«Чистое поле». Миссия невыполнима - Николай Лузан

— Да, да! — подтвердил Пацан и затряс головой.

— Петр Тимофеевич, ты подтверждаешь, что тебя завербовали спецслужбы Грузии?

— Я? Э-э, меня заставили. Цэ Вахтанг! Сволочь, вин не оставил мне выбора.

— С Вахтангом понятно. Назови свой псевдоним!

— Э-э, Земеля.

— С какого времени выполняешь задания спецслужб Грузии?

— Я ничего не робив, товарищ полковник, пока не приехав той Хвича. Я бы ни в жизнь…

— Когда это было? — перебил Васильев.

— В прошлом роки. В июне, э-э… не, в июле. Як приихав той Хвича, так и начались мои мучения.

— Какие именно задания тебе давали и кто?

— Та яки там задания, товарищ полковник?! Посмотреть, яки самолеты в Крымске и Кореновске, яки части еэ в округе, шо за корабли стоят в Новороссийске.

— Ясно. А почему только сегодня обратился к нам? — допытывался Васильев.

Пацан смешался и, нервно теребя борсетку, обронил:

— Думал, як сделаю, так они отстанут.

— А они не отстали?

— Не. После Хвичи явился цэй Важа. Вчера я перевозил его манатки и пошарил в них. А там форма и автоматы с гранатометами! Вин террорист! Цэ же капец…

Пацана снова охватил нервный спазм. Судорожными глотками он хватал воздух. Васильев плеснул в стакан воды и, двинув по столу, предложил:

— Вот выпей!

Пацан, давясь и захлебываясь, опустошил его до дна. Спазм прошел. Смахнув рукой с подбородка капли воды, он как заведенный твердил:

— Я виноват, товарищ полковник! Виноват я! Шоб они, сволочи, все подохли!

Васильев снова налил воды в стакан и подал Пацану; тот замотал головой, и тогда он продолжил:

— Итак, Петр Тимофеевич, какие поручения давал тебе Важа?

— Один раз казав, шоб я узнал, дэ на аэродроме в Крымске склады с ракетами и яка там охрана.

— И это все?

— Э-э, не. Вчера возил его на базу «Звиздец здоровью».

— Какую-какую?

— Эт промеж сэбэ мы так «Лесное озеро» называем, — пояснил Пацан.

— Странно, — удивился Васильев, — а говорят, хорошая база отдыха.

— Може, и хорошая, не знаю, я не був.

— Так почему «Звиздец здоровью»? — повторил вопрос Васильев и с трудом сдержал улыбку.

— Ну, это там, у речки еэ ресторан «Водопад» — проклятое место. За два года трех утопленников выловили, а еще больше народу себе шею свернуло.

— Действительно не место, а звиздец здоровью, — согласился Васильев и уточнил: — Так ты говоришь, что вчера возил Важу на «Лесное озеро»? А зачем?

— Он не казал, так я сам догатался, шо грибы он для близира собирал.

— Грибы, говоришь? — переспросил Васильев, бросил вопросительный взгляд на Ковалева, тот пожал плечами — об этом в доме Галины не было сказано ни слова, — и спросил: — Так что его туда понесло?

— Я так думаю, товарищ полковник, шо система охраны газпромовских складов. Важа готовит там диверсию! — заключил Пацан.

— Серьезное утверждение, Петр Тимофеевич! Поэтому давай до конца говорить начистоту.

— Товарищ полковник, кажу як на духу! Зроблю, все шо скажите! Не подведу! Я уже казав цэ Пал Николаевичу.

— Знаю и подтверждаю обещания, которые дал тебе майор Ковалев. Суд учтет твою помощь нам. Но для этого мы должны остановить Важу.

— Товарищ полковник! Товарищ полковник, та я все зроблю, шо скажите! Сил моих больше нема терпеть цю сволоту! Вцепились в меня, як той репей в кобылячий хвост.

Верю, Петр Тимофеевич! Теперь вместе будем очищать, нет, не хвост, а землю Кубани от этой нечести! — заявил Васильев и подчеркнул: — Но делать это надо с умом, соблюдая конспирацию. Важа и Хвича — очень опасные противники и при малейшем подозрении церемониться не станут. Ты это понимаешь, Петр Тимофеевич?

— А че тут понимать. Зверье — оно и есть зверье! Кажите, шо робыть!

— Вот об этом сейчас и поговорим, располагайся поудобнее, — предложил Васильев и перешел к инструктажу.

Продолжался он несколько часов. За это время Васильев и Ковалев постарались дать Пацану азы контрразведки. В заключение встречи с ним были обговорены способы связи, места будущих встреч и отработано первое задание по Важе. В тот вечер число негласных помощников контрразведки пополнилось еще одним — Петром Пацаном. По замыслу Васильева, ему предстояло сыграть ключевую роль в разоблачении нелегальной резидентуры спецслужб Грузии на Кубани. Завершая беседу-инструктаж, он напутствовал Пацана:

— Помни, Петр Тимофеевич, мы рядом! Поэтому не мандражь и постоянно находись на связи.

