Ночь Пса - Борис Иванов

Он присел на кровать, взял трубку приютившегося на тумбочке стационарного гостиничного блока связи и набрал номер.

Зеллер поднял трубку почти сразу после первой трели сигнала вызова. У него были все основания поторопиться: под подбородок ему упирался обрез пистолетного глушителя. Глушитель был надлежащим образом привернут к стволу Парабеллума, а с другого конца этого ствола был добродушный, похожий на бессмертного Швейка человек. Его так и звали – Йозеф. Правда фамилия его была не столь мирная – Мессер. Он отвечал за режим секретности филиала Дженерал Трендс в Объединенных Республиках Прерии-II.

Йозеф подал доктору знак, и тот придавил клавишу mutе на своей трубке.

– Постарайтесь потянуть время, доктор, – ласково попросил он и кивнул парню, лихорадочно работавшему над клавиатурой подсоединенного к блоку связи компьютера системы детекции.

– Звоню вам, как и было условлено, доктор... – раздался с того конца линии связи голос Пера.

Йозеф внимательно поглядел в глаза доктора. Тот утвердительно прикрыл их.

– Как вы себя чувствуете, господин Густавссон? – спросил он вслух. – Не испытываете м-м... сильной депрессии?

– Как сказать... Во всяком случае – могу, как видите, поддерживать разговор с вами...

Перу что-то не понравилось в голосе дока. Даже опытный профессионал не заподозрил бы тут подвоха. Но не человек, проведший десять лет в системе Чур.

– Ну что ж... – доктор провел языком по пересохшим губам. – Теперь послушайте меня внимательно...

– Что вы сказали? – переспросил Пер и окинул взглядом комнату, в которой находился.

– Я сказал: послушайте меня внимательно... – док сделал паузу.

Парень с компьютером поднял свой ноутбук, чтобы всем было видно и показал Йозефу высвеченные на дисплее строки. Тот неслышно щелкнул в воздухе пальцами и двое из четырех мрачноватых типов, подпиравших стены кабинета доктора Зеллера, оторвались от косяка двери, прочитали выданный компьютером текст и, кивнув Йозефу, быстро вышли.

– Я проведу с вами короткий тест, – пояснил док, – потом вы подъедете ко мне и мы проведем э-э... глубокое обследование... А теперь – отвечайте на мои вопросы быстро и не задумываясь. Сейчас я продиктую вам последовательность цифр и вы мне ее воспроизведете... Не беспокойтесь, что не все ухватите сразу, так и должно быть...

Пер аккуратно пристроил продолжающую ворковать трубку на подушке и тихо и молниеносно встал. Прихватил стоящую на готове сумку-рюкзачок с ноутбуком и конспиративным барахлом, закинул на спину и закрепил понадежнее. Метнулся снова в ванную, отворил вентиляционное окно над полкой со всяческими принадлежностями, подобающими функциям этого помещения. Приемом старого скалолаза поднялся по стене тесной комнаты и, протиснувшись в окошко, оказался в щели между двумя построенными впритык зданиями. Спуститься по ней на три этажа вниз, держась на распорке – руками и ногами – меж шершавых, красного кирпича стен было скорее непривычно, чем трудно. Вдали – в каптерке дежурного заголосила сигнализация взлома.

Доктор Зеллер выдержал довольно длинную паузу.

– Вы слушаете меня, господин Густавссон? – осведомился он. – Алло? Вы меня слушаете?

Потом повернулся к Йозефу и высоко поднял плечи.

Наступил самый неприятный момент в этой их встрече.

Йозеф, чуть скривившись, принял от дока трубку и для порядка пару раз дунул в нее. Потом поднял на дока глаза.

В отличие от его лица – оплывшего и добродушного – глаза эти были злы, остры и холодны.

– Как это понимать, доктор? – осведомился он, прижимая клавишу гасителя звука. – Так что же – вы выполняете свои обязанности перед индивидуальными клиентами с куда большим тщанием, чем перед таким солидным заказчиком, как Дженерал Трендс?

Он резко положил явно ставшую бесполезной трубку на стол.

Док нервно пожал плечами.

– Этот клиент – довольно странная птица... Я не могу отвечать за его поступки. Вы сами слышали наш разговор. Вы просили потянуть время и я это сделал. Возможно, этот тип что-то заподозрил...

– Хорошо, если так... – Йозеф задумчиво отбил своими короткими пальцами короткую дробь по краю стола, на котором устроился, напоминая позой и комплекцией Карлсона из старой детской сказки. – Хорошо, если так... Надеюсь, что вы не забудете дать нам знать вовремя – я повторяю: вовремя – когда клиент напомнит вам о себе...

