Восстание бессмертных - Скотт Мариани

Дек пробирался по саду. Голые, скрюченные пальцы деревьев, казалось, так и пытались его схватить. Он не сомневался, что существа, которым не место в этом мире, уже проснулись и наверняка следят за ним, прячась в тени деревьев или за темными окнами старого особняка.

Слишком поздно. Ты уже здесь.

Дек отчаянно задрожал, когда услышал шорох и понял, что к нему кто-то — или что-то? — направляется, раздвигая листву. Он не выдержал и побежал, наступая на сучки и не обращая внимания на громко шелестящую траву. Что-то схватило его за ногу, и он со стоном упал. Охваченный ужасом Дек обернулся и увидел барсука, удирающего в кусты.

Дек поднялся на ноги, чувствуя себя ужасно глупо, все еще дрожа от страха, и вновь начал осторожно пробираться к особняку. Наконец он бегом преодолел последний открытый участок лужайки и оказался возле стены. Прижимаясь спиной к неровной каменной кладке, с отчаянно бьющимся сердцем, он осторожно двинулся вдоль нее, стараясь не думать об ужасах, которые поджидают его внутри.

Затем, безо всякого предупреждения, распахнулась боковая дверь, находившаяся всего в нескольких ярдах перед ним, и Дек едва не рухнул на землю от ужаса, когда костлявый тип с лысой головой вышел в сад. Вот оно, попался. Он стоит на открытом месте, и ему некуда бежать. Наверное, вампиры следили за его приближением из темных окон. У него еще отчаяннее забилось сердце и так сжалось все внутри, что он испугался за свои ребра.

Однако ничего не произошло. Финч постоял, глядя в сад, и Дек понял, что тот не знает о его присутствии. Потом Финч аккуратно закрыл за собой дверь и решительно зашагал прочь от дома.

Дек сглотнул, пытаясь справиться с дрожью в коленях, с трудом отлепился от стены и, прячась за кустами, осторожно ступая по траве, пошел за Финчем. Его рука потянулась к поясу, и пальцы сомкнулись на успокаивающе холодном металле распятия. Лунный свет сиял на лысом черепе Финча, и Дек представил, как изо всех сил бьет по нему распятием и раскраивает чудовищу череп.

Сначала прикончи лакея. Потом займешься остальными ублюдками. За Кейт.

Финч все дальше отходил от особняка и вскоре вышел на извивающуюся тропинку, которая, пробираясь между лужайками и деревьями, вела в сторону покосившегося строения, похожего на старую хижину или домик садовника. Финч открыл скрипучую дверь и шагнул внутрь. На несколько мгновений Дек потерял его из вида, и ему пришлось прищуриться, чтобы хоть что-нибудь разглядеть. Затем мягкое сияние света наполнило хижину, и на пороге появился Финч с керосиновым фонарем в руках. Дек поспешно спрятался за кустом.

Из своего убежища через распахнутую дверь он видел, как Финч поставил фонарь на стол, потом присел на корточки, чтобы вынуть что-то из картонной коробки. Это был пакет, завернутый в бумагу, как обычно пакуют рыбу с жареным картофелем. Затаив дыхание, Дек смотрел, как Финч аккуратно разворачивает пакет, вытаскивает что-то из него и подносит ко рту. Все понятно, он пришел в хижину, чтобы поесть.

«Отлично», — подумал Дек. Пока ублюдок занят едой, он незаметно проникнет в хижину и вышибет ему мозги.

Дек подошел поближе.

Финч его не видел.

Еще ближе.

Финч продолжал есть, громко причмокивая.

Еще несколько шагов. Дек поднял распятие, как топор. Сердце отчаянно колотилось у него в груди, он с трудом дышал от страха.

И тут Дек застыл на месте.

Он смотрел на еду в руке Финча, с ужасом сообразив, что именно тот с таким аппетитом поглощает.

Это была вовсе не рыба. Финч держал руку ребенка — синюю, покрытую пятнами, отсеченную чуть выше маленького локтя. Финч глодал кость, сопя и постанывая от наслаждения.

Дек даже не почувствовал, как распятие выпало из его рук. Он пришел в себя, когда понял, что бежит со всех ног по влажной траве.

С какой стороны стена? С какой стороны?

Сучки трещали у него под ногами, голые ветви хлестали по лицу.

Неожиданно он услышал голоса и замер на месте.

— Привет, Деклан.

Он очень медленно повернулся.

Дек узнал голос.

Она медленно шла к нему. На ней было длинное белое платье, в темноте похожее на саван.

— Я знала, что ты придешь, — тихо сказала она.

— Кейт? — удивленно воскликнул он.

Это была она… и не она.

Дек никогда не видел, чтобы она так выглядела. Тонкий белый материал подчеркнул все изгибы ее фигуры. Она встала так, что ее залил льющийся между деревьями лунный свет. Под платьем у Кейт ничего не было.

— Ты же умерла.

— Я не умерла, — прошептала Кейт. — Моя мать это выдумала, чтобы разлучить нас.

Она была очень красива, и Дек не мог отвести от нее глаз.

— Поцелуй меня, Деклан, — сказала она, и ее губы раскрылись.

Глава 48

В десяти милях от Дорноха,

Северо-Шотландское нагорье,

22.41

Счетчик пути «Хаябусы» показывал четыреста тридцать миль, когда Джоэль выехал на ухабистую тропинку между деревьями. Свет фар залил заросли чертополоха и куманики, с дороги в кусты метнулась лисица. Тропинка свернула, Джоэль увидел впереди заброшенный коттедж и с трудом подавил желание развернуть мотоцикл и убраться отсюда как можно дальше.

Он поставил мотоцикл в заросшем дворике перед домом, заглушил двигатель и с трудом выбрался из седла. Все тело у него затекло и промерзло после долгой езды по проселочным дорогам. Однако охватившая Джоэля дрожь объяснялась не только холодом. При одной только мысли о том, что он снова оказался здесь, его наполнял ужас.

Он снял шлем и огляделся по сторонам. Когда он в последний раз видел коттедж, тот стоял на небольшом расчищенном участке. Теперь же, спустя почти двадцать лет, лес обступил его со всех сторон. Под порывами холодного ветра обнаженные ветви стучали по крыше и скреблись в побеленные когда-то стены, покрытые толстым слоем мха, окна почти полностью заросли плющом. Джоэль долго смотрел на входную дверь, по-прежнему разбитую в том месте, куда много лет назад нанес удар вампир.

Джоэль замер — на него нахлынули воспоминания о странном и удивительном человеке, которым был его дед.

В семье Соломонов так и не сумели понять причин, заставивших Николаса в середине семидесятых оставить прежнюю респектабельную жизнь представителя среднего класса, бросить жену без всяких видимых причин и удалиться жить отшельником в глухом уголке Шотландии. Родители Джоэля убеждали его, что дед был эгоистичным, одержимым безумцем, опасным, точно клубок змей, человеком, для которого слово «эксцентричный» слишком слабое определение. «Безумный Ник» — так они его называли.