Дорога к новой жизни - Марик Лернер

Есть только маленькая группа, занимающаяся продажей лекарств на природной основе. Травы разные, некоторые очень любопытные. Эти сами по себе и совершенно не желают идти на контакт.

Вот и рвался Зверь посмотреть вблизи на этих странных родственников. Кроме нас, оборотней и младших разумных, обнаружился промежуточный тип. Все равно в одиночку и наскоком он ничего не решит и не сделает, но хоть контакт попробует наладить.

Котловина вообще имела массу сюрпризов. Леопарды-оборотни нормально общались, но особого интереса к нам не проявляли. Они из воды почти не вылезают. Там туша за двести килограмм и хорошо себя чувствуют только в воде. Строят такие плавучие острова из бревен, сверху насыпают слой земли и выращивают на них множество разных овощей на подкормке из водорослей. Сами все больше рыбой питаются и местным вариантом пресноводных тюленей. В зверином облике больше ничего им и не надо. От Города им требуются только инструменты, иногда деревья для их островов, и чтобы в воду всякие отходы не сливали. Из-за этого понастроили возле заводов очистных сооружений и канализация через «Чистильщика» идет. Они сами притащили, показали, как пользоваться, и поставили. Сами сменные фильтры меняют, людям не доверяют.

Своя очень отдельная водная цивилизация. В старые времена их и достать не просто было, отбуксируют свой плавучий остров подальше и без проблем утопят лодку назойливого гостя. Теперь совместно с людьми выработали свод правил, что можно и что нельзя. Отходы вот в воду сливать категорически нельзя, рыбу можно ловить сетями, где только определенного размера ячейки, чтобы мальков сохранить. В районы, где леопарды охраняются лежбища тюленей, заходить категорически нельзя. Тюленей они сами кушать будут без других любителей вкусного мяса. Много разных правил. Зато и добрую половину еды, включая рыбу, в город они поставляют. Рыбу здесь кроме них практически не ловят. Дешевле купить у речных леопардов.

Нержавеющие орудия труда с людских заводов и некоторые продукты им вполне нравятся, а еще говорят, что для непрошенных посетителей теперь приготовлено кое-что не меньше 50-го калибра. Ручищи у них большие, отдачи не боятся. Проверять желающих пока не нашлось.

— Может, обойдешься без этого? — грустно спросил я, рассматривая его. — Очень неприятное зрелище. Ходи себе в нормальном виде.

— Чем это ты сам себе не нравишься? — ехидно удивился Зверь.

— Себе я очень нравлюсь, очень красивый, в меру воспитанный и хорошо вооруженный, но вот со стороны смотреть — очень неприятная ухмылка. Неужели я так лицом делаю? И вообще, ты ниже меня и странное впечатление получается. И голос не похож.

— Голос как раз правильный, — уверенно отвечает он. — Ты себя послушай через диктофон. А с ростом ничего сделать не могу, откуда лишнюю массу взять? Плохо, что лопухнутся легко, встретишь знакомого, а как звать и не в курсе.

Ничего, — бодро добавляет, — вне города шансов мало, даже если попадется кто-то, будем надеяться, что вряд ли поймет. Цивилизация хренова, додумались каждому выдавать карточку с фотографией.

— Лучше бы ты Койот с собой взял или Разрезающую плоть.

— Ага. Сам говоришь — проверяют на дорогах. Где взять-то документ на еще одно лицо?

— Попросить у Клыкастой. Она мне два десятка на стол выложила, когда поинтересовался, сплошные должники, пока долг не вернут, карточку отбирают, а без нее ни в одно городское учреждение можно даже не соваться, осталось только подобрать удачную. Даже не спросила зачем, если надо будет, всегда будет левый пропуск. Что морды не очень похожи — мелочи жизни. Возраст, очки и прочее в таком роде. Мы ж пока не собираемся красть Самую Важную Военную Тайну? А Клыкастая потом обязательно счет предъявит за услуги. Лошадь вот пришлось одолжить, наши все на базе и я не могу вернуться без нее. Мог бы и с собой взять.

— Заплатишь, — отмахнулся он. — А порода здесь не та, только внимание ненужное на себя обращать.

Ты мне и так массу всего должен, не вспоминая, кто из нас начальник. Я вам, между прочим, не извозчик, чтобы бегать туда-сюда когда Дашка рожать начнет и носить посылки. И проще всего не мучаться в будущем дурью, а каждого в дальнейшем официально в городе регистрировать и получать пластик с фотографией.

— Тогда и жизняк?

— А вот выпускать из рук контроль за торговлей опасно. Или тебя монополия не устраивает?

— Все равно вечно так продолжаться не может.

