Прикосновение хаоса - Скарлетт Сент-Клэр

Он сверкнул глазами. Он не был уверен, что может ей это обещать.

Геката закончила перевязывать его рану. Теперь она ныла сильнее.

– Будем надеяться, что к утру удастся остановить инфекцию. – Она собралась уходить, но остановилась, и на ее лице появилось суровое выражение. – Отдохни, – сказала она. – На случай, если тебе нужны четкие инструкции, это означает, что вам следует пока воздержаться от секса.

– Я мог бы прожить без этого совета, – сказал Аид.

Когда она исчезла, комнату наполнило странное напряжение, но оно не имело ничего общего с желанием. Это было столкновение гнева и страха, усиленное с обеих сторон. Персефона стояла в изножье кровати. Он не знал, на что она смотрит и видит ли вообще что-нибудь.

– Персефона… – Он позвал ее, и это, казалось, отвлекло ее от размышлений.

– Иди сюда, ложись рядом со мной, – сказал он.

Если он не мог чувствовать себя комфортно, находясь внутри нее, он просто был рад прижать ее к себе.

Персефона не пошевелилась, и он почувствовал, как в его грудь закрадывается страх. Неужели он уже все испортил?

– Персефона, пожалуйста, – сказал он.

Наконец она сделала шаг, и кровать прогнулась под ее весом. Аид смотрел, как она подбирается к нему, и когда она прижалась к нему сбоку, положив голову ему на грудь, его тревога растворилась.

– Прости меня, – сказал он, целуя ее волосы.

Персефона молчала, и он почувствовал ее слезы на своей коже. Он подумал, не попросить ли ее посмотреть на него, чтобы он мог смахнуть их, но если бы он это сделал, то ему пришлось бы бороться с эмоциями, подступающими к горлу, а он не был уверен, что способен выдержать эту битву.

Поэтому он ничего не сделал.

Аид проснулся от поцелуя Персефоны.

Он застонал и положил одну руку ей на спину. Другой он нащупал ее грудь, сначала сквозь одежду, а затем скользнул под нее. Он покрутил ее сосок между пальцами, довольный ее прерывистым стоном, на мгновение отпустил ее и развязал пояс ее халата, перекатился на нее и зарылся лицом между ее грудей, целуя ее там, прежде чем провести языком по каждой, облизывая и посасывая, пока она извивалась под ним и скользила ногой по его набухшему члену.

– Черт, – выдохнул он, приблизив свой рот к ее губам.

Она потянула его к себе, и он воспользовался шансом прижаться к ней – плоть к плоти. Он едва мог думать, настолько это было приятно. Аид переместился в сторону, и его рука пробралась по ее животу ниже, и там он обхватил клитор и позволил своим пальцам скользнуть вдоль ее гладкого входа.

– Ты уже вся мокрая, – пробормотал он, касаясь губами ее кожи и покрывая поцелуями шею. Он поглаживал пальцами ее клитор, обмазывая его ее жидким теплом, пока он не затвердел под его пальцами, и снова переместился на нее. Он хотел пройтись по всему ее телу и оттрахать ее языком, но вдруг ее пальцы впились ему в кожу, останавливая его.

– Аид, – по тону ее голоса он понял, что она вынырнула из тумана желания.

Не останавливайся, – молча умолял он, ему казалось неправильным произносить эти слова вслух.

– Просто дай мне попробовать тебя на вкус, – простонал он.

Она села, что вынудило его снова опуститься на колени.

– У тебя идет кровь, – сказала она.

Аид посмотрел на перевязанную рану, покрытую багровыми пятнами.

– Вероятно, это старые пятна, – сказал он, хотя эти слова уже никак не помогли.

Губы Персефоны сжались, и она поплотнее запахнула халат.

– Прости меня, Аид. Я не должна была… я не хотела…

– Никогда не извиняйся за это, – сказал он.

Они уставились друг на друга, и он понял, что Персефона чувствует себя ужасно. Она переползла на другой край кровати, Аид разочарованно вздохнул и перевернулся на спину. Его член, словно насмехаясь над ним, торчал прямо вверх. Несколько мгновений Аид лежал молча, прежде чем обхватил его рукой. Он не мог поверить, что ему придется работать самому, пока его жена лежит рядом, вся мокрая.

– И что такого трудного в том, чтобы немного побыть без секса? – спросила Персефона.

– Мой гребаный член, Персефона, – огрызнулся он. – Вот кому трудно.

За его вспышкой гнева последовала тишина. Он отпустил член, подложив обе руки себе под голову. В тишине он почувствовал себя нелепо из-за того, что был так раздражен.

– Прости, – сказал он. – Я просто… представлял себе все совсем по-другому.

Через несколько мгновений Персефона прошептала:

– Я тоже.

Он почувствовал, как она пошевелилась, а затем оказалась рядом с ним, сбрасывая халат.

– Что я могу сделать? – спросила она.

– Все что угодно, – ответил Аид. Возбуждение пронзило головку его члена.

Она искоса взглянула на него:

– Чтобы тебе от этого не было больно.

Он притворился, что обдумывает ее вопрос, но у него был готов целый список вариантов.

– Сядь мне на лицо, – сказал он.

Ее взгляд скользнул по его члену и обратно.

– Не думаю, что это облегчит твои… страдания.

– Позволю себе не согласиться, – сказал Аид. Он заметил ее сомнения и, придвинувшись поближе, объяснил: – Доставлять удовольствие тебе доставляет удовольствие и мне. Если ты боишься причинить мне боль, это лучший вариант. У тебя будет полный контроль. Только ты будешь двигаться. Я просто буду тебя держать.

И трахну тебя своим ртом, – подумал он.

Персефона немного подумала, потом встала на колени и перекинула через него одну ногу, оседлав его своим скользким теплом. Он опустил руки ей на бедра, испытывая триумф.

– Уверен, что все в порядке? – спросила она. Ее ладони были прижаты к его груди, а груди заманчиво набухли.

– О чем ты беспокоишься? – спросил Аид, не сводя с нее сверкающего взгляда в полумраке их комнаты.

– Что сделаю тебе больно, – ответила Персефона, а затем смущенно добавила: – Или задушу тебя.

– Если я задохнусь вот так, то с радостью утону в твоем тепле.

– Аид!

– Просто стой на коленях, любимая. Я сделаю все остальное, – сказал он. – Давай.

Она уступила и приподнялась над ним. Его мышцы напряглись от возбуждения, когда ее колени оказались по обе стороны от его лица. Она посмотрела на него сверху, удерживая его взгляд, когда он положил руки ей на ноги и нырнул вниз, проводя языком по ее гладкой плоти. Он был мгновенно поглощен и ошеломлен ее ароматом и тем, как он мог наблюдать за ней, находясь у нее между ног. Она громко ахнула, обеими руками уцепившись за спинку кровати, и он погрузил язык в ее жар и обрадовался, когда она начала двигать бедрами.

– Скачи, любимая, – сказал он, отстранившись на мгновение. – Как будто ты на моем члене.

Ему не терпелось показать, как хорошо ей будет.

Сначала Персефона действовала осторожно, но быстро поймала ритм, и когда она начала двигаться, он схватил ее за попку и раздвинул ее пошире, входя в нее языком еще глубже. Когда она уставала и замирала, он менял свой подход, целуя,