Меткая Пуля - Густав Эмар

Бретонец повиновался, хотя и очень неохотно.

— Подойдите к огню, девушка, — сказал охотник, — вы окоченели от холода; когда вы отогреетесь, то сообщите мне причину вашего присутствия здесь в такой поздний час.

Цвет Лианы грустно улыбнулась и села у огня.

Меткая Пуля сел возле нее.

Индианка окинула быстрым взглядом внутренность хижины и увидела графа, погруженного в сладкий сон на ворохе мехов.

Вся жизнь Меткой Пули прошла в прериях, он знал краснокожих вдоль и поперек, знал, что две отличительные черты их характера — осторожность и благоразумие. Никогда индеец не решится на какой-либо поступок, не оценив предварительно все его последствия; без уважительной причины он не сделает ничего, что противоречило бы индейским нравам и обычаям.

Итак, охотник подозревал, что цель прихода девушки очень важная, хотя не мог угадать по бесстрастному выражению ее лица, какой тайный мотив руководил ее действиями.

Краснокожих расспрашивать очень трудно. Хитростью и уловками от них ничего не добьешься — настолько это подозрительные натуры, всегда сдержанные и замкнутые в самих себе. Самый искусный судебный следователь наших стран не добился бы от них ни малейшего сведения и после самого строгого допроса индейца был бы вынужден признать себя побежденным.

Даже с теми, кто хочет высказаться, надо поступать до крайности осторожно: как только задашь им несколько вопросов, их недоверие пробуждается прирожденная подозрительность берет верх, и губы смыкаются; сколько бы ни убеждали их говорить и насколько бы это ни было в их собственных интересах — все бесполезно.

Меткая Пуля прекрасно знал подозрительный нрав краснокожих. Разумеется, он не подал вида, что ждет от девушки каких-нибудь объяснений.

Знаком он приказал Ивону ложиться спать, что тот не замедлил исполнить после того, как охотник подмигнул ему успокоительно.

Девушка печально сидела у огня и грелась, искоса поглядывая на канадца.

Меткая Пуля закурил трубку и, отчасти скрытый в густых клубах дыма, казался полностью поглощенным своим приятным занятием.

Так они оставались друг против друга, не произнося ни слова.

Наконец Меткая Пуля вытряхнул об ноготь большого пальца левой руки пепел из своей трубки, заткнул ее за пояс и встал.

Не приписывая, по-видимому, значения этому действию канадца, девушка следила исподтишка за каждым его движением.

Она увидала, что он взял несколько шкур, отнес их в темный угол хижины и положил на полу, как бы для того, чтобы приготовить постель.

Когда канадец счел ложе достаточно мягким, он бросил на него покрывало и хладнокровно вернулся к огню.

— Мой бледнолицый брат приготовил постель, — произнесла Цвет Лианы, взяв его за руку, когда он уже брался снова за свою трубку.

— Да, приготовил, — ответил он.

— Зачем четыре постели для троих?

Меткая Пуля взглянул на нее с отлично разыгранным изумлением.

— Разве нас не четверо? — возразил он.

— Я вижу только двух бледнолицых охотников и моего брата, для кого же четвертая постель?

— Для моей сестры Цвета Лианы, полагаю, — ведь она пришла просить гостеприимства у бледнолицых друзей?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Женщины моего племени, — сказала она тоном оскорбленного достоинства, — спят в собственных хижинах и не ищут ночлега в хижинах воинов.

Меткая Пуля склонил голову с видом убеждения.

— Я ошибся, — ответил он почтительно, — положим, что я ничего не говорил, я вовсе не имел намерения опечалить мою сестру, но видя, что она входит так поздно в мою хижину, я думал, что она просит гостеприимства.

Молодая девушка тонко улыбнулась.

— Мой брат — великий воин бледнолицых, — сказала она, — его голова поседела, он очень хитер, зачем же он прикидывается, будто не знает, что привело Цвет Лианы в его хижину?

— Потому что действительно не знаю, — ответил охотник. — Откуда мне знать?

Индианка повернулась вполоборота к тому месту, где спал граф, и указала на него пальчиком, прелестно надув губки.

— Стеклянный Глаз знает все, — сказала она. — Он, вероятно, предупредил моего брата-охотника.

— Я не отрицаю, — ответил Меткая Пуля, ничуть не смущаясь, — что Стеклянный Глаз знает многое, но в этом случае он оставался нем.

— Правда ли это? — спросила она с живостью.

— С какой стати мне говорить неправду? Цвет Лианы нам не враг.

— Нет, напротив, я друг, откройте уши, мой брат.

— Говорите.

— Стеклянный Глаз могуществен?

— Говорят, — уклончиво ответил честный охотник, не способный унизиться до лжи.

— Старейшины племени считают его высшим духом, который может располагать событиями по своей воле и, если захочет, даже изменить течение событий в будущем.

— Кто это сказал?

— Все говорят.

Охотник покачал головой и, сжав в своих руках крошечную ручку девушки, произнес добродушно:

— Вас обманывают, дитя, Стеклянный Глаз такой же человек, как и все другие, у него нет особенной власти; не знаю, с какой целью старейшины вашего племени распустили такой смешной слух, но это ложь, и я не могу допустить, чтобы ее распространяли.

— Белый Бизон — самый мудрый старейшина черноногих, он владеет всеми знаниями своих отцов по другую сторону соленого озера, он никогда не ошибается, а не он ли уже давно объявил о прибытии Стеклянного Глаза в наше племя?

— Возможно, хотя я и не понимаю, откуда он мог знать, если каких-нибудь три дня назад мы и сами еще не подозревали, что ступим ногой в это селение.

Девушка улыбнулась с торжеством.

— Белый Бизон знает все, — сказала она, — впрочем, уже тысячу лун и даже больше колдуны нашего народа предвещают появление человека, во всем сходного со Стеклянным Глазом; его появление было предсказано так верно, что никто ему не удивился, все ждали этого.

Охотник убедился в бесполезности бороться долее с убеждением, так глубоко укоренившимся в сердце девушки.

— Хорошо, — сказал он, — Белый Бизон очень мудрый старейшина; чего же он не знает?

— Он знает все! Разве не он предсказал, что Стеклянный Глаз станет во главе краснокожих воинов и навсегда избавит их от бледнолицых с востока?

— Справедливо! — подтвердил охотник, который понятия не имел о том, какие важные сведения сообщила ему девушка, но уже начинал подозревать обширный заговор, готовящийся краснокожими со свойственной им глубокой хитростью; теперь он горел желанием вытянуть из индианки как можно больше сведений.

Цвет Лианы смотрела на него с простодушной радостью.

— Мой брат видит, что я знаю все, — сказала она.

— Правда, Цвет Лианы знает даже больше, чем я предполагал, теперь она может открыть мне без опасения, какую услугу желает получить от Стеклянного Глаза.