Золотой телец - Евгений Сергеев

В 1975 году я был назначен инспектором по особым поручениям и переведён в аналитическую группу при министре. В мои обязанности входила проработка материалов, поступающих из Главков на коллегию и оперативные совещания при министре. Руководил этой группой Каро Игорь Сигизмундович, высокого класса профессмонал-аналитик, тактичный человек. Под его руководством я научился грамотно, со знанием дела готовить материалы для выступлений министра по вопросам БХСС, следствия и вневедомственной охраны.

Особенно хорошие деловые отношения сложились у меня с начальником аналитического отдела ГУБХСС Сорбучевым Станиславом Васильевичем. Познакомились мы с ним ещё в те времена, когда я работал в районе, а он на Петровке, 38. Мы часто встречались, обменивались мнениями по многим вопросам службы, оба любили книги, помогали друг другу доставать их. Работая уже в Главной инспекции, я не только привозил ему из командировок книги, но и подробно рассказывал о результатах работы аппаратов БХСС, стоящих перед ними проблемах, о положительных моментах их деятельности. Мне импонировал его трезвый подход к любой проблеме. Он быстро схватывал суть вопроса, очень тактично оценивал его и всегда стремился расширить познания, свои и мои, углубить их. Иногда мы так увлекались, что засиживались до позднего вечера.

Когда я начал работать в аналитической группе Штаба, наши встречи стали регулярным, а обсуждаемые проблемы могли быть решены совместными действиями, для чего мы привлекали к нашим обсуждениям и начальника отдела (по линии БХСС) ВНИИ МВД СССР Бурыкина Владимира Михайловича. Первая проблема, которую мы пытались решить, — это определение оптимальной численности работников БХСС районного звена и соответствующей материально-технической базы. Для проведения эксперимента выбрали УБХСС Тульской области и два района — Заводской (промышленный) и Беловский (сельский). Сорбучев, Бурыкин и я выехали в Тулу, где совместно с местными партийными, советскими органами и милицией сумели организовать эту работу. Изучили и проанализировали результаты работы отделений БХСС избранных районов за пять лет, осуществили экономический анализ предприятий, учреждений и организаций этих районов, наметившиеся тенденции в развитии экономики и криминогенную обстановку. На этом основании разработали структуры отделений БХСС, их предполагаемой численности и материально-технической базы. По возвращении в Москву составили план проведения эксперимента с выделением всего, о чём мы просили. План был подписан руководителями ГУБХСС, ВНИИ и Штаба МВД СССР, утверждён заместителем министра Викторовым Борисом Александровичем. Через год мы в том же составе выехали для подведения итогов первого этапа эксперимента. Результаты были на удивление хорошие и подтвердили наши самые радужные мечты.. Мы составили справку, в соответствии с которой МВД вышло в Совмин и Госплан СССР с предложением о выделении дополнительной численности в аппараты БХСС примерно в два раза. Долго «гуляла» эта бумага в Госплане, Минфине, Совмине и ЦК КПСС и только почти через пять лет вышло постановление о выделении дополнительной численности, но … лишь на 20 процентов.

Вторая проблема, которую мы с Сорбучевым пытались решить, — вертикальная отчётность и подчинённость аппаратов БХСС. Долго изучая, анализируя, обобщая имевшийся опыт работы аппаратов БХСС, мы пришли к единодушному мнению, что в тот период двойная подчинённость службы БХСС в районном и областном звеньях не даёт возможности проведения оперативно-розыскных мероприятий по изобличению крупных замаскированных хищений и взяточничества, совершаемых руководящими работниками. Я не хочу сказать, что в те времена существовала коррупция в таких же размерах, как расцвела она сейчас. Но существовало «телефонное право», процветал блат, была номенклатура и многие другие признаки прорастания коррупции среди руководящих партийных и советских работников. Мы предлагали, на основе собранных материалов, создать межрайонные, межобластные отделы БХСС, которые бы не подчинялись местной партийной и советской власти, а отчитывались бы вышестоящим органам. В общем, принцип вертикальной подчинённости. Это предложение рассматривалось и в МВД СССР, и в Совмине, и в ЦК КПСС, но решение по данному вопросу так и не было принято.

Больше я не буду перечислять проблем, которые мы ставили. По некоторым из них принимались половинчатые решения, некоторые полностью отвергались, по нашему мнению, необоснованно, что, опять же с нашей точки зрения, только мешало в борьбе с организованной преступностью.

