Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный - Андрэ Нортон

— Люди ещё не вернулись?

— Нет. Ты их увидишь, когда они появятся. Надо немного поесть, лорд. Человек должен быть сыт, чтобы сохранить свои силы. Открой рот…

Нальда кормила меня с ложечки, как малого ребенка. Но не мог же я отказать ей! Однако во мне зрел гнев на то, что я нахожусь в таком нелепом беспомощном состоянии, и на то, что ничего не могу сделать самостоятельно и мне нужна нянька. Нальда подвела меня к постели. Я лег, но сон не шел. Я лежал и как будто ждал, что меня призовут к оружию, хотя понимал, что, по всей вероятности, мне уже никогда не взять в руки оружие.

Я думал о Джойсан, о ее стремлении получить обратно грифона. Я понимал, что она права. Шар необходимо отобрать у Роджера во что бы то ни стало. Он не погиб во время бури, так может, спаслись и остальные? Хлимер, леди Тефана, Лизана… Я поднял руку и пощупал повязку. Она была еще влажная, и я был уверен в ее бесполезности.

Роджер… если он пришел за грифоном, то значит, он узнал о нем от Ривала или от Яго. Узнал, что я послал его в качестве подарка Джойсан. Но зачем ему понадобился грифон? Я так мало знал о Прежних, а теперь эти знания были необходимы.

Моя рука все еще лежала на лбу, тыльной стороной ладони к повязке. Сколько времени так прошло, я не знал, но неожиданно почувствовал, что что-то неуловимо изменилось.

Браслет! Джойсан сказала, что он отразил луч от грифона. А значит… Я вскочил и сорвал повязку. В том месте, где браслет касался лба, распространялось тепло. Может инстинкт, а может неизвестные слои памяти руководили мной, когда я держал браслет сначала у левого глаза, а потом — у правого, прижимая его к сомкнутым ресницам. Я еще не пытался открыть глаза, но чувствовал, как ко мне возвращалась уверенность и жажда жизни.

Я опустил руку и открыл глаза.

Темнота! Мрак! Я чуть не вскрикнул от отчаяния. А затем… свет! Совсем слабый, но свет! И тут я понял, что находился в темной комнате и видел свет, едва пробивавшийся сквозь щель в двери. Я быстро направился к двери.

Ночь… Да, обыкновенная ночь… И нисколько не темнее, чем всегда. Я поднял голову и увидел звезды! Звезды, которые сверкали так ярко, так ободряюще… Я видел!

Джойсан! Мне захотелось поделиться с ней своей радостью, и это тоже был инстинкт. Я почти бегом направился в ее комнату. Дверь была закрыта и это заставило меня остановиться. Нальда сказала, что дала Джойсан снотворное и теперь девушка будет спать до утра. Но даже если я и не мог сообщить ей о чуде, то должен был хотя бы взглянуть на дорогое мне лицо. Из-за двери пробивался слабый свет. Возможно, там оставили зажженной свечу.

Я вошел, стараясь не только не стучать копытами, но даже не дышать. Но на постели никого не оказалось. Легкий плащ, которым она укрывалась, был откинут в сторону, и на тюфяке, набитом сухими листьями, никого не было! Лишь в углублении, где находилась ее голова, что-то темнело. Я наклонился и поднял это. В моих руках оказался мешочек, набитый травами, от которого исходил сильный запах. В мешочке оказалось что-то твердое.

Я ахнул, и мешочек упал на пол. Вокруг моего браслета появилось голубое свечение, словно его окутал туман. Мне не нужно было объяснять, что там находится. Черное Зло!

Я подцепил мешочек кончиком ножа и бросил его на каменный пол поближе к свету. Распоров ножом, я выпотрошил мешочек, и обнаружил в нем предмет размером с монету Салкаров. Он был черный, пронизанный красноватыми прожилками — нет, не прожилками. Красные линии образовывали руны, почти как на моем браслете.

Эта вещь обладала Могуществом, но Темным Могуществом. Любой, прикоснувшийся к этому предмету…

Джойсан! Как попала эта вещь ей в постель? Мне стало страшно, и я громко позвал Нальду, которая, вероятно, находилась где-то поблизости. Мой голос прокатился по двору громовым эхом. Я снова крикнул, и услышал голоса.

— Лорд, — в дверях появилась Нальда. — Что…

Я указал пальцем на постель.

— Где леди?

Она вскрикнула и кинулась к постели. На ее лице появилось выражение растерянности и изумления.

— Но… где она может быть, лорд? Она спала, когда я дала ей снотворное. Могу поклясться Тремя Клятвами Гуппоры, что она не должна была проснуться до утра…

— Ты оставила «это» в постели? — я пытался не выказывать ей свой страх, по крайней мере, внешне. Кончиком ножа я указал ей на распоротый мешочек и его содержимое.

Она наклонилась и принюхалась.

— Лорд, такой мешочек мы сделали для леди Ислайги, когда она была плоха и ее необходимо было удержать в постели. Это хорошие травы, клянусь вам!

— Ты добавила сюда и это? — кончик ножа уперся в дьявольские символы.

Нальда вновь наклонилась. Когда ее голова поднялась и ее глаза встретились с моими, я увидел, что она перепугана.

— Лорд, я не знаю, что это такое, но в этой вещи таится Зло! Лорд! — неожиданно вскрикнула она. — Твои глаза… ты прозрел?

Я отодвинул ее в сторону. Только что меня переполняла неописуемая радость, весь мир радовал меня, но сейчас мною овладела страшная тревога за Джойсан. Мне было даже жутко подумать, что она стала пленницей Темных Сил.

— Да, — буркнул я. — Леди спала рядом с этим, и теперь она исчезла. Я не знаю, что с ней случилось, но мы обязаны найти ее и найти как можно скорее!

Поднятые мной люди обыскали всю крепость сверху донизу. Так как мост был поднят на ночь, то добраться до берега она не могла, но и спрятаться в крепости было негде: мы обыскали все.

В конце концов мне пришлось признать, что Джойсан в крепости нет. Оставалось озеро! Я стоял на мосту, глядя в воду. В ней отражался свет факела. Это мог сделать только Роджер, но его не было, когда ее укладывали в постель. Кто-то помогал ему. И этого человека необходимо было найти и узнать от него всю правду.

Я собрал всех мужчин, женщин и детей во дворе и положил перед ними камень, дьявольский символ, нацеленный на мою леди. Огонь необузданного гнева уже угас во мне, теперь я был хладнокровен и полностью овладел собой. Мой мозг работал в бешеном ритме, он был занят одним — кровавой местью тем, кто похитил Джойсан, страшной местью, какой еще не видела наша долина.

— Ваша леди была похищена из-за чьего-то предательства, предатель находится среди вас, — я говорил медленно, так, чтобы каждый из них мог понять меня, даже самый глупый и маленький. — Пока она лежала в постели, кто-то подложил ей это под подушку. После этого она была похищена и, возможно, уже мертва. — Теперь я приступал к тому, в чем совершенно не был уверен, но чему я научился от Ривала. — Тот, кто касался этой вещи, наложил на себя пятно, которое ничем нельзя смыть. Поэтому каждый из вас сейчас вытянет руки и…