Радиошпионаж - Анин Борис Юрьевич

США указали Англии на огромные потери, которые нес их объединенный флот. На это директор ЦПС оптимистично заявил, что из 50 ключей люфтваффе и вермахта 26 были вскрыты и что переписка, закрываемая «Тритоном», тоже будет читаться. Его оптимизм оправдался только 13 декабря 1942 г. благодаря документам, обнаруженным на потопленной в Средиземноморье немецкой подводной лодке. В течение 6 часов англичане преследовали эту лодку, пока она не всплыла очень близко от охотившегося за ней английского военного корабля. Командир немецкой подлодки приказал своей команде покинуть ее. В это время трое английских моряков разделись и прыгнули в воду.

Когда моряки доплыли до покинутой немцами субмарины, в ней даже горел свет. Двое из них, забравшись внутрь, успели найти экземпляр «Тритона» с пачкой документов, которые оказались таблицами ключей к нему, и передать все это третьему, стоявшему близко от выходного люка. Прихватив с собой ценную добычу, тот еле-еле смог выбраться из субмарины. Перед тем как покинуть ее, немецкие подводники открыли кингстоны, и вскоре два моряка, вновь отправившиеся в недра подводной лодки в надежде поживиться чем-нибудь еще, оказались похороненными в ней на дне моря. Их обоих наградили посмертно, а третий, оставшийся в живых, как выяснилось при составлении на него наградных документов, соврал по поводу своего возраста при зачислении на военную службу. Поэтому из ВМС его уволили, и вскоре он погиб во время немецкого авианалета на Лондон, пытаясь спасти от пожара свою сестру. Поистине, кому суждено сгореть, тот не утонет!

С конца 1942 года англичане возобновили регулярное чтение шифровок с немецких подводных лодок благодаря экземпляру «Тритона» и документам, захваченным на потопленной в Средиземноморье субмарине. Потери Англии в Северной Атлантике сократились вдвое, торговые конвои стали доходить до цели чаще, чем тонуть на пути к ней. В дальнейшем к интеллектуальному потенциалу английских криптоаналитиков прибавилась промышленная мощь союзника Англии — США. Новые корабли и самолеты, специально созданные для борьбы с немецкими подводными лодками, вскоре одержали над ними полную победу: 24 мая 1943 г. ввиду понесенных колоссальных потерь адмирал Дениц приказал своим субмаринам покинуть просторы Северной Атлантики. Немалая заслуга в этой победе на море принадлежала английским криптоаналитикам, которые действовали исключительно смело и находчиво, умело расставляя противнику ловушки и не прощая ему ошибок.

Если немцы выбирали и устанавливали какой-то ключ, который никак не удавалось вскрыть, то использовался следующий трюк. Английские ВВС с помощью нестойкого шифратора передавали некоторый набор шифрсообщений. Действия эти имели одну цель: шифрсообщения должны были прочитать немцы. Как только открытый текст хотя бы одного из них попадал в немецкую сеть связи, закрывавшуюся с помощью «Энигмы» ключом, который не поддавался вскрытию, этот текст выделялся английскими криптоаналитиками в общем потоке перехваченных шифрсообщений и по нему определялся «трудный» ключ. С июня 1943-го по февраль 1944 года таким образом были вскрыты 15 ключей «Энигмы», использовавшихся люфтваффе.

В декабре 1943 года в распоряжение ЦПС поступила усовершенствованная «Бомба» под названием «Колосс». Это была автоматическая программируемая машина, выполнявшая арифметические и логические операции над двоичными числами. Она была снабжена считывателем с перфоленты, работавшим со скоростью 5 тыс. символов в секунду, и электрической печатающей машинкой, обеспечивавшей «скорострельность», которая достигала 15 символов в секунду. Программирование осуществлялось с помощью коммутационной панели. Кстати, начиная с создания «Колосса», ЦПС всегда оснащался самой современной вычислительной техникой. Например: в 80-е годы там использовались суперкомпьютеры серии «Крей», хотя, по мнению специалистов ЦПС, они имели один существенный недостаток — слабую надежность — ломались через каждые 300 часов работы.

