Урожай ядовитых ягодок - Дарья Донцова

Ленинид хмыкнул:

– Ладно, считайте документы моим свадебным подарком!

– Где ты их возьмешь? – удивилась Томуська.

Папенька фыркнул:

– Эх, Тамарка, знала бы ты, каким людям я мебель делал! Есть у меня один дядечка из ОВИРа. Олег-то станет по закону делать, а я в обход!

Куприн поджал губы, мой муж очень не любит, когда люди действуют через «черную дверь», но ему придется стерпеть, ведь законным путем никто не выдаст двум бомжихам загранпаспорта.

В общем, все у нас замечательным образом налаживалось, и даже Никитка эту ночь спал, как ангел, я ни разу не проснулась от гневного крика. Единственно, что не радовало, так это то, что статья никак не хотела писаться, дальше первых двух строчек дело не шло, но сейчас, собираясь на Зеленодольскую улицу, я чувствовала: разгадка близко, значит, и материал получится.

Оказавшись перед нужным подъездом, я села на лавочку и призадумалась. Естественно, подниматься наверх и звонить в семнадцатую квартиру я не стану, это опасно. Надо порасспрашивать соседей. Но, как назло, несмотря на тепленький денек и ласковое солнышко, во дворе не было ни одного человека. Впрочем, двора как такового тут не имелось, подъезд выходил прямо на довольно широкую и шумную магистраль, может, поэтому никто из жильцов не хотел сидеть на лавочке у входа. Несколько минут я тупо пялилась на подъезд, потом приняла решение: надо идти искать домоуправление. Но не успела встать, как слева раздалось:

– Вот это встреча!

Я повернулась. Передо мной с небольшой хозяйственной сумкой, из которой высовывалась гроздь бананов, стояла Лена. Та самая работница архива, бывшая коллега Жоры, Лена, которая очень не любила Георгия Андреевича, не могла его терпеть до такой степени, что опрометью кинулась разыскивать координаты Гали Щербаковой, любовницы Радько, лишь бы досадить парню.

– Что вы делаете в наших пенатах? – весело поинтересовалась она. – Нашли Жорку? Стребовали с него денежки на ремонт?

Я хотела было спросить – на какой ремонт? – но вовремя прикусила язык, вспомнив, что в свое время представилась работницам архива в качестве соседки Радько, пострадавшей от потопа.

– Ну? – нетерпеливо спросила Лена. – Удалось поймать негодяя?

– Нет, – вздохнула я, – не вышло.

– Теперь и не выйдет, – радостно заявила девушка, устраиваясь около меня на лавочке.

– Почему?

Лена вытащила из сумки сигареты и засмеялась.

– Посадили его!

– Куда? – я прикинулась идиоткой.

– В тюрьму.

– За что?

– Точно не знаю, – продолжала радоваться Лена, – вроде убил кого-то, к нам в архив милиционер приходил из уголовного розыска, все расспрашивал, интересовался, что за человек Жора Радько. Ну я ему, конечно, всю правду про воровство рассказала, несмотря на интеллигентные вопли Софьи Львовны. «Леночка! Зачем вы перед правоохранительными органами грязным бельем трясете, не надо тень на архив бросать». Никак не сообразит, что ее хранилище скончалось! А вы что здесь делаете?

– Вот, пришла в дом.

– К нам? Зачем?

– Вы тут живете?

– Да.

Я обрадовалась, надо же, как здорово получилось, сейчас порасспрашиваю Лену.

– И давно здесь обитаете?

– Два года.

– Жильцов хорошо знаете?

– Ну, так, в целом, здание большое, но кое с кем знакома, а что?

– Да вот, хотим квартиру с мужем покупать, риелтеры предлагают тут посмотреть, приехала на разведку. Сами понимаете, дело ответственное, не пятикопеечную монетку теряешь. Приобретем квартиру, а на этаже сплошные пьяницы и бузотеры, схватимся потом за голову, да поздно.

– Ну здесь всяких хватает, – скривилась Лена, – есть такие кадры, но в целом люди нормальные, работящие, асоциальных элементов нет. Вы квартирку-то видели? Мы, честно говоря, с мужем хотим переезжать, покупали жилье пару лет назад, с деньгами не ахти было, вот и взяли подешевле фатерку. Здесь кухни маленькие, всего пять метров, и стоит домишко прямо на дороге, видите, как неудобно, ни погулять, ни отдохнуть, шумно очень. Впрочем, некоторые стены поразбивали и сделали себе столовые, а какая квартира продается? Знаете, прежде чем покупать, следует всю подноготную про хозяев выяснить, иначе можно вляпаться в историю.

Я обрадовалась, что разговор сам собой потек по нужному руслу, и быстро сказала:

– Семнадцатая, вроде бы в ней муж с женой прописаны? Ничего про них не слышали?

– Какая? – изумленно переспросила Лена.

– Семнадцатая, – повторила я.

– Не может быть!

– Почему?

– Потому что в ней живем мы!

– Кто? – обалдело спросила я.

