Тени и пыль - Джордж Локхард

— Радар не просвечивает скалы, — глухо, сквозь шарф, сказала мышка. — Их вертолет прямо напротив входа, значит, летят сюда.

— Мы спрячемся, любимая. Торопись…

Снаружи до сих пор бушевала метель, но ледяной воздух в пещере был почти неподвижен. Фюзеляж покрывала толстая корка льда, с моторов свисали длинные, почти до земли сосульки грязно-зеленого цвета. Заметив их, Гаечка гневно топнула ногой:

— И это здесь зовут антифризом?! Чип, у нас радиаторы прорвало!

— Все равно самолету уже не взлететь, — отозвался бурундук. — Топливо замерзло.

Гайка со вздохом погладила обледеневший фюзеляж.

— Но он не подвел, Чипка. Как вернемся домой, сразу построю еще одну машину этого типа…

— Любимая, не сейчас! — капитан оттащил ее от самолета и внимательно оглядел свод. — Черт, тут даже прятаться негде…

— Посмотрим глубже, — вздохнула Гайка. — Снаружи такая метель, что мы не продержимся и часа, даже если люди каким-то чудом не заметят нас на снегу.

Спасатели торопливо зашагали в темноту. Пещера оказалась куда больше, чем вначале решил Чип: луч могучего военного фонаря в руке Гайки растворялся в морозном сумраке на удалении ста ярдов. Когда пилоты отошли от самолета еще дальше, Чип был вынужден включить и свой фонарь.

Если б не опасность, он бы сейчас просто наслаждался неожиданным приключением. Грот был сказочно красив. Мириады кристаллов льда сверкали в электрических лучах, бросая на стены неисчислимые отблески, редкие сталактиты свисали со свода волшебными люстрами. В то же время, ответвлений и коридоров в стенах не встречалось, пещера оказалась удручающе прямой.

— Словно специально… — зло пробормотал Чип. Гаечка восхищенно озиралась, в ней страх боролся с чувством прекрасного.

— Давай назовем это место Дворцом Снежной Королевы? — предложила она шепотом. У Чипа от нежности ёкнуло сердце.

— Отличная мысль, Гая… — отозвался он ласково. При мысли, что враги уже близко, и для них Гаечка — не чудо, не самая прекрасная мышка на свете, а просто кусок мяса, из груди Чипа с хрипом вырвалось дыхание. Еще некоторое время они брели по камням, тщетно надеясь отыскать боковой ход или хоть трещину.

— Чипа, а тебе странным не кажется? — негромко спросила Гайка. — В таком климате, да за тысячи лет, пещера непременно заполнилась бы снегом и льдом. Тут ведь зима не кончается…

Бурундук вздохнул.

— Да, любимая, я знаю. Наверно, пещера образовалась не очень давно.

— Тогда откуда сталактиты? — возразила мышка. — Забыл, что вода не бывает здесь жидкой?

Чип озадаченно моргнул.

— А ведь верно…

— В том-то и дело, — кивнула Гаечка. — Пещера старше ледникового периода. А вдруг она была замурована, и лишь недавно землетрясение или мощная лавина взломали вход?

Бурундук с болью покачал головой.

— Сейчас уже нет разницы, Гая.

— Как нет? — удивилась мышка. — Если пещера совсем новая, люди могли выслать сюда гражданский вертолет для ее изучения. Мы ведь в глубоком тылу, Чипа. А что, если нас вовсе не обнаружили?

Капитан на миг замер, но быстро опомнился и грустно развел лапками.

— Самолет у входа трудно не заметить. Га-37 твоя самая знаменитая машина, тут и детеныш сообразит, что к чему… Гайка вздохнула.

— А давай побольше позитива? Не помешает, да? Чип с трудом улыбнулся.

— Не помешает, — согласился он.

