Зоопарк подсадных уток - Ирина Николаевна Базаркина

После выписки из больницы Мария Туманская навсегда ушла из науки и стала вести тихий, размеренный образ жизни вместе со своей матерью. И никто, подчеркиваю, никто из сотрудников милиции не обратил внимания на то, что, пока Мария лежала в больнице, ее навещала только мать. Ни муж, ни дочь ни разу не появились в палате. Более того, их вообще никто не видел в деревне.

– Куда же они делись? – недоуменно спросила Кира.

– Я провел большую сыскную работу, – вздохнув, продолжил Егор. – Поговорил с очевидцами и выяснил не очень приятную вещь. Оказывается, в тот злополучный сентябрьский вечер Марию Туманскую никто не грабил. Более того, я нашел врача больницы, где она лежала, и выяснились еще более странные детали. Лечащий врач Туманской Марк Гаврилович Шитке до сих пор работает в больнице, и я смог убедить его рассказать мне правду. Оказывается, Мария Давидовна поступила в клинику без единой царапины!

– Тогда кому и зачем был нужен весь этот спектакль? – передернула плечами Кира.

– Вот именно! – Егор поднял вверх указательный палец. – Мне оставалось совсем немного: выяснить, кому было нужно скрыть правду?

Мария Туманская с детство была очень спокойным, молчаливым ребенком. Она рано научилась читать и все свободное время проводила за книгами. Окончив школу с золотой медалью, девушка без труда поступила в университет, однако ее образ жизни нисколько не изменился. После лекций Маша бежала домой, помогала матери по хозяйству и утыкалась в очередную книгу. Окончив с отличием университет, она устроилась на работу в научную лабораторию, которую возглавлял ее отец. Здесь-то Мария и познакомилась с аспирантом Туманского Алексеем. Алексей, в отличие от Маши, был весьма амбициозным молодым человеком, четко знающим, что ему нужно в жизни. Приехав в Москву из глухой уральской деревни, он представлял себя этаким Ломоносовым. То, что его отметил сам Туманский, было для парня редкостной удачей. И Алексей не собирался никому ее уступать. Он добросовестно выполнял все указания академика и вскоре стал его правой рукой. Однако амбициозному Алексею хотелось не только денег, но и славы. Он считал себя ничем не хуже Туманского. В общем, Алексей огляделся по сторонам и понял, как ему поступить. Нужно было жениться на Маше, а уж любимого зятя Туманский не оставил бы без помощи, обязательно помог бы не только с кандидатской, но и с докторской. Внешне смазливому Алексею не стоило большого труда влюбить в себя доверчивую, воспитанную на Чехове и Тургеневе, Машу. Не прошло и полугода, как гуляли на пышной свадьбе, устроенной Туманскими. То, что Алексей был сиротой и не имел средств даже на покупку костюма, не смутило романтичных Туманских, считающих, что главное – любовь, а не материальный достаток. В качестве свадебного подарка молодые получили большой дом и Волгу – символ материального достатка в Советском Союзе.

Словом, Алексей все рассчитал правильно. И даже смерть Давида Александровича ничего не изменила – к тому времени Алексей уже готовился к защите и вполне самостоятельно плыл по течению. Однако все оборвалось сентябрьской ночью. В ту ночь вдова академика Туманского проснулась посреди ночи от громкого стука в дверь. Открывшись, она увидела на пороге грязную, окровавленную Марию, которая тут же свалилась без чувств. Туманская незамедлительно вызвала милицию и бросилась осматривать дочь. К ее удивлению, на последней не было ни единой царапины. Испугавшись, что случилось что-то ужасное, мать позвала старого друга Давида Александровича, профессора Шитке, и тот, приехав на Скорой, забрал Марию к себе в больницу. Вдова Туманского побежала в дом дочери, находящийся неподалеку. Дом был пуст. А во дворе она нашла изорванное, окровавленное платьице внучки. В ужасе вдова академика вернулась домой, встретила милицию и…

– Что ты сделала, ба? Дала им взятку? – Егор взглянул на бабушку.

– Ты что, с ума сошел? При чем здесь Евгения Никитична? – Кира подбежала к бабушке Егора и, обняв ее, села рядом.

– Я дала им денег, а Марк уладил дело по дружбе, «сняв побои», – бабушка вытерла тыльной стороной ладони набежавшие слезы и выпрямилась. – И я ни о чем не жалею! Я спасала свою дочь! Алексей позвонил и сказал, что Маша сошла с ума. Она сначала набросилась с топором на мужа, а потом убила свою дочь. Алексей отвез тельце моей внучки на кладбище и ночью похоронил в могиле Давида Александровича. Мы договорились, что Алеша исчезает из нашей жизни и ничего не сообщает милиции, а я со своей стороны говорю всем, что они развелись и внучка осталась с отцом. Собственно, у нас-то и друзей почти не было, оправдываться и объясняться было не перед кем.

– И Алексей благородно согласился умолчать об убийстве собственной дочери, – иронически произнес Егор.

– Да, он поступил благородно, – согласилась Евгения Никитична.

– Подождите! Я ничего не понимаю! – Кира чуть не плакала. – Объясните мне, наконец, в чем дело!

– Дело в том, что моя бабушка – вдова академика Туманского, а мою мать зовут Мария Туманская, – сообщил Егор.

– Ладно, едем дальше. Я уже говорил, что в группе, работавшей над созданием лекарства, было четыре человека. – Егор пошарил в кармане, выудил пачку сигарет, помял ее в руках, но не закурил, а положил пачку на стол. – Давид Александрович, Мария, Корин и аспирант Туманского, ставший впоследствии его зятем. Я позвонил Корину, и он назвал мне фамилию аспиранта. Тогда-то у меня все и сложилось, оставалось только выяснить детали. Так вот, Алексей женился на Марии из чистых амбиций. Девушка абсолютно ему не нравилась, но перспектива стать известным ученым, да еще и впридачу богатым, его прельщала. В итоге Мария получила любимого мужа и, родив ребенка, осела дома. А Алексей осторожно ходил «налево». И все были счастливы до того момента, пока Алексей не влюбился в жесткую, абсолютно беспринципную Киру Морозову. Кира тоже была химиком, однако всего в жизни она привыкла добиваться сама, шагая напролом к поставленной цели. Она весьма ловко захомутала Алексея, однако замуж за него не собиралась. И тут вдруг умирает Давид Александрович.

Всю свою жизнь академик жил весьма экономно, и после его смерти весь немаленький капитал переходит любимой внучке, которой, чтобы продолжить династию, дали фамилию Туманская. Простодушная Мария делится этим фактом с мужем и сообщает сумму наследства, большая часть которого вложена в картины и раритетные книги. Дальновидный Давид Александрович не очень-то доверял государственной накопительной системе и, как оказалось, правильно делал.

Ошарашенный Алексей теряется. С одной стороны, его больше ничего не держит возле надоевшей хуже горькой редьки жены. Всесильный тесть умер и кандидатскую придется писать самому. С другой – ему вульгарно