– Мы с мужем.

– Вы?

– Ну да.

– А как зовут вашего мужа?

– Гена.

Я лихорадочно соображала, как выкрутиться из идиотского положения.

– Гена? Ну, значит, в риелтерской конторе напутали, сказали, хозяев зовут Сережа и Таня.

– Сережа и Таня? Это, наверное, из тридцать девятой, Захаровы, только они ничего о продаже не говорили, я их хорошо знаю.

– Наверное, тут еще живет пара с такими именами, – бормотала я, – Сережа и Таня, знаете, совсем не редкость, не Виола Тараканова.

– Виола Тараканова? – вытаращила глаза Лена. – Вы знаете эту женщину?

Обрадовавшись, что разговор уходит в другое направление, я кивнула.

– Очень хорошо, это я.

– Вы?!

– Да, папа назвал по-дурацки, извините, в прошлый раз не представилась вам.

Внезапно Лена вскочила.

– Ой, простите, я совсем забыла, в духовке курица жарится. Сижу тут, болтаю, а бедная птичка небось обуглилась! Захотите про соседей узнать, заглядывайте ко мне, в семнадцатую квартиру.

Выпалив на едином дыхании фразу, Лена схватила сумку и ринулась в подъезд. Я осталась сидеть на лавочке, пытаясь привести мысли в порядок. Значит, Лена – жена Гены. Вот так новость. Но она совсем не похожа на хитрую, изворотливую убийцу – В.К. Лазаренко. Лена по виду интеллигентная женщина, кандидат наук, работник архива, что может связывать ее с бывшим уголовником и мужланом? Вероятно, речь идет о другом Геннадии, наверное, Панкин ошибся, сказал не тот номер квартиры. Нет, все-таки следует разыскать домоуправление и спросить, где прописан Геннадий.

Внезапно вверху послышался резкий скрип. Я задрала голову. На балконе второго этажа стояли Гена и Лена с хмурыми, мрачными лицами. Увидев, что я заметила их, парочка шарахнулась в квартиру. Я поднялась и, быстрым шагом обогнув дом, встала за углом. Отсюда отлично было видно входную дверь. Через секунду она хлопнула, и бывший уголовник, вылетев на улицу, принялся озираться. Липкий страх пополз у меня к горлу. На плохо слушающихся ногах я попыталась смешаться с толпой, но сзади незамедлительно раздалось:

– Виола, погоди! Стой, Тараканова!

За моей спиной, словно выросли два крыла, сшибая прохожих, я кинулась на проезжую часть и замахала руками. Тут же притормозила белая «Волга».

– Куда?

В этот момент цепкие пальцы ухватили меня за футболку.

– Стой. Очень глупо, давай поговорим! Кстати, я знаю, где ты живешь!

Почти теряя сознание от ужаса, я рванулась изо всех сил. Тонкий трикотаж треснул, раздался звук рвущейся материи, и половина футболки осталась в руках у Геннадия. Я вскочила в «Волгу» и заорала:

– Петровка, 38, скорей, заплачу тысячу рублей!

Водитель рванул с места, Гена остался на мостовой. Обернувшись назад, я увидела, как он бежит к своей машине. Трясущимися руками я вытащила из сумочки недавно купленный мобильный, потыкала в кнопки и, услыхав голос Олега, зарыдала:

– Миленький, скорей спустись в бюро пропусков, за мной гонится убийца.

Бросив на колени ошарашенному водителю кошелек с деньгами, я влетела в проходную, увидела мужа, Юрку и кинулась к ним, голося, словно кликуша:

– Ой, мамочки, помогите!

Люди, находившиеся в помещении, замерли и уставились на представление. Юрка стянул с себя пиджак и бросил мне на плечи.

– Прикройся, тут не нудистский пляж, вон всех переполошила.

Я прекратила рыдать и посмотрела на себя. Действительно, не каждый раз в бюро пропусков серьезного учреждения врывается молодая дама, одетая лишь в легкую юбку. Одна часть футболки осталась у Геннадия, вторая свалилась в машине, а лифчика я никогда не носила. Если сказать честно, мне нечего всовывать в бюстгальтер, господь наградил меня грудью минус первого размера.

ГЛАВА 30

Домой я не поехала. Около десяти вечера Олег велел:

– Давай отвезем тебя.

Я встала с дивана, на котором провела весь день, тупо разглядывая подшивку газеты «Петровка, 38», и поинтересовалась:

– Кто меня отвезет и куда?

– Коля Маслов домой забросит, – буркнул Олег.

Я вновь села на диван.

– Нет.

– Почему? – удивился Олег.

– Только с тобой.

– Но не могу сейчас уйти.

– Уже почти ночь.

– Сама знаешь, у меня ненормированный рабочий день.

– Нет!!! Только вместе.

Куприн вытаращил глаза. Наверное, с таким же удивлением он бы смотрел на кастрюлю с геркулесовой кашей, которая утром, после того как с нее снимут крышку, внезапно сказала бы: