Дом с привидением - Анна Михалева

«Ну, если тебя обвиняют в том, что ты — призрак, можно хотя бы ответить на это: нет, мол, я не призрак. Я — нормальный человек из плоти и крови, я партнер твоего отца, участвую в рискованной операции и до поры до времени лучше бы тебе, дорогая, ничего обо мне не знать», — Сашка нахмурилась.

Она бы это поняла и перестала докучать ему своими подозрениями. Так нет же, он предпочитает водить ее за нос, словно нарочно украшая свой лучезарный образ развесистыми загадками.

«В таких условиях даже самая легковерная особа начнет сомневаться».

Тут ей припомнился еще один недавний эпизод, а именно сеанс Ко Си Цина.

«Какие все-таки письмена он имел в виду? Какую картину, которую рисуют в темноте? Надо бы спросить его в следующий раз».

Теперь ей уже не казалось, она была уверена, что все это как-то относится именно к Павлу. Но вот как?

Серега тоже молчал, сосредоточенно уставившись на дорогу. Сашка была даже рада, что он не пытается занять ее разговорами. Так ей легче предавать Павла. Если Серега начнет ее донимать, она, пожалуй, и сломаться может. Ведь как ни крути, а Павла она любит, хотя еще ни разу не только ему, даже себе в этом не признавалась. Любит и, как всякая влюбленная женщина, хочет верить своему любимому, что он является образцом чистоты и порядочности.

«Черт возьми! Он должен казаться мне таковым. Но почему-то не кажется. И почему мне так не везет? Почему даже первая любовь у меня омрачена такой гадостью, как подозрение. Господи, какой же у меня вторая будет? А третья? Представить страшно!»

От Рублевского шоссе до ресторанчика на Бережковской набережной было рукой подать, она и не ожидала, что так быстро Серега довезет ее до места. Он затормозил. И тут Сашка ощутила приступ дурноты: голова ее закружилась, дома слились с серой пылью набережной, огни ресторана показались слишком яркими, хотя время суток темным можно было назвать с большой натяжкой — в фиолетовом воздухе вспыхивали желтые и красные дорожки фонариков, которыми был обвешан ресторан на реке.

— Я не могу, — прошептала она, опустив голову, — у меня дурные предчувствия.

— Ерунда, — Серега вышел из машины и открыл дверь с ее стороны, — у меня тоже не очень хорошие, но я же могу.

— Еще бы, — проворчала она, вылезая из машины.

— Крепись, — он взял ее под локоть и повел к мостику.

Сашка перегнулась через перила, но катера не увидела.

— Может быть, и хозяина нет? — с надеждой предположила она.

— Чего ты трясешься? — усмехнулся ее спутник. — Скорее всего нас пошлют отсюда, и мы примемся ломать голову дальше. Загадки так просто не решаются, поэтому лучше заранее вспомни еще какую-нибудь зацепку. Может быть, Павел рассказывал тебе, где он учился, где жил, чем в детстве занимался…

— Да нет, — они зашли в гудящий зал, — хотя…

Музыка заглушила не только ее слова, но и мысли. В сигаретном угаре, колыхаемом легким шлягером русской попсы, она растеряла все соображения.

А Серега уверенно повел ее к стойке.

— Ну? — бармен взглянул на них с удивленным презрением, которое, скорее всего, было адресовано не им конкретно, как недостаточно достойным посетителям столь шикарного заведения, а в принципе такой взгляд был у человека: профессиональный барменский взгляд, как улыбка в «Макдоналдсе».

— Сока, — Серега поморщился, видимо, вспомнив свое недавнее пребывание в холодильнике, — апельсинового сока.

— И все? — презрение бармена стало очевидным.

— Все, — кивнул ему Серега и обворожительно улыбнулся.

Не подействовало. Бармен поджал губы, плеснул в стаканы оранжевой жидкости, слабо напоминающей сок, и хотел было отвернуться к мужику с маслянистыми глазами в расстегнутой до пупа рубашке.

— Послушай, брат, — Серега схватил его за локоть.

— Я тебе не брат! — бармен выдернул руку с таким резким отвращением, что Серега едва удержался на ногах.

— Хорошо, только не нервничай. Не хочешь быть братом, будь товарищем, господином или как там тебе приятнее.

— Мне плевать, — процедил бармен сквозь золотую фиксу.

Сашке стало понятно, кто тут хозяйничает, — если у бармена золотые фиксы, значит, крыша у заведения бандитская. Другого не дано. Ей стало нехорошо, очень потянуло на свежий воздух.

«Если папа узнает, он меня убьет!»

— Нам нужен хозяин катера, — донеслось до нее. Это Серега обратился все к тому же грозному бармену.

— Катера? — тот прищурился.

— Катера, — Серега кивнул еще раз и снова улыбнулся. — Он часто тут у вас на цепи отдыхает. Славная посудина.

