Бесполезный человек - Дмитрий Николаевич Москалев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Буг! – вырвалось у Николы, – на твоих руках их кровь! Я отправлю тебя в ад, откуда ты и пришел, мерзкая паскуда! – и ещё одним точным движением он проник острием в его сонную артерию и прокрутил, разворотив её. Я знаю кто ты, ублюдок!
Истекающая кровью туша свалилась на землю и с хрипом затихла.
Никола выбросил осколок, и подойдя к братской могиле своих соплеменников, зарыдал.
Так он никогда ещё не рыдал, это была истерика, граничившая с паникой и помешательством – он остался один.
Смахнув слезы рукавом, Никола бросился в хижину вождя, словно в тумане, он пробежал в приемный зал, за мгновение осмотрел стены, и отодвинул в сторону ковер. Перед ним стояла металлическая дверь, которая с легкостью открылась. Темнота.
Он бросился в соседнюю хижину, порылся в хламе и нашел слабо светящий фонарь, вернулся обратно.
Ступени ввели вниз, под лагерем оказался тоннель, как под той будкой за воротами.
– Обман! Они были заодно!
Никола пробрался глубже, нащупав люк наверх, откинув его, оказался внутри толстой колонны. Вверх уходила шахта лифта.
Он осмотрел её, но обессиленный вернулся обратно, подобрал с земли прут и осколок, принялся дробить череп вождю. Испачкавшись кровью и мозгом, Никола извлек из самого центра кристалл.
– Вот вы какие! – какие хрупкие… – но сломать его не получилось, как не старался Ник, кристалл был сравним по прочность с алмазом.
От наплыва эмоций, он закрыл глаза руками, время унесло его в прошлое.
Глава 54
То ли ветер ему нашептал, то ли ему померещилось – но он уловил нежное дыхание живого существа.
Никола, не теряя времени, словно волк взобрался по телам почти на самый верх, и стал отбрасывать части тел и трупы в разные стороны. Они слетали вниз, кружась в безобразном танце смерти. Никола ломал мертвецам кости, выворачивал суставы. Но не останавливался ни на секунду.
Первая его попытка оказал безуспешной, но он истерически искал среди мертвых того, чей голос он слышал.
Голос усилился, похожий на песню.
Ему и в голову не могло прийти, что это всего лишь его воспаленное воображение на оборванных нервах играет с ним злую шутку. Как вдруг, внизу кто-то глубоко вздохнул и закашлял.
Никола, откопав ещё несколько метров, схватил протянутую ему белую, обожженную руку и потянул на себя – это была белокурая девушка.
Глава 55
Император и императрица танцевали вальс в бальном зале дворца, готовясь к праздничному обеду и маскараду, как к ним без предупреждения зашел Эр
Не сбавляя шага, он направился прямиком к императорским особам.
– Эр, сын! Какими судьбами?! – его радостно встретил Император, протянув руки в надежде обнять долгожданного сына.
Но Эр не обращая на него никакого внимания, приблизился к Императрице, влепил ей такую мощную пощечину, что звук от неё раскатился словно гром, оборвав звучание музыки.
– Эр?! – она испуганно посмотрела на него.
– Извини отец, не сдержался! – и, воспользовавшись их замешательством, удалился к себе в апартаменты.
– Наш сын сошел с ума! Ненадолго же его хватило! – возмутился Император.
– Хватило бы надолго, не хватило бы меня, – возразила ошеломленная Императрица.
За Эром последовал растерянный отец.
– Сын! – схватил он его за руку уже на пороге, – что с тобой? Ты объяснишь мне в чем дело? – удивленно спросил он.
–Давно хотел это сделать, под самый закат жизни ведь можно, правда, отец? – Эр ехидно улыбнулся, оторвал пальца отца от руки и закрылся у себя, под серебряным замком, отбросив ключ в сторону.
Принц погрузился в раздумье. Голос, призывающий к насилию, более не появлялся.
Его правый глаз окончательно ослеп за какие-то полчаса и залился кровью, он понимал, что ему осталось каких-то несколько дней.
Разбудил его стук в дверь, оказалось, что все это время Эр стоял, уставившись в бархатную стену своей красной спальни. Он открыл.
В комнату вошли роботы, которые внесли новый императорский мундир для принца.
Белый наряд, вышитый настоящим золотом, белые сапоги, в золотой шкатулке перстень, украшенный знаменитым чёрным алмазом; божественные духи, собранные на просторах, канувшей в никуда, Европы, нательное белье.
После того, как Эр оделся, слуги внесли старинное зеркало, с человеческий рост. Костюм оказался ему велик. Эр сильно похудел.
– В чем будет мой отец? – спросил он.
– В красном, Ваша Светлость, – ответил слуга, – и Императрица так же пожелала быть в красном.
– Символично, хоть кто-то останется в белом. Наряд мне идет, оставим! Под цвет моего лица!
– Перстень, он черный, – заговорил с ним голос.
– Знак власти, ты не знал? – ответил Эр.
– Знак черной власти, злой! Надень белый перстень!
– Разве такой есть? – удивленно спросил Эр.
– Настоящий белый, не дающий отражения, для тебя это сюрприз Эр? Когда-то твоя семья такие носила, сейчас они забыты богом среди разного драгоценного хлама. И ты обо всем забыл!
– Где?! – закричал он, – слуги, принесите мне его!
– Кого, мой Лорд?
– Белый перстень!
– Но…– слуга замолчал, переглянувшись с остальными.
– Хоть вы и роботы, но преданные роботы! Принесите мне его. Умоляю!
– Их все уничтожили, мой Лорд, – ответил он, – как наступила новая эра, – воцарилось молчание.
– Они ничего не знают, открой сундук своей матери, ты найдешь там его, единственный оставшийся. Она спрятала его, алчность и желание владеть всем на свете спасли перстень. Поцарапав кристалл, она сотворила дешевую побрякушку.
– Слуги, принесите мне из хранилища перстень с царапиной.
– «Жалкий», ваша Светлость?
– Да, «Жалкий»! А лучше, отдайте его ювелиру, пусть зачистит от сколов и позорных слов, отполирует камень.
– Будет сделано, Мой Лорд.
– А эту мерзость, – он показал на черный алмаз, – уничтожьте! Сварите его в котлах шеола! Не оставьте от него ни кристаллика…
Одним меньше! – Эр вытер мокрый лоб шелковым платком, – а теперь идите, мне нужен покой.
Роботы удались, захлопнув за собой дубовые двери и утащив ненавистный алмаз, но куда?
Глава 56
– Слышишь?! Слышишь! Ты жива, жива! Идем же! Что ты стоишь?! – шокированная девушка, спустившись вниз по телам, остановилась и окинула гекатомбу взглядом. В ее глазах отразился ужас. Убийцы применили мозговые волны и свет, чтобы затащить в трансе людей на убой. За многие тысячелетия эта казнь стала одной из самых отвратительных
