Мерцающий огонь - Джулиана Маклейн

этот момент бомба влетела в заднюю часть их дома и взорвалась. Казалось, будто мимо на полной скорости пронесся паровоз – и врезался в цементную стену. Окна разбились, двери слетели с петель. Шиферная черепица на крыше лопнула, будто игрушечная. Здание рушилось – этаж за этажом.

Пыль взвилась вверх грибовидным облаком – и воцарилась тишина.

Вивиан очнулась от гулкого звука собственного сердцебиения. Некоторое время она жмурилась и разлепила глаза лишь для того, чтобы увидеть узкую полоску света. Легкие обжигала витающая в воздухе каменная пыль. Что случилось? Что-то давило ей на грудь. Она едва могла дышать, но боли не чувствовала. Только оцепенение. Паралич.

– Теодор? – прохрипела она. Горло засаднило, во рту появился привкус крови.

Вдалеке завыли сирены «скорой помощи». Где-то лаяла собака… Скрежетали растаскиваемые кирпичи…

– Вивиан! – донесся до нее голос сестры.

Слава богу…

– Эйприл? – слабо ответила она. – Это ты?

– Да, я здесь. Я иду. Подожди. – Эйприл отбросила еще несколько кирпичей в сторону, но Вивиан все равно едва удавалось набирать в легкие воздух. Каждый вдох давался ей с трудом и обжигал горло.

– У меня что-то на груди, – простонала Вивиан. – Тяжелое. Мне страшно, Эйприл.

– Не бойся. Я с тобой. – В голосе Эйприл слышалось отчаяние, но она продолжала мужественно копаться в обломках.

Давление немного ослабло, но дышать по-прежнему было сложно.

– Где Теодор?

Эйприл не ответила. Она кряхтела, растаскивая бесчисленные кирпичи. Вивиан прислушивалась к глухому звуку, с которым они ударялись друг о друга.

– Теодор?.. – снова позвала она, хрипло кашляя.

– Он там, – сказала Эйприл. – Взрыв был сильным.

Несколько секунд Эйприл молча смотрела на нее. Затем она, застонав от боли, упала на колени и взяла Вивиан за руку.

– Я не знаю, что делать. Я не смогу тебя вытащить. Тебя придавило деревянной балкой. Мне нужно позвать кого-нибудь на помощь.

– Нет. Пожалуйста, не оставляй меня. Теодор поможет. Теодор! – Она снова закашлялась.

– Мне так жаль, Вивиан. – Голос Эйприл дрогнул. – Но он тебя не слышит. Он… он ушел. Прошу, побереги силы.

– Что? – Вивиан ничего не понимала. У нее кружилась голова, она была сбита с толку. Дезориентирована. Едва могла что-то видеть. Она знала, что ее глаза открыты, но не могла различить ничего, кроме слепящего света.

– Пожалуйста, просто держись, – плакала Эйприл. – Помощь уже близко.

Соседский пес по-прежнему заливался лаем. Казалось, он совершенно обезумел.

Эйприл зарыдала. Она всем телом прижалась к Вивиан, обнимая ее.

– Твои слезы на моем лице, – тихо прошептала Вивиан.

Эйприл, всхлипнув, поцеловала ее в лоб.

– Ради бога, не бросай меня. Я жить без тебя не могу. Не могу существовать в мире, в котором нет тебя.

Вивиан хотелось как-то утешить сестру, но она боролась за каждый свой вдох. Внезапно ей показалось, будто ее окунули в холодную ванну. Что ж, она хотя бы не ощущала боли.

– Теодор?

Эйприл сказала, он ушел. Ошиблась, наверное. Вивиан чувствовала, что он рядом.

– Подожди… Ты слышишь? – Вивиан повернулась к Эйприл. – Сигнал отбоя. Все будет хорошо.

– Да, – дрожащим голосом отозвалась Эйприл. – Все будет хорошо.