— Охренел совсем? — Бармен перешел на испуганный шепот и даже нагнулся, чтобы собеседник лучше слышал. — Если собираешься болтать о катере, лучше сам пойди и утопись. Вася до сих пор страдает. А когда он страдает, тут хоть святых выноси.

— Ну, слава богу, мы наконец добрались до того, как зовут хозяина опального катера. А где страдает этот ваш местный монстр?

— Какой еще монстр? — прищурился бармен.

— Вася.

— Нет, парень, ты совсем дохлый. Давай плати за сок, а то потом уже не сможешь. И мой тебе совет, убирайся ты отсюдова к едрене фене, не то не ровен час… Васю ему подавай! — бармен цокнул языком по фиксе, что свидетельствовало о его отношении к столь бесшабашному поведению молодого посетителя.

— Мне это не нравится, — шепнула Сашка Сереге.

— Думаешь, я в полном восторге?! У меня уже колени подкашиваются, — тихо признался ей он, а потом вновь обратился к бармену. — Так ты позовешь нам Васю?

— Если ты еще не понял, то катера больше нет, — рявкнул тот.

— Вот именно об этом мы и хотим с Васей потолковать.

— Да? — это было искреннее удивление.

Обретя дар речи спустя минуту, бармен двинулся куда-то в глубь бара и крикнул за блестящую штору:

— Вася! — Он прислушался к ответу и снова крикнул: — Не может? А тут к нему насчет… ну, в общем, скажи ему, что будет интересно.

Вернувшись к странным посетителям, он заговорщицки подмигнул:

— Лучше не говорить сразу «катер», а то как услышит, так начинает страдать.

— А можно как-нибудь иначе обозвать эту посудину? — поинтересовалась Сашка, которой к тому моменту уже хотелось сквозь землю провалиться.

— Обозвать? — бармен мечтательно закатил глаза. — Вася звал катер «братком», разговаривал с ним, как с другом, и вообще, подойдет к нему, бывало, хлопнет по крылу и рявкнет так весело, мол, браток, купил я для тебя новые свечи. Тебе понравится, друган. Ох, слезу даже вышибало, так он любил ту машину… — он открыл глаза. — Но вам, ребята, я не советую называть тот катер «братком», а то я за ваши жизни и гроша ломаного не положу на стойку.

— Спасибо, — Серега выложил перед ним настоящие пятьдесят долларов, чем вызвал в бармене скупое удовольствие от прожитого дня.

Блеснув напоследок фиксой, он сообщил:

— Кстати, Вася — хозяин ресторана.

С тем и удалился влево, где все еще сидел мужик в расстегнутой до пупа рубашке. Похоже, ему уже ничего не нужно было, он просто встать не мог по пьяни, но бармен все-таки подошел к нему и завел какую-то беседу. Наверное, не желал присутствовать рядом с молодыми безумцами при их беседе с Васей.

Сашке некогда было подумать о своей участи, блестящие шторы раздвинулись, и на них двинулся некий субъект, который, похоже, и звался Васей. Она даже фыркнула про себя: «Стоило столько ужаса наводить». Вася оказался не слишком высоким мужичком с уже прогрессирующей лысиной, но все еще молодившимся под рокера-любителя: все как полагается — кожаные штаны с отвислыми коленями, толстая цепь вместо пояса, майка соответствующая: черная с надписью: «Mad & death», кольца с черепами, ну и все в том же духе.

— Тяжелый металл любишь? — усмехнулся ей Серега. — Или Гребенщикова хотя бы?

— Не-а.

— Тогда лучше молчи. Ты для него слишком прилизанная.

— Это в каком смысле? — возмутилась Сашка.

— Да во всех. Впрочем, я тоже. Устанавливать первичный контакт бессмысленно, — профессиональным глазом будущего дипломата оценил он, пока Вася приближался к стойке, — поэтому сразу начнем с главного.

Так он и поступил, спросив без предисловий:

— Что с катером?

— Чего? — прищурился Вася, которому столь вызывающее поведение незнакомого юнца в приличном костюме совсем не понравилось. Это было видно с первого взгляда. К тому же Вася взял да и плюнул под ноги. Пока под свои.

— У тебя катер был, что с ним? — мужественно повторил вопрос Серега.

— А ты кто такой?

— Налоговый инспектор.

Сашка начала злиться. На Серегу, разумеется. Ну чего он нарывается, словно специально. Словно просит: «Набейте мне морду. Будьте так любезны».

Собственно, Васе два раза повторять не нужно было. Он слыл человеком действия, что и подтвердил незамедлительно: его рука метнулась к Сереге, сгребла его за отворот пиджака и дернула на себя. Серега неблагородно ойкнул. В следующее мгновение он уже лежал щекой на стойке.