— Все сделаю як надо, товарищ полковник! — заверил он.

— Тогда удачи тебе, Петр Тимофеевич, — пожелал Васильев и на прощание крепко пожал руку.

Проводив взглядом Пацана, он надолго задумался. У Павла тоже не осталось слов, чтобы выразить свои чувства. Произошедшие события измотали его. В кабинете воцарилась тишина, которую нарушал лишь монотонный гул кондиционера. Громкие голоса за дверью заставили Васильева встрепенуться, в следующее мгновение в его глазах вспыхнули задорные огоньки, и он прошел к стенному бару. Ковалев с любопытством наблюдал за ним. Васильев открыл створки, рукой прошелся по головкам бутылок, достал с водкой и, подмигнув, заметил:

— Чего сидишь, Павел Николаевич, помогай, пошарь в холодильнике! Без закуски — это пьянка, а с ней — рабочее мероприятие.

Дважды повторять ему не пришлось. Павел достал из холодильника колбасу, сыр, порезал, разложил по блюдцам и выставил на стол. Васильев выбрал рюмки, разлил водку и предложил:

— Итак, Павел Николаевич, поведем итоги. Сегодня ты мне устроил стресс, какого не припомню. Боюсь, после него до пенсии не доживу. А и черт с ней! Молодец! Нет слов — результат потрясающий!

— Повезло, Александр Васильевич, — смутился Павел.

— Ты не прав, Павел, на пустом месте везения не бывает! Одно слово, молодец! Так бы все трепали нервы, на работу бы ходил как на праздник.

Ковалев улыбнулся и заметил:

— Тогда долго буду трепать. Говорят, пенсионный возраст продлят на десять лет.

— Ха-ха! — рассмеялся Васильев и, двинув стаканом по стакану, продолжил: — Поднимаю тост за таких, как ты, Павел. За оперов! На них вся контрразведка держится. Молодец! Не о карьере думал и как свою задницу прикрыть, а о деле. Поверил Пацану, а это дорогого стоит. Теперь он наш до гробовой доски. Иметь своего человека в шпионской стае — это высший пилотаж в оперативной разработке. Вот за то и выпьем.

Васильев поднял рюмку и теплой улыбкой согрел Павла. У того повлажнели глаза. В эти мгновения оба испытывали одинаковое чувство — они опередили противника на один шаг, а дальше их ждала захватывающая схватка. Схватка, о которой контрразведчик может только мечтать.

Сам же Петр не знал да и не мог знать, что стал ключевой фигурой в операции против спецслужб Грузии, получившей кодовое название «Охота на «Ястребов». Загруженный коробками с динской колбасой и окороками, которые должны были убедить Важу в том, что это была коммерческая поездка, он возвращался в Ахтырскую.

Позади остался мост через реку Кубань, слева и справа потянулись рисовые чеки, и только тогда Петр поверил, что остался на свободе. Задувавший в окно ветер, несший с собой речную прохладу, обвевал разгоряченное лицо и кружил голову. Теперь Петру были не страшны ни Хвича, ни Важа, ни сам черт. Страх перед ними ушел в прошлое. Он был полон решимости раз и навсегда покончить со своими мучителями, и ее питала поддержка контрразведчиков. А они не оставили его без своего внимания и защиты. За Пацаном по пятам следовали разведчики наружного наблюдения, а в доме Галины на следующий день появилась молодая пара квартирантов.

Теперь, когда Петр оказался под надежным присмотром, а его контакты тщательно прорабатывались, Васильев с Ковалевым, систематизировав все оперативные материалы и подготовив свои предложения по операции «Охота на «Ястребов», выехали в управление ФСБ по СКВО. Ранним утром они прибыли в Ростов-на-Дону и не успели еще разместиться в гостинице, как в дверь номера постучали. То был помощник дежурного по управлению, он поторопил их с выходом. Побрившись и приведя себя в порядок, Васильев и Ковалев отправились на доклад к Аниченко.

Несмотря на то что до начала рабочего дня оставалось еще полтора часа, он уже находился в кабинете. Перед ним лежала шифровка Васильева о перевербовке агента грузинских спецслужб Земеля и предложения о включении его в операцию «Охота на «Ястребов». Аниченко оказался перед дилеммой: рискнуть и продолжить операцию, чтобы выявить всю шпионско-диверсионную сеть Важи или арестовать его после очередной встречи с Пацаном. Хорошо зная коварный характер спецслужб Грузии, Аниченко не был до конца уверен, что Важа резидент и поэтому решил продолжить операцию. Уверенность в ее успехе ему придавали плотный оперативный контроль, установленный за контактами Пацана, его готовность оказывать помощь в изобличении Важи и надежность систем защиты объекта Х.