Мурена - Валентина Гоби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вам, конечно, все это кажется немного странным?
Вместо ответа Франсуа улыбается.
— Я понимаю. Вы думаете, что общего может быть у случайно застреленного на улице в сорок четвертом году и раненным в Нормандии солдатом Французских внутренних сил. И чем они лучше человека, получившего увечье в ДТП или в результате несчастного случая на работе. Почему первые могут вступить в Содружество без проблем, а вторые должны этого как-то добиваться… Я не могу вам ответить. В бою опасность больше, чем в мирной жизни, но дело в том, что война сплачивает. Мы становимся братьями. И дело здесь даже не в мужестве и личных заслугах. Да, наверное, это несколько нелепо… Но рано или поздно все изменится. Что же до вас… Судя по вашему возрасту, вы так и так не могли бы участвовать в военных конфликтах. Даже в Алжире. Вы слишком молоды, и заслуг у вас нет — я имею в виду Алжир, конечно. — Филип Брак закуривает сигарету и выдыхает облачко дыма. — Сколько вам лет?
— Двадцать три года. И у меня нет рекомендаций.
— Спортом занимаетесь?
— Раньше только им и занимался. Я трудился на стройке — был каменщиком, чернорабочим, ставил строительные леса. А недавно научился плавать.
— Ах вот как? И где же?
— В бассейне «Жонкер» в Восемнадцатом округе.
— Уроки брали?
— Я приходил туда после закрытия, у меня был знакомый инструктор.
— И только?
— Да.
Филип Брак восхищенно присвистывает сквозь зубы.
— Но потом нам сказали, что больше заниматься нельзя.
— Хмм. Днем, разумеется, плавать вы не хотели… С обычными людьми, да?
Франсуа кивает:
— Вы бы видели физиономию сына инструктора!
— У нас вы сможете продолжить занятия, — говорит Брак. — Два раза в неделю в бассейне «Рувэ», Девятнадцатый округ, станция метро «Корантен Карью». Знаете, где это? По вторникам с четырех до пяти и по субботам с половины седьмого до восьми вечера. Место, конечно, не самое удобное, но зато плавательные дорожки зарезервированы, а в удачный день их может быть до пятнадцати.
Затем Брак зачитывает список видов спорта, которые предлагает Содружество своим членам: фехтование, занятия физкультурой в реабилитационном центре Дома инвалидов; метание копья, баскетбол, стрельба из лука, гребля — это в Национальном институте спорта; настольный теннис в помещении Содружества; велотуризм, практическая стрельба в Сен-Сире; теннис, лыжи и даже верховая езда в секции, расположенной в Жуанвиль-ле-Пон.
Брак рассказывает, что именно лыжи и заставили его вступить в ассоциацию после тренировок для людей с ограниченными возможностями в Австрии. До войны он очень любил лыжи, был настоящий сорвиголова, глотал на полном ходу снег, мчась между елями по белой целине, зарываясь почти по колени. Он поднимался на склоны и без всякого страха летел вниз в свете луны. Рукой он показывает Франсуа, как его заносило на виражах, влево-вправо, влево-вправо, и имитирует свист снега под ногами: «Ш-шш, ш-шш».
— Вы катались на лыжах?
— Да, немного. Но, конечно, не так.
Н-да, он не солдат. И не лыжник…
Утрата способности заниматься горнолыжным спортом приводила его в отчаяние, рассказывает Брак. Но он изобрел специальные палки с расширенным концом, чтобы балансировать на виражах. И решил, что, если, лишенный одной ноги от бедра, он может ездить на лыжах, то осилит и другие виды спорта. Филип поделился своим проектом с товарищами по несчастью. Сейчас он сам ведет занятия, помимо прочих мероприятий. Брак роется в груде бумаг на столе и выуживает оттуда фотоснимок, на котором запечатлена группа людей на фоне заснеженного склона. Он намеревается открыть еще и секцию волейбола и даже подумывает об авиаспорте. Эк, куда хватил, думает Франсуа, — авиаспорт!
— Поймите меня правильно, — добавляет Брак, — нас пока очень мало. Нужно много работать. Доступ в секции ограничен. Занятия спортом для инвалидов проводятся пока что в рамках реабилитационных программ, иными словами только на госпитальной базе. Проще всего глухим — они занимаются с восемнадцатого года, и у них несомненное преимущество. Ну и еще слепым. Но госпитальная база целиком курируется военным ведомством. А после реабилитации податься особо некуда. Так что такие клубы нужно развивать.
Слова соскакивают с его губ и складываются в трескучие фразы; он говорит о физическом восстановлении, самостоятельности, общении, уверенности в собственных силах, преодолении себя. Вспоминает слова маршала де Латра, сражавшегося против Гитлера: «Не терпеть!»
— Наша цель — снова занять должное место среди нормальных людей. Понимаете меня? Вновь влиться в общество, устранить социальное отчуждение. Стандарт ясен и понятен: две руки, две ноги, прикрепленные к туловищу, и чем дальше мы будем от него отходить, тем больше будет вероятность социальной изоляции. Однако же я вас ничуть не поучаю…
Боевая, слегка искупительная речь пугает Франсуа. Он и не собирается претендовать ни на что подобное, его задача — превратиться в мурену. И все. А тут и так все ясно, он не подходит. В принципе, можно уже и откланяться, но он из вежливости продолжает слушать.
Звонит телефон. Брак снимает трубку, открывает блокнот, ищет там какие-то цифры, что-то докладывает. Франсуа рассматривает кабинет. Стол, четыре стула, кипы бумаг, газет, журналов, мимеограф, две пишущие машинки, коробка печенья «Пти Лу». Переполненная пепельница. Да, это солдатское пристанище не слишком похоже на казарму. Брак вешает трубку.
— Прошу извинить меня… Да, в спорте, кроме прочего, еще есть и удовольствие. Даже если мы и не исключаем элемент состязательности, соперничества, все-таки нам важнее не спортивные достижения, а удовольствие. Это очень важно. Удовольствие от движения.
Удовольствие от движения мурены, добавляет про себя Франсуа. В конце концов, может, у него все-таки есть шанс? Он узнает, что Содружество организует встречи с другими секциями и организациями: «Инвалид» и «Фонтенбло» для военных, «Сен-Клу» и «Гарш» для гражданских, «Сен-Жермен», «Верхняя Сона», «Берк-Пляж» — например, они организовали первый во Франции чемпионат по баскетболу для инвалидов-колясочников, что недавно проходил здесь, в Париже. Также Содружество участвует в международных соревнованиях в Англии, Германии, Австрии. Брак упоминает Сток-Мандевиль. Франсуа как будто уже где-то слышал это название… Звучит знакомо. Он пытается вспомнить, но тут Брак заговаривает о баскетбольных матчах, о соревнованиях по стрельбе из лука для бывших пилотов Королевских ВВС, и все становится на места: именно об этом ему писала Сильвия прошлым летом, когда он гостил в Савойе, а она ездила в Англию к тете Виржинии в Эйлсбери, что в Бакингемшире. Она рассказывала ему о госпитале по соседству, где парализованные ветераны занимались различными видами спорта. Он узнаёт новое имя: доктор Людвиг Гутман, нейрохирург еврейского происхождения, который был вынужден переселиться в Англию в тридцатые годы.