От объятий сестры веяло безопасностью – Вивиан больше не боялась. По крайней мере не за себя. Но за Эйприл – за Эйприл она боялась.

– Послушай, – прошептала Вивиан. – Возьми мое обручальное кольцо.

– Что? – Эйприл попыталась сесть.

– Я должна быть уверена, что с тобой все будет в порядке. Сними кольцо с моего пальца – и надень на свой.

– Зачем?

– Потому что за тобой придут – тебя арестуют и заберут куда-то. Мы не можем этого допустить. Ты должна быть в безопасности – чтобы заботиться о своем ребенке.

– Я не понимаю. – Эйприл заплакала пуще прежнего. – Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Возьми мое кольцо, – настаивала Вивиан. – Притворись мной. Теодор вписал меня в свое завещание. В него входят пожизненные выплаты. И тебя не арестуют.

– Я так не могу, – возразила Эйприл, безутешно рыдая. – И с тобой все будет в порядке, Вивиан. Прошу! Не оставляй меня!

Вивиан вздрогнула от болезненного, обжегшего легкие вдоха.

– У нас мало времени. Возьми кольцо и пообещай, что не предашь Англию. Что не вернешься к Людвигу. Он плохой человек. Так сказал Теодор. Пожалуйста, Эйприл, поверь мне. Останься здесь, в безопасности. Роди своего ребенка в Англии и никогда никому не рассказывай правды. Пообещай мне!

Она зашлась кровавым кашлем.

– Помогите! – закричала Эйприл. – Пожалуйста, кто-нибудь, на помощь!

Но никто не откликнулся и не пришел.

Силы стремительно покидали Вивиан. Она зажмурилась и с облегчением вздохнула, почувствовав, как сестра стаскивает с ее пальца золотое кольцо.

Она снова открыла глаза:

– Молодец. А теперь надень его. Ты теперь замужняя женщина, и тебя зовут Вивиан Гиббонс.

– Нет, я – не ты, – всхлипнула Эйприл. – Я никогда не могла притворяться тобой.

– Не могла – потому что нас было двое. Только не попадись. Не дай им поймать себя. Обещай мне, Эйприл. Я хочу, чтобы ты прожила долгую жизнь. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Ни с того ни с сего ее тело обволокло приятное тепло. Объятия сестры дарили Вивиан покой и умиротворение.

– Обещаю. Я люблю тебя, – всхлипнула Эйприл.

Это были последние слова, которые услышала Вивиан. С ее губ сорвался вздох облегчения. Ей казалось, будто она куда-то уплывает. Она протянула руку и крепко сжала ладонь Теодора.

Глава 20

2011 год

Несколько секунд я молча смотрела на бабушку, не в силах вымолвить хоть слово. Ну еще бы. Отец озадаченно хмурился. Я чувствовала себя так, будто пыталась балансировать на доске для виндсерфинга – и тут в меня влетела выпущенная кем-то стрела.

– Подожди, – вмешался папа, подаваясь вперед. – Ты хочешь сказать, что погибла во время той бомбардировки? – Он покачал головой. – Нет, не так. Что Вивиан умерла, а Эйприл забрала ее кольцо… Но ведь это значит, что… ты – Эйприл?

Воздух в комнате заледенел, словно от наползшего со студеного моря тумана. Бабушка запрокинула голову и, моргая, смотрела в потолок. Я представила, как трудно ей, наверное, было пережить те мгновения: ее сестра умирала посреди обломков рухнувшего дома, а ей оставалось лишь беспомощно за этим наблюдать.

Я знала, каково это – смотреть, как уходит близкий человек, всем сердцем жалея, что все сложилось так, а не иначе. Что ты не сделала ничего, чтобы предотвратить это. Чтобы спасти его. После такого жизнь уже никогда не станет прежней. Скорбь и чувство вины будут преследовать тебя до конца дней.

– Папа, – наконец заговорила я, – давай отпустим бабушку? Пусть немного передохнет. Послушаем