Рассказывая о наших взаимоотношениях с Сорбучевым, хотел бы отметить его великое трудолюбие. Он и меня втягивал в решение вопросов, не входящих в «мою компетенцию». Так, ненавязчиво втянул он меня в изучение сценария фильма «Два билета на дневной сеанс», где сам он выступал консультантом. По окончанию нашей работы над сценарием он предлагал, чтобы и моя фамилия появилась в титрах фильма, от чего я, естественно, отказался.

Интересно было наблюдать за Станиславом в совместных командировках. Однажды мы выезжали в составе одной бригады, возглавляемой работниками Комитета народного контроля СССР, по изучению вопросов экспорта леса в Архангельской области. Он и два работника представляли ГУБХСС МВД СССР, я — Штаб. Возникло так называемое соперничество двух служб, кто лучше разберётся в состоянии дел по этой линии, выявит недостатки и упущения, предложит наиболее конкретные меры по совершенствованию деятельности УВД Архангельской области в связи с экспортом леса. В течение десяти дней мы ни разу не обменивались мнениями по предмету изучения. Это не значит, что мы не общались, каждый вечер мы проводили вместе. Только окончив работу, он пришёл ко мне и принёс уже отпечатанную справку и сказал:" Посмотри, её ещё никто не видел". Я протянул свою и сказал то же самое… Вот такой он был человек: сначала высказать своё мнение, потом выслушать других, сопоставить взгляды и сделать определённые выводы. Главным для него были объективность и всесторонность, проще говоря, он был правдолюбом, иногда в ущерб себе. Так он и сгорел на работе. Страшным горем для всех, знавших этого прекрасного человека, была его кончина в 1979 году в полном расцвете сил. Будь моя воля, я бы обязательно учредил премию имени Сорбучева СВ. для вручения лучшим из лучших работников службы.

Беседа с Кораблевым Виктором Михайловичем

— Уважаемый Виктор Михайлович, я знаю, что ты прослужил на самых ответственных участках службы БХСС-БЭП столицы более тридцати лет. На твоем счету сотни самых различных дел, на примере которых до сих пор обучают курсантов учебных заведений МВД. Доводилось ли тебе выявлять преступления, связанные с драгоценными металлами?

— За долгие годы работы я вникал по долгу службы в проблемы различных отраслей экономики, но непосредственно заниматься расхитителями золота и «валютчиками» не доводилось. На Петровке, 38 занимался этим 3-ий отдел, которым много лет командовал мой друг и изумительный сыщик Анатолий Сельдемиров. Мы не только дружили, но и тесно взаимодействовали по работе. Об одном совместно реализованном деле хотелось бы рассказать.

Было это в самом конце семидесятых годов. Я тогда работал начальником 6-го отдела УБХСС города Москвы, вел борьбу с хищениями на объектах торговли промышленными товарами. Как-то под вечер ко мне заглянул Сельдемиров и сказал, что работниками Московского уголовного розыска задержан по подозрению в мошеннической сделки некто Зайтман, у которого в машине обнаружено двести японских платков.

— Я за ним охочусь больше года, знаю о многих его валютных сделках, но он, гад, очень осторожен и задержать его с поличным не удавалось. Теперь помог случай. Сотрудники МУРа, не зная, что с ним делать, сами предложили с ним разобраться. Я уже послал за ним своих хлопцев. Помоги его раскрутить с дефицитными платками, а дальше — мое дело. Фигура он очень колоритная: ему 35 лет, закончил факультет журналистики МГУ, работает внештатным корреспондентом «Московской правды», давно «подстукивает» КГБ, хотя на деле лишь прикрывается связью с ним, занимается различным бизнесом. Цель его — нагрести побольше денег и «слинять» за кордон.

Я, конечно, согласился помочь своему старому товарищу, предложив всем сотрудникам своего отдела задержаться на работе до особого распоряжения.

Методом перекрестного допроса мы стали «колоть» Зайтмана. Я напирал на факт незаконного приобретения платков, зная, в какие магазины завезли этот столь дефицитный тогда товар, и где он мог приобрести за взятку такое большое его количество. Анатолий Дмитриевич обезоружил его, рассказав эпизод с паспортами. Дело в том, что несколько лет назад Зайтман заявил в отдел милиции по месту жительства о якобы утерянном паспорте. Получив новый, он выписался из Москвы, а по старому — снял квартиру в Медведкове, которую не знал никто из его компаньонов по бизнесу. Он окончательно растерялся, когда Сельдемиров назвал несколько фамилий соучастников его афер.