Неведомый путь - Алексей Игоревич Ильин

— И ты даже не запретишь мои внеклассные уроки? — почему-то промелькнула мысль о том, что директор всё-таки знает не обо всём, что творится в его школе. Например, он ничего не знает о древних лабораториях Лазаревых.

— И ты вот так просто взял бы и послушался? — Троицкий усмехнулся. — Заметь, я и Дубову не запрещаю с тобой заниматься. — Недолго полюбовавшись на мой приоткрытый рот, он негромко засмеялся и вышел из палаты.

Я же снова закрыл глаза, волнуются они, как же. Что-то верится с трудом. На этой мысли я просто отключился до утра.

Глава 23

Утром Ольга Николаевна меня выпустила, предварительно проверив, что перелом срастается как надо. Лангету она, естественно, не сняла, и я так и пошёл, с рукой в лангете, уложенной в специальную косынку, завязанную на шее.

— Дима, что с тобой случилось? Ты подрался? — когда я зашёл в столовую, чтобы позавтракать, ко мне подбежала Лиза. Сочувствия я в её глазах не обнаружил, но вот любопытства было — завались.

— Ага, подрался, — я не стал разочаровывать девчонку. — Какой-то старшекурсник нелицеприятно высказался о тебе, а я как раз мимо проходил. Ну я ему, р-р-раз, левой, а потом правой, а он мне, как двинет, кулаком, я закрыться попытался, руку подставил, а она, как хрустнет. Этот тролль испугался и убежал, а я вот… — и я приподнял руку в лубке.

— Что правда? — у Лизы слегка округлились и загорелись глаза, и она повисла на моей левой руке. Внезапно я почувствовал на себе чей-то взгляд. Оглянувшись, я увидел, что на меня смотрит с нескрываемой ненавистью Денис Полянский.

— Нет, неправда, — я усмехнулся. — Я просто неудачно упал.

— О-о-о, — только и смогла произнести Лиза, однако руку мою не выпустила. Так мы и дошли до незанятого стола. Нести поднос с тарелками и тащить за собой приклеившуюся ко мне девчонку было неудобно, особенно, учитывая, что поднос был наполнен тарелками для двоих, но я справился.

Как только мы устроились за столом, к нам пробился Егор.

— Директор Троицкий просил сегодня не расходиться после завтрака, он хочет сделать небольшое объявление, — сообщил вместо приветствия Дубов, неодобрительно покосившись на сестру.

— Значит, не будем расходиться и послушаем, какие проблемы-то? — я пожал плечами и приступил к завтраку.

Больше мы не произнесли ни слова, занятые поглощением пищи: овсяной кашей, свежайшим хлебом с тонким слоем ароматного масла, парой яиц, сваренных вкрутую, и сладким крепким чаем. Только сейчас я заметил, что рацион Первого и Второго факультетов не отличался между собой. Когда мы наелись, Егор пожалел меня и сам оттащил грязную посуду к пункту приёма. Потом вернулся и сел на своё место, при этом не сводя пристального взгляда с Лизы.

— Ты зачем так настойчиво к нам лезешь? — спросил он сестру в лоб.

— Егор, а тебе не кажется, что это не твоё дело? — недовольно скривилась она, надув губки.

— Нет, не кажется. Дмитрий — мой друг, и я не хочу подвергать его ненужным разочарованиям. — Егор смотрел на неё, не отводя взгляда.

— А ты не думал, что гораздо больше разочарований он получит, общаясь с тобой? — парировала Лиза, сложив руки на груди.

— Ребята, — я попробовал вклиниться в их разговор, но меня дружно проигнорировали.

— Лизок, а зачем тебе вообще Дима? Ты же мечтаешь с самого соплячества о принце на белой лошадке, с гордой посадкой и огромным бриллиантом на кольце, которое он вручит тебе, упав на колено. Прости, но Дмитрий немного не вписывается в твой идеал хотя бы тем, что весь этот внешний антураж ему слегка безразличен.

— Да кто бы говорил, — Лиза прищурилась. — Ты настолько слабый маг, что никакие усилия не помогут тебе выбраться из своего свинарника. Или ты надеешься на то, что Наумов через своих родственников устроит тебе протекцию?

— Конечно, что ещё я могу ждать от человека, которого другом называю, — зло выплюнул Егор. — Ты же всех по себе привыкла судить, не так ли?

— Да хватит вам собачиться! — Я не выдержал и слегка хлопнул здоровой рукой по столу. — Если хотите промыть друг другу кости, используя моё имя вместо мочалки, то прошу делать это подальше от меня.

Они ещё некоторое время злобно смотрели друг на друга, но хотя бы делали это молча. Когда я уже открыл рот, чтобы спросить, какая муха укусила Дубова, вошёл директор. Он остановился в центре столовой и сделал едва уловимый жест рукой. Когда он начал говорить, я понял, что он усилил голос заклинанием.

— Уважаемые студенты, я прошу минутку вашего внимания, — в столовой наступила полная тишина. — Я попросил вас всех здесь остаться, чтобы сообщить о предстоящей летней практике и развеять слухи, которые не дают многим особо впечатлительным личностям спать. Поступил приказ о том, что с конца этого учебного года практика вводится официально, и прохождение её строго обязательно для всех, независимо от того, какое место в обществе занимает ваш Род, семья или вы сами. Проходить она будет следующим образом: вас всех поделят на тройки. Распределение будет осуществляться случайным образом, путём жребия, и проходить исключительно в пределах курса…

— Простите, Вячеслав Викторович, — подняв руку и перебив при этом директора, выступил Лео. — Вы сказали, что распределение будет вестись внутри курса, а не внутри факультета?

— Вы абсолютно правильно всё расслышали, Леопольд Данилович. Факультетская принадлежность значения иметь не будет. Решение о летней практике принято исключительно в нашей школе. Принято оно на уровне парламента в качестве пилотного проекта. Разумеется, обжалованию данное решение не подлежит. — По столовой прошёл гул недовольных голосов. — Тройки будут создаваться один раз и до окончания школы. Как распорядится случай в первый раз, так и будет. Применение магии, своих способностей, действия артефактов во время жеребьёвки будет пресекаться и наказываться. Условия, ещё раз повторяю, одинаковые абсолютно для всех студентов школы. Задания также будут распределяться случайным образом, также путём жребия. Опять-таки сложность будет зависеть только от курса. Ни успеваемость участников троек, ни резерв источника на задание не влияют. Есть повод задуматься и вплотную начать заниматься, чтобы вернуться с практики живыми, целыми и невредимыми. Шутка, конечно. — Он усмехнулся и обвёл взглядом притихших студентов.

Ага, шутка. Это пускай остальные тебе