Бесполезный человек - Дмитрий Николаевич Москалев

и мерзких, людей свалили как ошкуренных зверьков и бросили гнить. О нет! Тела их уже были бесполезны, людоеды взяли всё что было нужно и отправили к себе наверх, тела мертвецов воссоединятся лишь горой червей, пожирающих их мертвую плоть. Разве не безумие строить сооружения из людей, из их костей и на крови?

Затем девушка сжала лицо руками и зарыдала, а Никола, схватив её за запястье, поманил за собой в хижину, где их дожидались были теплые прокрывала, и еда.

– Не смотри! Не смотри назад! – кричал ей Ник.

Накинув покрывало на её обгоревшие плечи, он налил ей воды. Девушка жадно выпила, дрожа от шока и холода. Машины давно ушли, останься они дольше Ник непременно с ними бы столкнулся, наверняка его убили бы быстро, как только тепловизор охотников уловил бы след.

– Пей, пей! Мы уже уходим, здесь нас больше ничего не держит! – Никола в спешке собрал пожитки.

– Они, заманили нас светом, – неожиданно заговорила она, – заманили, и сожгли, всех, кроме меня – я не могла идти и притворилась мертвой, меня поддели крюком и поволокли в кучу, я старалась не кричать! Мне было больно… Они проткнули мне руку, вот тут, под кожу.

Никола погладил девушку по плечу, немного подбодрив, и молча увлек её из лагеря, в котором уже собирался трупный едкий запах томящихся тел.

– Они со мной, – показал он на бывших пленниц, – их участь такая же несладкая, как и наша! Нам нужно держаться вместе, идти шаг в шаг и никого не бросать, тогда мы выйдем отсюда! Мы должны успеть до того, как туда придут с войной. Мы идем в центр. И ещё – они немые. Так что выкиньте все глупости из головы! Я ко всем обращаюсь!

Никола в последний раз посмотрел на свой бывший дом, сил рыдать у него уже не было, он всячески старался отогнать от себя воспоминания о своем детстве, проведенном со многими горожанами, сейчас уже кучно томящимися мертвецами.

Девушка вновь заговорила:

– Синие огни, они оказались такими манящими и нежными, вдруг превратились в красные, злые. Куда мы идем? Там остались мои родные… мой сын…

Никола помрачнел.

– В центр, к своим, ты наверняка знаешь то место. Я понимаю, у тебя шок, но мы не можем вернуться и похоронить их! Нас убью, пойми! За нами гонится стая цепных псов Ирода, и они нас достанут из под земли, во чтобы то не стало! Золотые выродки на Дно больше не вернутся, – он подумал о том, что и Центра уже могло не существовать, но отогнал от себя дурные мысли, – по крайней мере, сегодня.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Никола, имя досталось мне от давно умершего отца. Матери я не помню, и от воспоминаний о семье уже совсем ничего не осталось.

– Обещай мне, Никола, что мы когда-нибудь вернемся сюда и воздадим память погибшим, – она вновь заплакала, но на сей раз Никола её утешать не стал.

– Обещаю, что мы вернемся, совсем другими людьми – свободными! А сейчас мы идем мстить!

Глава 57

– Нечистый выродок! Глупец, посмевший поднять руку на свою мать! Императрицу! – Беллатриса ходила из угла в угол, размахивая руками и с пеной у рта проклинала, посмевшего поднять на неё руку, больного сына. В другом конце комнаты стоял Кузин, держа руки по швам. Он молчал.

– Мы отомстим ему! Он сгниет в безвестности, мы сотрем все упоминания о нем! Больной! Сумасшедший шизофреник! Нужно сдать его в лечебницу! А лучше заковать подлеца в цепи, и спустить в темницу! Я убью его!

– Темница разорена, – сухо ответил Кузин.

– Что?!! Что ты несешь раб?! – Императрица открыла рот, на её лице проявился ужас.

– Кто-то выпустил птичек, они разлетелись.

– Да ты в своем уме? Что ты такое говоришь! – Беллатриса не могла поверить, – кто? О тюрьме знают лишь приближенные! – нотка ужаса застыла на её лице.

– Тот, кто проник ночью в храм, и открыл двери, убив охранника, робота.

– Император об этом знает?

– Ещё нет.

– Тогда молчи! Мы во всем обвиним сбежавших! Сделаем их виноватыми. Но нужно будет от них избавиться раз и навсегда, они нам больше не потребуются! Полезный расходный материал.

– Они давали очень ценную информацию, даже будучи схваченными и заточенными в подвал.

– Теперь мы сами справимся. Мы – почти Боги Кузин! Мы в двух шагах от своего небывалого могущества!

Сделай их врагами! И займись поисками, а главных заговорщиков я возьму на себя! Они больше никогда не заговорят, только пусть сыграют свои роли – Беллатриса довольно свела губы.

– Уже нашел виновника, моя королева.

– Да?! И что же ты молчишь? Создаешь интригу, мой страстный любовник? – она подошла к нему вплотную и кокетливо погладила по щеке, затем со всего размаху ударив по ней.

– Говори! – закричала она во весь голос.

Кузин чуть качнулся, и снова выпрямился.

– Ну, что мой строптивый, кто же выпустил химеру? – вновь зашипела Императрицам.

– Ваш сын.

– Что?! – удивление застыло на её лице.

Глава 58

– А как зовут тебя? – спросил Никола у девушки.

– Моё имя теперь стерто, имеет ли оно значение, когда смерть рядом?

– Мы выберемся отсюда, не унывай! Кажется, сейчас все имеет значение – каждое слово, каждый жест. Внутри, такое опустошение, что не хочется жить, я понимаю, но нужно двигаться вперед, до конца, только там можно чувствовать себя ещё живым, – Никола замолчал, и поник.

– Меня зовут Арина, если тебе мое имя что-то даст, то знай его, – расстроено ответила девушка.

Несколько ужасно сложных дней в его жизни измотали его, изменили его характер. Теперь Никола чувствовал, что угодил в капкан, из которого прежним он никогда не вернется – это было его горизонтом событий, точкой невозврата.

– Признаться, я очень боюсь, я никогда так не боялся, и пугает меня неизвестность, а не опасность!

Девушка жалостливо посмотрела на бородатого мужчину, покрытого грязью и потом.

– Страх – это пустое, одиночество убьет даже самого сильного. Одиночество сильнейшее орудие пыток.

– Не время скорбеть по усопшим, соберись, скоро мы войдем в нехорошее место. Тебе оно знакомо.

– Отстойники…

– Они самые, – впереди показался арочный проход в производственные помещения, откуда исходило невыносимое зловоние, но к общему удивлению, Никола и его спутница даже не поморщились – запах стал для них привычен, работавших с юношества от зори до зори, словно на каторге.

Никола достал фонарик и включил его, свет его бил чуть дальше десяти метров.

Машинное масло растекалось по полу, образуя скользкие лужи по