— Вот именно, — прекрасная мышка отвернулась. — Мы в безвыходном положении. Фокси грозит опасность, мы от нее за тысячи миль, команда разбросана по стране, враг приближается… Самое время для веселья, да? Но ты не думай, я не спя… Чип!!!

Бурундук дернулся:

— В чем дело?!

Вместо ответа Гайка подняла фонарь, и Чип впервые в жизни реально почувствовал, как шерсть встает дыбом. В ярком луче блестела гигантская ледяная глыба в форме идеального куба.

Некоторое время спасатели, утратив дар речи, смотрели на артефакт. Судя по размерам, внутри глыбы запросто поместилось бы штук десять человечьих автомобилей, или штабное дерево целиком. Лед отливал синевой и был сказочно чист.

— Гм-м, — заметила Гаечка, когда пришла в себя. — Гмхм… Хмгм… Мгхм…

— Невероятно! — прошептал Чип.

Мышка провела лапкой в перчатке по своим заиндевевшим волосам. Смерив глыбу задумчивым взглядом, Гайка порылась в одном из карманов, вытащила большой подковообразный магнит и молча направилась к ледяной громаде. Чип недоверчиво наблюдал.

— Гая?

— Минутку.

Приблизившись к льдине, изобретательница ткнула в нее магнитом и застыла на пару секунд, прислушиваясь к ощущениям. Чип нервно подергивал хвостиком.

— Ну? — не удержался он наконец.

— Магнитных свойств не наблюдается, — вздохнула Гаечка.

— Как лед может быть магнитом?! Мышка развела лапками.

— Я просто подумала, вдруг наш радар засек ЭТО, а не человечий вертолет? Чип вздрогнул.

— Там, внутри, что-то темнеет, — заметил он тихо.

Кивнув, Гаечка подошла к глыбе вплотную и приставила фонарь, рассматривая странное пятно в центре. Лед был прозрачнее стекла, так что мощная лампа легко просветила артефакт почти насквозь. Нахмурив брови, мышка вгляделась внимательней…

— Чип! — пискнула она внезапно, уронила фонарь и в панике повисла на шее капитана. Тот попятился.

— Что случилось?!

Гайка не ответила — в ее глазах стоял такой ужас, что сердце Чипа застыло. Проклиная неуклюжий комбинезон, он стиснул мышку в объятиях, пытаясь закрыть собой от… Да какая разница, от чего?!

— Любимая, я здесь… — шептал Чип. Пару минут Гайка молча дрожала, пряча лицо на груди друга. Затем, взяв себя в руки, тихо вздохнула и подняла глаза.

— Прости, я испугалась.

— Идем в обход? — предложил бурундук. Гаечка покачала головой.

— Все хорошо. Я… просто не ожидала.

Чип впервые перевел взгляд на ледяной монолит. Лучи фонарей проникали глубоко, и темное пятно уже не казалось только пятном. Теперь он видел — в центре куба застыл динозавр. Точнее, не совсем динозавр. А еще точнее…

— Но… Этого не может быть… — пробормотал капитан. Гайка сглотнула.

— Он просто похож.

— Слишком похож, Гая.

— Драконов не бывает.

— Говорящих бурундуков тоже, — мрачно отозвался Чип.

Мышка заставила себя отпустить друга и подошла к упавшему фонарю. Вместе, прижавшись ко льду, Чип и Гаечка взглянули на невозможное.

Дракон не казался огромным — его могучее тело было сложено столь гармонично, что размеры скрадывались. Черты, присущие и птице, и зверю, соединялись в нем с бесконечным совершенством; стремительный и грозный, изящный и начисто лишенный «массивности» крупных животных, серебристо-черный дракон чем-то напоминал сразу и сокола, и пантеру, хотя его полупрозрачные крылья, застывшие во льду, выглядели как увеличенная в сотню раз копия крылышек Фокси, а граненая клиновидная голова с прямыми, устремленными назад рогами, будто сошла с иллюстрации к рыцарскому роману.