— Вечно нет, — согласился Зверь. — Лет пять, пока к людям не привыкнут. Пока не разберутся, что продать можно не только вещь, но и себя с потрохами. Остановить это невозможно, но про честь и слово забывать нельзя.

Ну как? — спросил Зверь у Теда.

— Да вроде нормально, — ответил тот, морщась и держась одной рукой за голову. — О чем говорите, понимаю.

— Вот! — сказал Зверь, обращаясь ко мне, — мы с тобой много не предназначенного для его ушей болтали?

— Да вроде ничего такого, — напрягся я.

— Тогда ладно. Сам с ним разбирайся, а я пошел.

Он, рисуясь, щелкнул пальцами и шагнул в появившуюся черную дыру. Через десяток секунд проход исчез. На той стороне Леха вышел к лесу.

— А что это было? — оторопело спросил Тед.

— При чтении особо секретных документов, — доверительным тоном сообщаю, — сверху ставится гриф Х-00-99, где цифры 00 заменяются на продолжительность ознакомления, а 99 — на максимальное количество лиц, имеющих в каждый конкретный момент допуск к этому грифу. То есть если написано Х-01-2, значит читать можно только в течение минуты и двум посвященным. Все остальные даже случайно увидевшие документ расстреливаются на месте. Это именно тот случай.

Тед уставился на меня, открыв рот. Неужели на такие подначки здесь ловятся? Наивный парень.

— Это шутка, — на всякий случай пояснил я. — На одном Интернет форуме люди развлекались, вот я и запомнил. Но болтать об этом не надо. Ты только что познакомился с главой Клана. — Я на мгновенье задумался, как бы пояснить, — он парень очень не стандартный и... в славянской зоне это называется меченые — обладающие странными способностями. Собственно для этого мне и нужна была аномалия. Можно пересекать границы незаметно, но вот если об этом станет известно кому-то помимо нас, могут быть проблемы. Это понятно?

— Да, — моментально ответил Тед.

— Вот и помалкивай. Не стал бы я это раньше времени демонстрировать, но ему нужен местный язык. Жене тоже обо всем рассказывать пока не надо. Ходили смотреть на яму вместе, потому что требовался проводник. Все. Подробности ни к чему.

— А ты думаешь, она не заметит, что я вдруг начал понимать ваш язык? — насмешливо спросил Тед.

— А ты скажи, что первый шаг к превращению из чужих в своих сделан, когда клятву дали, теперь второй — дали авансом язык. Придет и ее очередь, но со здоровьем лучше не шутить, так что после родов. Третий и последний будет, когда попадем в Треугольник. А там уже, от вас зависит.

Специально поясняю еще раз — постарайся говорить на Языке как можно больше по поводу и без повода, даже сам с собой разговаривай, что сказать хочешь, сначала на Языке мысленно произнеси, а не то из головы выветриться все, что туда вложено.

А по поводу прочего, вернемся домой, там и вопросы задавать будешь. Пока еще рано. Пошли назад на базу...

— А теперь еще один круг, — сказал полковник.

— Принято, — ответил Летчик и самолет начал разворачиваться. — Задолбали, грустно сказал он мне в наушник. Совместными усилиями мы все умнели и умнели. Теперь наши разговоры подслушать было гораздо проблематичнее. Вставляешь в ухо микронаушник, и даже оборотень рядом не услышит. Спасибо земной промышленности за идею. Приемной комиссии я сказал, что отслеживаю состояние самолета и говорил он для меня отдельно, люди ничего не слышали из своих «Говорилок».

— Сколько можно? — пожаловался он мне. — И так понятно, что лучшего приобретения просто не может быть. Где они еще возьмут хоть что-то отдаленно похожее? Нигде.

А когда вернемся, — добавил он специально для меня, — посмотри покрытие на левом крыле. Надо что-то делать с обледенением. К подобным температурам я не готов. Можно нагревать, но очень много энергии теряется.

Тут что-то странное, — неожиданно сказал для всех Летчик. — При выборе района исходили из отсутствия больших групп людей, а эти находятся прямо за горой.

Полковник лихорадочно увеличивал картинку, еще двое влезли чуть ли не в экран. На нем была видна большая группа двуногих и животных. — Ближе, — сказал Кремер, — подойди ближе.

— Орки, — уверенно заявил он, через минуту, — и груз перегружают. Эти кто?

— Уверенно опознать нельзя, — сообщил самолет. — Или люди или ... хм ... крысы. О! — удивленно сказал он, — а они в меня стреляют. Картинка резко дернулась и стала двигаться рывками. — Чуть не попали. Ухожу в сторону. — Было видно, как поворачиваются наблюдаемые, стреляя из самого разнообразного оружия. — В будущем, — спокойно сказал Летчик, — необходимо предусмотреть маскировочную окраску. Если бы они среагировали сразу, могло бы кончиться гораздо хуже.