строки 5–8 настоящей строфы, повествующей об Атли, повторены из VII.4, но «Волка мне вручили» изменено на «Волка ты вручила мне».

23.

В оригинале употреблено архаичное слово «boot» — «лекарство».

24.

В оригинале использовано архаичное слово «dreed» — «то, что терпят/сносят» (как в «Песни о Вёльсунгах», VIII.4).

29.

В оригинале фраза «of gold he dreamed him» (в русском переводе — «о сокровище грезил он»), по всей видимости, представляет собою пережиток древней безличной конструкции для глагола «dream» [мечтать, грезить, видеть во сне]: то же, что «he dreamed of gold» [он мечтал о золоте]. Те же самые строки повторяются в строфе 33.

32–34.

В «Речах Атли» жизнь Атли и Гудрун изображена как непреходящий кошмар ненависти и разлада; строфы 32 и 34 «Песни» скорее наводят на мысль о версии «Песни об Атли», где в эпизоде, когда Гудрун закалывает Атли в постели, говорится:

«Иными бывали их прежние встречи, / когда он при всех обнимал ее нежно!»[28] В «Песни о Гудрун» Атли со всей очевидностью разрывается между любовью к Гудрун и желанием завладеть сокровищем Нифлунгов.

35.

В «Речах Атли» (и основанной на них саге) Гудрун подслушивает, о чем Атли тайно беседует со своими людьми; в «Песни» Гудрун слышит, как Атли разговаривает во сне.

36.

В оригинале употреблено архаичное слово «kith» — «друзья, соседи, знакомые» (исходное значение слова сохранилось в выражении «kith and kin» — «родные и близкие»); то же в строфе 40.

37–48.

Такие элементы повествования, как гонец гуннов, кольцо и руны, посланные Гудрун, восходят к «Песни об Атли» и к «Речам Атли». Имя Винги заимствовано из «Речей Атли», но формулировка «Речь роковая раздалась под сводом» (38) восходит к «Песни об Атли», где посланец Атли по имени Кнефрёд «kallaði kaldri röddu» — «воскликнул холодным голосом», что, по замечанию моего отца, явственно подразумевает значение «недобрый, роковой».

Из «Песни об Атли» заимствованы также предложенные конунгом Атли богатые дары, а также обсуждение приглашения Атли между Гуннаром и Хёгни. В «Песни об Атли» предостережение Гудрун, по словам Хёгни, облекается в следующую форму:

Hár fann ek heiðingjariðit í hring rauðum.Ylfskr er vegr okkarat ríða örindi.

(Я нашел волос скитальца пустошей, / вплетенный в червонное кольцо. / Эта дорога для тебя и меня окажется опасной как волк, / если мы поедем в эту поездку.[29]) Однако в «Речах Атли» волчий волос отсутствует; Гудрун послала братьям письмо, записанное рунами, а Винги перечертил руны, прежде чем его доставить.

В «Песни о Гудрун» оба мотива объединены воедино (строфы 44–45); здесь отец следует саге и примечанию, озаглавленному «Dráp Niflunga» в Королевском кодексе. В примечании, кроме того, говорится, что кольцо — тот самый Андваранаут (Сигурд забрал его у Брюнхильд и отдал Гудрун; но в «Песни о Вёльсунгах» ситуация иная — см. комментарий к IX.9–10).

39.

В оригинале употреблено архаичное слово «boon» — «просьба, воззвание».

40.

В оригинале употреблено архаичное слово «dights» — «готовит, устраивает».

42–58.

Я рассмотрю переплетение сюжетов в этом фрагменте несколько подробнее, поскольку он наглядно иллюстрирует повествовательный метод моего отца в контексте «Песни» в целом.

В «Песни об Атли» Гуннар спрашивает брата, зачем бы им соблазняться щедрыми подарками Атли, если они сами владеют таким богатством и таким оружием (см. «Песнь», строфы 42–43), а Хёгни, не отвечая на вопрос напрямую, рассказывает о волчьем волосе, вплетенном в кольцо Гудрун. Дальнейший ход мыслей Гуннара не излагается; он немедленно принимает решение ехать и восклицает: «Úlfr mun ráða arfi Niflunga», то есть волк завладеет наследием Нифлунгов, если сам он не вернется. Напротив, в «Речах Атли» ни Гуннар, ни Хёгни ни минуты не колеблются. Руническое послание, заменившее собою волчий волос «Песни об Атли», не внушает им беспокойства. Лишь впоследствии Костбера, жена Хёгни, внимательно изучила руны и поняла, что они начертаны поверх первоначальной надписи; но Хёгни не внял ее предостережению, равно как и ее вещим снам. Жене Гуннара Глаумвёр также приснились пугающие сны, но и Гуннар к ним не прислушался. На следующее утро братья пустились в путь. Костбера и Глаумвёр фигурируют только в «Речах Атли»; в «Песнь о Гудрун» они не вошли.

В саге добавлен дополнительный элемент: Винги, видя, что Гуннар с Хёгни захмелели, рассказывает им, будто Атли, состарившись, желает передать братьям власть над своим королевством, пока его сыновья еще малы (см. строфы 51–52 в «Песни»), Именно этот довод и заставляет Гуннара решиться на поездку, а Хёгни — неохотно согласиться с волей брата. Лишь после того руны рассматриваются более внимательно и пересказываются пророческие сны.

В «Песни» отец использует отдельные элементы из обеих эддических песней и из саги, но перекраивает контекст, так что смысл происходящего порою меняется. Презрительный ответ Гуннара на посулы Атли и предостережение Хёгни касательно волчьего волоса сохранены, но теперь Гуннар соглашается принять приглашение благодаря мнимому руническому посланию Гудрун (45). Гримхильд, а не Костбера предостерегает сыновей о том, что руны подменили и что первоначальная надпись гласила совсем иное. В результате Гуннар объявляет Винги, что никуда не поедет (49). Это дает Винги повод использовать главную приманку (51–52); и хотя Хёгни по-прежнему демонстрирует презрительное недоверие (53–54), Гуннар, который «выпил вдосталь», повторяет слова «Песни об Атли»: «Пусть наследие Нифлунгов отнимут волки!»

Эпизод завершается возвращением к теме рун: Хёгни удрученно отмечает, что совету Гримхильд не вняли именно тогда, когда к нему стоило прислушаться, а Винги, повторяя слова «Речей Атли», клянется, что руны не лгут.

50.

В оригинале употреблено архаичное словосочетание «rune-conner» — «та, что сосредоточенно изучает, разгадывает руны» (в русском переводе — «рун разгадчица»).

54.