Глубинка - Артур Гафуров

Мы укрылись за машиной и залегли в снегу.

— Ну что, Ф.А. Лазарев, теперь я стою на дороге, а ты ковыряешься в дерьме, так? — блин, ну и паскудный же у него голос, у этого Сережи. Хотя, может, это я предвзято сужу?

— Может, и так, — решил ответить я. — Только дерьма тут нет. Зима ведь, снег. И вообще, тебе-то что?

— А просто моральное удовлетворение получаю. Такой ответ тебя устроит?

— Да мне вообще все равно, — прошептал я, чтобы слышали только Аня, Макс и Витя.

— Выходите по одному, — тоже знакомый голос, только не Лопарев и не Рощин. — Мы всего лишь хотим выяснить, что с Геннадием Романовичем произошло, да.

— Паша, это ты? — удивился я. Оказывается, в ряды преследователей затесался и мой недавний собутыльник! И по совместительству местный целитель.

— Да, это я. Мы вас не тронем, пока все не выясним, обещаю.

— А остальные тоже обещают? — недоверчиво поинтересовался Витя.

— Я только за себя могу сказать, — ответил Павел. — Вы как, ребята?

Два или три голоса нестройно буркнули что-то вроде «да».

— Маловато будет… — шепотом констатировал Макс.

— Сергей нас не отпустит, — вмешалась Аня. — Может, остальные и решили бы сначала разобраться, но не он. А они решат то, что решит он.

Тем временем Лопарев, кажется, напрягся, решив, что может потерять союзников.

— Паша, Кирилл, вы чего? Вы не знаете, что ли, что ваш Филиппок стуканул, кому нужно, и в усадьбе уже хозяйничают люди из ФСБ? Вы остались не только без Геннадия Романовича, но и без работы, а скоро, может, и небо вам в клеточку раскрасят за все ваши делишки.

— Это твои делишки, — огрызнулся Павел. — Лично меня они не касаются.

Но на этот раз он оказался в меньшинстве. Реакция «общественности» была куда более бурной и однозначной: народ потребовал виновника. Чтобы немного их охладить, пришлось выстрелить из пистолета в воздух.

— Кстати, Филя, — обратился ко мне Лопарев (после выстрела все благоразумно сделали пару шагов назад). — Ты не в курсе, что за собачку мы пристрелили возле деревни? Вздумала, дворняжка, на Женю Парамонова броситься. Но Женя молодец: с первого выстрела ее уложил. Не твоя собачка-то?

— Ага, — подтвердил невидимый Женя. — Большая псина-то. Это тебе за Дину, козел.

Я почувствовал, как сердце сжалось в холодный плотный комок. Так вот куда пропал Агат… Все это время он был возле дома, ждал меня… Или не меня? Ведь, получается, он напал на своего бывшего хозяина. Что же такого сделал ему этот Женя, если добрый и ласковый молодой пес бросился на него без команды? Теперь я вряд ли узнаю… Вряд ли захочу узнать. Агата, моего верного друга, моей опоры — больше нет.

— Филипп… — я посмотрел в лицо Ане: в ее глазах стояли слезы. — Филипп, пожалуйста, не сейчас. У тебя такое злое лицо… Не надо сейчас.

— Да, ты права, — невообразимым усилием воли я прогнал из сознания образ друга и сосредоточился на происходящем. — Лопарев! Если я выйду, ты отпустишь остальных?

— Остальных? — недоверчиво спросил он. — Можно подумать.

— Ты что, заболел?! — вцепился мне в руку Витя.

Но я не заболел — я рассматривал стоящую в трех метрах от нас одинокую осину. Не очень широкая, но другой рядом все равно нет. Притормози мы чуть пораньше, в пределах досягаемости оказались бы более подходящие деревья.

— Да, остальных, — ответил я Лопареву. — И Аню в том числе.

— Да пожалуйста, — небрежным голосом ответил он. — С Аней я потом разберусь, без тебя.

— Серег, хватит уже, — ого, похоже, вмешался доселе молчавший братец! — Оставь ее в покое.

— Миха, не лезь.

— Я уже просил тебя…

— А я просил тебя захлопнуться, — отрезал Лопарев. — Без твоих соплей скользко.

— Нет уж, с меня хватит, — похоже, в Михаиле Рощине, наконец, проснулась что-то похожее на гордость. — Хватит подставлять ее и пользоваться ей, как вещью. Хватит издеваться над ней. Хватит мучить ее!

— Миша, а ты сам долго к этому шел? — неожиданно громко поинтересовалась Аня. — Долго до тебя доходило, что я не вещь, которую можно подкладывать под тех, дружба с кем тебе выгодна?

— Аня, не говори так! Я не хотел…

— Да закройтесь уже вы оба, семейка! — перебил Лопарев. — Лейтенант Рощин, вернитесь в машину, я приказываю как старший по званию! Так, теперь вы. Трое могут валить, куда им вздумается. Мы с вами потом разберемся. Четвертый остается.

