Шепот ветра - Элизабет Хэран

Карлотта подозревала, что Габриель и Амелия тайно встречаются в пещере, где они нашли труп. Взявшись следить за девушкой, она не знала, когда они там встречаются, так как просто не могла находиться рядом с Амелией постоянно. Когда итальянка была слишком занята и не могла прийти на ферму, она следила за Габриелем или посылала Эдгара к нему под каким-нибудь предлогом.

— Что случилось, — спросила Сисси Амелию. Девочка видела, что она чем-то расстроена.

— Карлотта только что спросила вашего отца, может ли она учить вас готовить еду.

— О! — воскликнула Сисси.

— Конечно, это здорово, но признаться честно, я бы хотела реже видеть ее здесь. — Амелия произнесла это, не подумав, и тут же пожалела о том, что выдала свои чувства.

— Она тебе не нравится, да? — спросила Сисси.

И снова Амелия не смогла удержаться, чтобы не сказать правду. При одном лишь упоминании о Карлотте девушка начинала злиться.

— Да, она мне не нравится. Я не доверяю ей, — призналась она.

— Почему?

В последние несколько дней Сисси и Амелия сблизились. Сисси открылась девушке, рассказав многое о своей матери и отце, и Амелия чувствовала, что может довериться ей в некоторых вещах.

— Ты можешь сохранить это в тайне, Сесилия?

Девочка кивнула.

— Я слышала, что говорила Карлотта про меня по-итальянски, и поняла. Я не думала, что знаю итальянский.

— Почему ты не сказала ей об этом? Наверное, она захотела бы поговорить с кем-нибудь на своем родном языке?

— Тогда я была шокирована, потому что Карлотта сказала про меня гадость. Я не выдала себя.

— Ты уверена, что поняла все правильно?

— Абсолютно уверена.

— Не говори об этом папе, но мне тоже не очень нравится Карлотта, — признала Сесилия. — Она себе на уме. И потом, она все время следит за тобой, особенно когда здесь Габриель. Думаю, ты ему нравишься, а это злит Карлотту.

Амелия была поражена, что девочка заметила все это. Она покраснела.

— Тебе ведь тоже нравится Габриель, да? — улыбнулась Сесилия.

Амелия хотела солгать девочке, но не смогла.

— Да, нравится. Но пока не докажу, что я не преступница, у нас с ним нет будущего.

— Надеюсь, к тебе скоро вернется память.

— Спасибо, но, пожалуйста, не говори об этом никому, хорошо? Даже своим сестрам. Если твой отец узнает об этом, он отправит меня в тюрьму.

— Я никому ничего не скажу, потому что я не хочу, чтобы ты уезжала.

— Спасибо, Сесилия.

— Можешь звать меня Сисси, если хочешь. На самом деле мне никогда не нравилось имя Сесилия.

Амелия была тронута. Она помнила, сколько времени прошло с тех пор, как девочка велела называть ее Сесилия.

— Я думаю, это имя красивое, но и Сисси хорошее имя.

Кингскот

Лэнс Эшби вошел в кухню, тихо сзади подобрался к матери, которая стояла у раковины, и обнял ее за талию.

— Добрый день, мама.

— Лэнс! Перестань меня пугать. Ты отнял у меня пять лет жизни. — Хотя Эдна и ругала сына, она все равно улыбалась. Она всегда была счастлива его видеть. Лэнс был для нее самым лучшим, самым добрым мальчиком, который никогда не мог причинить кому-нибудь вред.

— А где все? — спросил Лэнс. В доме было необычно тихо.

— Твой отец отвел лошадь к кузнецу, чтобы подковать, а Полли ушла с Амелией забрать новые платья из ателье.

— Новые платья? Теперь у нее должно быть собралась внушительная коллекция.

— Приближается время Танца урожая, — подмигнула Эдна Лэнсу.

— Я знаю.

— Я надеялась, что ты пригласишь Амелию. Настало время представить ее обществу нашего острова. Все наши друзья понимают, что она горюет по своей семье и восстанавливается после кораблекрушения, поэтому они не надеялись познакомиться с ней сразу после приезда, но время Танца урожая как раз подходящее для выхода в свет, и я верю, что Амелии очень поможет общение с людьми.

Лэнс испуганно посмотрел на мать.

— Я уже пригласил Оливию из банка. Теперь я не могу пойти на попятную и сказать, что пригласил кого-то еще. Оливия замечательная девушка.

Эдне нравилась Оливия. Она на секунду задумалась.

— А ты не мог бы взять с собой и Амелию? Выход в свет пойдет ей на пользу.

— Полагаю, да.

— Ты можешь представить Амелию многим молодым людям. Это подбодрит ее.

Лэнсу понравилась эта идея. Если она встретит какого-нибудь интересного молодого человека, она сможет перенести свое чувство привязанности на него.

— Конечно, я могу это сделать, — согласился Лэнс.

— Хорошо, договорились, — успокоилась Эдна. — Не затягивай с приглашением.

Позже вечером Лэнс снова пришел в дом родителей. Сара пила чай в гостиной. Лэнс обратился к ней, как просила его мать.

— В субботу будет Праздник урожая, Амелия. Ты бы хотела пойти?

— С удовольствием, — восторженно ответила Сара.

— Хорошо. Праздник проходит в Масоник-Холл в городе, и там обычно очень людно. У тебя будет возможность познакомиться с моими друзьями. — Лэнс не хотел говорить, что собирается представить ее потенциальным женихам, но он имел в виду именно это.

— Это было бы замечательно, — обрадовалась Сара. Ей показалось, что Лэнс хочет похвалиться перед своими друзьями. Это была тщеславная мысль, но о чем еще могла подумать Сара?

Кейп-дю-Куэди

Карлотта прибиралась в доме Эвана после того, как дала девочкам урок по приготовлению клецек. Девочки отправились принести еще чистой воды из колодца, поэтому Карлотта была одна.

— Как прошел урок, Карлотта? — спросил Эван.

— Очень хорошо. Даже самым маленьким было интересно.

— Я очень благодарен, что вы делаете это. — Он огляделся по сторонам. — Саре тоже надо было бы присутствовать на ваших уроках. Ей совсем не помешает поучиться, ведь ее стряпню не едят далее поросята.

Карлотта все время думала, как подловить Амелию, и слова Эвана дали ей прекрасную зацепку.

— А вы многое о ней знаете?

— Не очень. Она о себе не очень-то рассказывает, да к тому же ничего не может вспомнить.

— Это она только так говорит, — почти прошептала Карлотта, но Эван расслышал ее и странно посмотрел на итальянку.

— Разве вам не говорили, откуда она или за что ее посадили в тюрьму? — спросила Карлотта.

Эвану стало немного не по себе.

— Я ничего не скажу, но мне интересно, совершила ли она жестокое преступление. Я начинаю… как вы говорите, нервничать, когда она рядом.

— Мне сказали, что она из Бристоля, — проговорил Эван, внезапно осознав, что акцент девушки слишком благородный для бристольского. — И я знаю, что она не совершила жестокое преступление, иначе я ни за что бы не потерпел ее присутствия здесь из-за детей.