Дебют четырех коней. 1946-1947 - Андрей Николаевич Савинков

вовсе была похоронена. Вместо общемировой структуры под эгидой СССР был уже в 1948 году создан ЕвроАзиатский совет, в котором США и Великобритании с союзниками и доминионами места не нашлось.

Что же касается боев в Палестине, то после нахождения дипломатического компромисса в Москве, американские войска просто вернулись на линию разграничения, не забыв правда отгрузить местным повстанцам несколько десятков тысяч тонн различного оружия и боеприпасов к нему. Очевидно, что завоевывать ближний восток администрация Дьюи все равно не имела ни сил, ни желания, а ждать, пока Москва перебросит по железке боевые дивизии из Европы и вломит обнаглевшим капиталистам от всей пролетарской души, в Вашингтоне тоже посчитали нецелесообразным.

Бои в этом регионе продлились до середины октября и закончились возвращением к статусу кво. Разве только показавшие себя более лояльными Москве курды в итоге все-таки получили себе кусок земли южнее озера Ван с городами Мосул и Эрбиль. Такое решение не слишком понравилось Анкаре, Дамаску и Амману — трем государствам пришлось «сброситься» территориями на паритетной основе — однако шло в генеральном ключе передела территорий по национальному признаку, что раньше было уже проделано в Европе. Последующий обмен населением на добрые двадцать лет снизил напряженность в регионе до приемлемого уровня. Потом правда тут открыли огромные запасы нефти и все понеслось по новой, но это была уже совсем другая история…

17 августа был подписан окончательный вариант соглашения по итогам мирного конгресса. Далеко не все были довольны его содержанием, но большинство простых людей, жителей контента, уставших от бесконечной войны, испытывали чистую ничем не замутненную радость.

Оставалось только закончить войну на востоке и можно было окончательно вернуться к мирной жизни. Насколько она вообще бывает мирной.

Интерлюдия 5

Перенемюнде, Германия, 18 августа 1947 года

Август выдался жарким, впрочем, тут, на берегу Балтийского моря жара чувствовалась не так остро. С севера то и дело поддувал прохладный ветерок принося свежесть и специфический морской запах йода. Если бы не проникающая всюду мелкая пыль, было бы совсем хорошо, но дождя не было уже недели три, и после короткого переезда от расположенного чуть в стороне аэродрома, мелкие частички земли явственно похрустывали на зубах.

Группа товарищей — частью в военных мундирах с большими звездами на погонах, а частью в гражданском — неспешно передвигалась по вымощенным булыжником дорожкам, с интересом рассматривая хозяйство одного из самых секретных мест Германии.

— А там у вас что? — Маршал махнул рукой в сторону отдельно стоящих зданий на дальнем конце полигона.

Приставленный к делегации переводчик озвучил тот же вопрос на немецком.

— Там цеха в которых разрабатывались большие жидкостные ракеты, способные летать по баллистической траектории, — фон Браун, бывший директор исследовательского центра, которому как минимум за членство в СС и использование рабского труда в том числе и советских военнопленных светил вполне приличный срок в тюрьме, старался как можно активнее доказывать свою полезность. Тем более после того, как его с личным архивом, и весьма крупной суммой в золоте перехватили советские десантники близ испанской границы, когда ракетчик пытался улизнуть в сторону стран свободного капитализма. — Эта тема практически закрылась после 1943 года, когда все силы исследовательского центра были брошены на доводку зенитных ракет, поэтому тот участок оставили и законсервировали.

Выслушав перевод маршал Говоров бросил быстрый взгляд на невысокого коренастого мужчину, выделявшегося среди военных своим гражданским костюмом. В ответ на вопросительный взгляд начальника группы, Королев только коротко кивнул, подтверждая, что ему эти наработки тоже очень интересны.

— Хорошо, тогда давайте с них и начнем, а потом уже перейдем к главному блюду, — «главным блюдом» с точки зрения назначенного командовать системой ПВО страны маршала, конечно же были зенитные ракеты «Вассерфаль», попившие немало крови американских и британских летчиков, а под конец войны вовсе оставшиеся чуть ли не единственным действенным средством ПВО в условиях тотального доминирования противника в воздухе.

Едва ли не самой интересной частью репараций Германии — которые действительно были огромными — были ее достижения в отдельных отраслях науки и промышленности, в которых немцы смогли достичь действительно выдающихся успехов.

В первую очередь это была химическая промышленность. С территории Союза на запад едва отгремели последние выстрелы тут же устремились сотни «трофейных» команд, чьим предназначением было как можно быстрее определить, описать и подготовить к отправке домой целых заводов по производству различной химии.

Казалось бы, Германия, постоянно подвергавшаяся бомбардировкам, отрезанная от всего мира, вынужденная отбиваться из последних сил должна была неизбежно отставать в научном и техническом развитии, но на практике все было несколько сложнее.

Например, топливные присадки. До самого последнего дня войны авиационные бензины — которых было при этом мало, что естественно мешало немецкой авиации выполнять как учебные, так и боевые задачи — были в Германии более качественными чем в Советском союзе.

Или оптика — как бы не бились советские технологи, догнать противника в этом компоненте, они тоже не смогли. И теперь все эти предприятия, частично с работниками, которые отлично понимали, что в ближайшие годы в Германии будет весьма неуютно, готовились к отправке на восток дабы начать работу уже в новой стране.

Миллион грузовых вагонов, сотни тысяч станков, несколько тысяч целых промышленных предприятий, сотни морских и речных судов, кораблей, миллионы тонн строительных материалов, авто и авиатранспорт, зерно, скот… Весь список сложно даже объять человеческим разумом.

Согласно рассекреченным уже после 1997 года — спустя пятьдесят лет с них был снят гриф «секретно» — суммарный объем немецких репараций в пользу СССР подсчитанный в золотом эквиваленте составил около 20000 тонн золота. Цифры эти хоть и небесспорные отлично показывают общий порядок репарационных выплат.

Немного иронично при этом было то, что даже такие огромные выплаты были примерно в 2–3 раза меньше репараций, которые изначально были наложены на Германию по итогам Первой Мировой Войны. Сравнение, ради справедливости, не совсем корректное, поскольку в итоге немцы заплатили много меньше, но тем не менее отлично показывает аппетиты некоторых свободных демократических государств.

— Здесь вы видите несколько массогабаритных моделей, — фон Браун тем временем подобно заправскому экскурсоводу рассказывал о своих достижениях на поприще прикладного ракетостроения. — К сожалению, до полноценного изделия довести ракету нам так и не удалось, пришлось переключаться на другие задачи. Однако полтора десятка корпусов, которые планировалось использовать для испытаний в запасе осталось. Так же был сохранен задел по двигателям и другим узлам ну и конечно вся документация.

— А если будет поставлена задача, создания полноценной ракеты способной лететь скажем на пять-семь тысяч километров и