— Что ты задумал? — прошипел мне в ухо Витя. — Куда мы пойдем?

— Недалеко, — после того, как из группы удалили брата Ани, я окончательно уверился в своей задумке. — Я скоро к вам присоединюсь. Только задержу их ненадолго.

— Каким же образом?

— Немного их подпалю.

— У тебя что, есть бомба? — удивился Витя.

— Бомбы нет. Но над нами полный бак бензина, — сейчас я с благодарностью вспоминал ту небольшую станцию с дрянной кафешкой, где меня по ошибке заправили под завязку. — Вы отойдете в лес, а когда они приблизятся, я зажгу фитиль и спрячусь вон за тем деревом.

— Ты взорвешь свою машину? — тихо ахнул Макс.

— Если хочешь, я могу доверить эту почетную миссию тебе. Для меня так будет даже менее затратно, но, боюсь, тогда ты можешь столкнуться с таким малоприятным явлением, как суброгация. Я потом объясню, что это такое… Если выживем, конечно. В общем, если никто не против, я сделаю это сам.

— Фил… — начала было Аня, но я лишь приложил палец к ее губам, и она замолчала.

— Ну что вы там, попрощаться никак не можете? — нетерпеливо рявкнул Лопарев. — У нас мало времени.

— Уже идем… — уши уловили посторонний механический шум: похоже, к преследователям спешит подкрепление.

Фитиль быстренько соорудили из длинного куска бинта, оставшегося после перевязки Вити. Аня отдала мне также свою зажигалку. Незаметно открыв крышку бензобака, я засунул туда один конец, оставив второй свободно свешиваться наружу. Интересно, а сыроватый бинт быстро горит?

— Мы встаем! — сначала осторожно выглянуть: нет ли какой подставы? Вроде, все в порядке, можно подниматься.

— Иди сюда, — велел Лопарев.

— Нет, сначала они уйдут, — возразил я, и, не дожидаясь ненужных дискуссий, приказал ребятам: — Уходите в лес, живо!

Едва Макс, Аня и Витя скрылись из поля зрения, я тихонько щелкнул зажигалкой.

— Ну, теперь ты к нам.

Шум, между тем, все нарастал. Дождаться этих новых или сейчас? Темнота уже сменилась предутренним полумраком, но лица людей все еще были неразличимы. Забавно: в третий раз встречаюсь с этим козлом, и все не при свете дня.

— Не могу, — виновато улыбнулся я. — При ударе ногу повредил, больно ступать. Так что лучше вы ко мне.

— Ты что, издеваешься? — Сергей чуть сам не кинулся к машине, но вовремя опомнился и ткнул пальцем в группу своих подельников. — Вы двое, помогите ему подняться.

В ту же секунду пламя коснулось бинта.

— Не торопитесь, пацаны, если хотите жить! — я помахал перед ними зажигалкой. — У меня тут для вас сюрприз: небольшая самодельная Хиросима!

Кричать приходилось громко: шум уже ощутимо бил по ушам, и это явно был не автомобиль. Но другие, как будто не замечали его: всеобщим вниманием завладела зажатая у меня в руке маленькая пластмассовая коробочка со сжиженным газом.

— Псих!

— Самоубийца!

— Камикадзе!

Смекнув, что к чему, люди дружно бросились прочь от обреченной машины. Перебежав через дорогу, они залегли на обочине с обратной стороны и стали ждать взрыва.

План удался на все сто, но я не торопился бежать. Я увидел вертолет. И лишь убедившись, что он летит к нам, выдернул недогоревший конец бинта из бензобака.

Глава XXX: История Геннадия Добренко

Вертолет с опознавательными метками ФСБ сел на полянке, всего в пятидесяти метрах от нас. Едва из него вышли люди, Лопарев кинулся к ним: было видно, как он отдает честь, представляется… Но стоило вновь прибывшим услышать имя, старшему лейтенанту заломили руки за спину и заковали в наручники.

Я так и стоял возле своей машины и, увидев, что произошло, удовлетворенно вздохнул. Кажется, на этот раз пронесло. А затем из вертолета выскочил Андрей, непривычно встрепанный и с лихорадочно горящими глазами.

— Я так боялся опоздать! — он подлетел ко мне, сгреб в охапку. — Братан, вы такие крутые! Просто не передать, какие крутые!

Он кинулся обнимать подошедших Витю, Макса и Аню.

— Как ты все это организовал? — спросил его я, указывая на вертолет.

— Это долгая история. Но если вкратце, то мне удалось достучаться до нужных инстанций в Беларуси, а те уже вышли на ваших. И все это в обход местной «крыши». Повезло, что регион пограничный, поэтому здесь хоть какое-то взаимодействие налажено. На самом деле, ты удивишься, насколько они «там» хорошо друг друга знают. И молчат, до тех пор, пока их не ткнут носом те, кто постарше. Этих, — кивок в сторону вертолета, — ткнули.