О размахе английского радиошпионажа против Германии говорит тот факт, что к концу второй мировой войны англичанам были известны стиль, привычки и особенности буквально всех немецких связистов. За каждой сетью связи в ЦПС был закреплен отдельный сотрудник, отслеживавший всю проходившую в ней переписку с тем, чтобы составить детальную картину, касающуюся состава, структуры, места расположения и намерений конкретных гражданских и военных ведомств или воинских подразделений Германии, пользовавшихся этой сетью связи.

Главный итог второй мировой войны для радиошпионажа состоит в том, что она дала возможность на практике убедиться в эффективности его методов, впервые примененных еще до войны. Началось широкое использование вычислительной техники для ускорения процесса вскрытия ключей. Крупицы информации, имевшейся в распоряжении спецслужб радиошпионажа, активно дополнялись данными шпионской агентуры. Противнику регулярно навязывались сообщения для передачи по его каналам шифрованной связи с целью последующего выделения в общем потоке перехвата и использования полученной таким образом информации для дешифрования других криптограмм. Все изменения и нововведения в организации шифрованной связи противника тщательно отслеживались. Велись боевые действия, ставившие целью исключительно захват шифровальных машин и ключей к ним. Опыт, приобретенный во время войны, весьма пригодился и в мирное время.

На службе у НКГБ

Сверхсекретная информация, которую английские криптоаналитики добывали во время второй мировой войны из немецких линий связи, попадала и в Москву. Происходило это двумя путями.

Во-первых, через советских агентов в Англии, имевших к ней доступ. Агентов было два. Один из них, Лео Лонг, благодаря прекрасному знанию немецкого языка в декабре 1940 года был зачислен в отдел МИ-14 английского министерства обороны. Этот отдел занимался сопоставлением и анализом шпионской информации о боевых порядках немецких войск. Здесь Лонг знакомился с данными, полученными благодаря успехам английских криптоаналитиков. После войны Лонг перешел из МИ-14 в военном министерстве в английскую Контрольную комиссию в Германии, отошел от дел и стал противиться попыткам советской разведки восстановить утерянный контакт. Отказ Лонга от сотрудничества объяснялся в основном изменениями в семейной жизни. Его первая женитьба на коммунистке оказалась неудачной. Лонг женился снова, и семейные дела поглотили его целиком, не оставив места для работы на советскую разведку.

Во-вторых, Лондон сам в завуалированной форме поставлял в Москву данные, добытые с помощью радиошпионажа. О немецком плане «Барбаросса» англичане были осведомлены задолго до его осуществления. Английский офицер Барклей был одним из немногих сотрудников посольства Англии в Москве, знавших о существовании ЦПС. Без ссылки на источник информации он официально предупредил одного из представителей высшего военного командования СССР о планировавшемся вторжении Германии. Насколько там обратили внимание на это предупреждение и во что такое пренебрежение к любезно предоставленным данным радиошпионажа обошлось Советскому Союзу, хорошо известно.

После нападения Германии на СССР вскрывавшиеся в ЦПС ключи «Энигмы» стали касаться шифрования немецких сообщений не только на Западном, но и на Восточном фронте. Например, удалось определить ключевую установку «Энигмы» вермахта от 27 июня 1941 г., которая использовалась на советско-германском фронте. Затем был найден ключ «Энигмы», который вермахт и люфтваффе применяли при проведении совместных операций против советских войск. Тем не менее англичане не спешили поделиться достигнутыми успехами со своим восточным союзником по антигитлеровской коалиции. Дело в том, что США и Англия приняли совместное решение, которого они твердо придерживались в течение всей войны.

Оно заключалось в том, чтобы ничего не сообщать СССР об «Ультре». Одной из причин стало их опасение, что использовавшиеся Советским Союзом шифры имели слишком слабую стойкость. Стюарт Мензис, осуществлявший руководство ЦПС во время войны, из-за ненадежности советских шифров категорически не советовал Черчиллю передавать в Москву материалы, полученные в результате чтения немецкой шифрпереписки. По его мнению, сообщить советской стороне, что англичане вскрыли «Энигму», было равносильно тому, чтобы доложить об этом прямо немцам. К концу июня 1941 года в ЦПС было выявлено, что немцы читали часть шифрованного радиообмена советских судов и 17-й авиационной армии и что они хорошо понимали сигнальную систему советской авиации, дислоцированной под Ленинградом. Не было никаких гарантий, что та же участь не постигла бы советские шифры, применявшиеся для защиты сообщений стратегической важности.