Он сунул Парабеллум в наплечную кобуру и соскочил со стола. Махнул своим людям, и те не торопясь покинули кабинет. Йозеф вразвалочку последовал за ними. На пороге – обернулся.

– Я надеюсь, доктор... Я надеюсь, что вы достаточно хорошо понимаете, что только те услуги, которые вы оказали и продолжаете оказывать нашей м-м... нашей, так сказать, конторе, заставляют меня воздержаться от более энергичных действий в отношении вас. Но все имеет свои границы... Все, доктор...

– Я прекрасно понимаю вас... – развел руками доктор.

Двери за пухлым Йозефом закрылись. Доктор обессиленно опустился в кресло, в котором обычно принимал пациентов. Помассировал сразу отяжелевшее лицо, поднялся, достал из стенного шкафчика толстостенную колбу, налил себе граммов семьдесят неразбавленного спирта и залпом выпил.

Выбравшись из щели между домами, на – слава Богу – безлюдную улицу, Пер отряхнул одежду, пересек проезжую часть и вошел в подъезд дома напротив. Это тоже была гостиница. Он поднялся на второй этаж и устроил импровизированный наблюдательный пункт у коридорного окна, замаскировавшись к месту случившейся шторой. Ждать пришлось недолго.

К выходу из давешней щели почти одновременно подкатили золотистый «Меркюри-кэн» и полицейский «Полюс». Из обоих вышли плечистые громилы – в униформе и в штатском – покрутились у щели, старательно не обращая друг на друга ни малейшего внимания, убрались восвояси. Пер позвонил Агенту на Контракте – так, чтобы успокоить – и тоже отправился по своим делам.

... Так что развитие Цивилизации Чур – на первых ее этапах – происходило в благостной изоляции от цивилизации имперской. Но – в ее зловещей тени, – Покровский грустно улыбнулся.

Мир, в котором жили и который создавали первые поколения переселенцев на Чуре, был похож на некую героическую сказку. Она – эта сказка – потом так ранила души тех, кому выпало пережить крах и самоуничтожение ее, что они объявили все рассказы о прошлом Запретным Эпосом. Прокляли.

И тем, конечно, обеспечили им бессмертие.

Возможно, в ней и было нечто такое, за что ее стоило проклясть – эту сказку... Да, Запретный Эпос полон героизма – им было от чего стать героями, первопоселенцам Чура: звездные корабли доставили на планету, фактически только людей и знания. Всего остального: оружия, техники, продовольствия хватило только для затравки, для того только, чтобы инициировать рождение новой человеческой цивилизации в новом, пусть даже и весьма благосклонном мире. Но не поддерживать его дальше. Исключение из этой ситуации тотального технологического и продовольственного дефицита было только одно: мощности энергоустановок звездолета с лихвой перекрывали все потребности мятежной колонии на протяжении, практически, всей ее истории. Но энергия, сама по себе – сколько бы ее ни было – не заменяет ни зерно, ни станки, ни крышу над головой. Сперва особо плохо дело обстояло с продовольствием: мощности бортовых биосинтезаторов катастрофически не хватало, чтобы прокормить растущее население колонии. На борту Странника был набор семян растений и латентных эмбрионов животных сугубо академического предназначения. Потребовались десятилетия кропотливой селекционной работы, чтобы адаптировать всего несколько сельскохозяйственных культур к почвенным и климатическим условиям Чура. А из животных прижились только кони... И Псы.

Собак везли с собой живыми – в качестве домашних животных – кое-кто из офицеров команды Странника. И они сильно пригодились на планете – за отсутствием практически любого другого дружественного человеку животного. Стали своего рода хранителями домашнего очага. Приобрели особый статус. Вокруг них сложился своего рода культ... А вот кошки – из размороженного материала – все или отдали душу своему кошачьему Богу, или покинули хозяев и образовали в лесах странный симбиоз с тамошним зверьем – сумеречные стаи... В общем-то враждебные людям. И этим все и ограничилось – с земным зверьем.

Бог, однако, милостив, и довольно скоро и успешно первопоселенцы освоили местные виды растений и животных: в конце концов, биосфера Чура в основе своей – биохимически – отличалась от земной всего-то двумя аминокислотами и одним нуклеотидом... Пришельцам с Земли повезло и с микрофлорой Чура: болезнетворных для земных существ микроорганизмов там было немного и земные методы иммунизации и медикаментозного лечения работали достаточно эффективно.