Не причиняя зла (СИ) - Узун Юлия

Мне холодно. Кажется, я заболеваю.

Я сидела в порту и понимала, что нахожусь в городе Зонгулдак, но как сюда добралась — не помнила. Пелена перед глазами мешала чётко увидеть паромы, прибывающие к берегу. Вокруг было слишком шумно. Сновали люди, автопогрузчики ездили по ангарам, развозя выгруженные из сухогруза контейнеры. Прямо передо мной у причала стоял огромный корабль. Наверное, один такой мог бы вместить все сто семь тысяч жителей города Зонгулдак, а то и больше.

Я чуть ли не калачиком свернулась на скамейке. Многие рабочие, да и будущие пассажиры — судя по тому, что я слышала — иностранцы, странно на меня косились, и мне вдруг начало казаться, что я оказалась в месте, совсем не предназначенном для меня. Но слабость была так велика, что я просто не могла встать. Прижала к себе новый черный рюкзак и закрыла тяжелые веки.

Как я ни старалась сопротивляться, но Лиама послушала. Избавилась от старого рюкзака, ставшего достоянием всей интернет сети. Продала его в Конье за меньшую цену, но пара тысяч роли не сыграла. Никакого риска не было. Вряд ли те продавцы гламурных бутиков смотрят телевизор и знают о какой-то там сбежавшей три года назад дочери посла. Продала один рюкзак, взамен приобрела более дешевый, но не менее прочный. К тому же, теперь у меня были хорошие наличные. А чтобы не стать жертвой грабителей, распихала купюры по разным карманам. Так было надежнее.

Образ Лиама являлся ко мне каждый раз, как я закрывала глаза. Я вновь и вновь возвращалась в тот день у больницы в Стамбуле, слышала собственное сердцебиение, чувствовала его горячие руки, снова переживала тот поцелуй. Нет, я ни за что не забуду мягкость его губ и запах мятной жвачки вперемешку с кремом после бритья и чуть-чуть алкоголя. Зачем он это сделал? Ответа, наверное, мне уже не узнать, но тот поцелуй сделал меня поистине счастливой.

Кто-то без спроса присел на скамейку рядом со мной. Я услышала незнакомый язык. Говорила женщина, а мужчина ей отвечал. Когда до моей руки дотронулись, я открыла глаза. Меня о чём-то спрашивали, но я не понимала. Молодая женщина сидела около меня и вглядывалась в моё лицо. Недалеко от неё стоял светловолосый мужчина, а две абсолютно одинаковые девочки держали его за руки.

— Английский, — тихо произнесла я. А потом добавила на том же английском: — Я говорю по-английски и по-русски.

Женщина просияла и тут же перешла на мой родной русский язык.

— Вам плохо? — спросила она.

— Видимо, просто утомилась. Сил нет.

— Давайте пройдём в кафе, я куплю вам чай. Может быть, вы простудились? Мы с мужем давно за вами наблюдаем. Вы очень бледная. Честно говоря, когда вы закрыли глаза, я подумала, что вы в обмороке.

Добрые люди оказались уроженцами Румынии. Виолетта родилась в России, потом вышла замуж за Георга и уехала в Румынию. Андриа и Вайолка — их дочки. Им было по семь лет, и русского языка они не знали, как, впрочем, и Георг.

— Мы возвращаемся домой в Галац, — сказала Виолетта. — Всё хорошее когда-то заканчивается. Георгу редко выпадает шанс отдохнуть. Работа, знаешь ли… Всё время у него отнимает. Зато зарабатывает хорошо, — оживилась она. — А ты? Ой, прости! Я даже имя у тебя не спросила. Болтаю тут и даже не знаю с кем.

Я улыбалась, грея руки о чашку. Сейчас я чувствовала себя значительно живее. После чая слабость прошла. Я знаю, что со мной было не так. Денис уже как-то писал мне, что эмоциональный стресс имеет место в ситуациях, угрожающих безопасности человека. Я сама себе внушила, что, приехав в Турцию, загнала себя в ловушку, из которой нет выхода. Вот и заболела. А теперь, когда моё положение должно было наладиться в ближайшее время, успокоилась и недомогание прошло. Когда Виолетта заговорила о доме, я вдруг зацепилась за идею уехать с ними. Мало нынче можно найти отзывчивых людей, которые безвозмездно готовы помочь в чужой стране.

Я вспомнила, что среди всех поддельных паспортов (от тяжести которых, кстати, у меня спину ломило) есть румынский. Я достала его, пока Виолетта отвлеклась на девочек, и положила на стол.

— Меня зовут Алина Команечи, — сказала я.

Виолетта удивлённо посмотрела на меня.

— Ты гражданка Румынии?

— Да, но не удивляйся. Я не знаю румынского. Спасибо маме, — наигранно поморщилась. — Я долгое время жила в Москве с бабушкой. Совсем недавно решила переехать к родителям, но лучше бы оставалась на своём месте.

Дальше я сочинила историю недалекую от истины, якобы мой отец — некий румын Команечи — задумал выдать меня замуж за сына своего друга, которому задолжал крупную сумму. Для чего и позвал меня к себе. И вот, я сбежала в Турцию, не имея понятия, что буду здесь делать. Я мягко намекнула, что к бабушке не могу вернуться.

— Он ведь быстро найдёт меня, — добавила я. Врать становилось всё легче с каждым словом. Эла, которая жила честной жизнью, пропала без вести. Главное, я знала, что моё враньё никому не вредит.

— Дашь мне минутку?

— Конечно.

Виолетта обсудила мою ситуацию с мужем. Пока они разговаривали, я предложила девочкам через их маму, конечно, прогуляться и сделала им подарки. Купила дорогие куклы, чем доказала наличие денег. И если они до этого сомневались во мне, то теперь смотрели на меня иначе. Я не бродяга. Не попрошайка. Не воровка. А просто девушка, столкнувшаяся с семейными проблемами.

— Алина, — обратилась ко мне Виолетта, — хотите поехать с нами в Галац? Поживете первое время у нас, а потом решим, как быть дальше. Надо же с чего-то начинать, правда?

От ее солнечной улыбки было невозможно оторвать глаз. Я обняла Виолетту, а потом поцеловала девочек в щечки.

Когда корабль отплывал от берега, я смотрела на отдаляющийся Зонгулдак с его великолепными пляжами, мечетями, историческими и культурными местами, которые ни разу не исследовала. Смотрела на отдаляющуюся Турцию с гордо поднятой головой и с победной улыбкой на губах.

Я вырвалась. Снова.

И так будет всегда.

***

Казахстан, г. Астана

2019 год

Я смотрела на Айнур так, словно она говорила на языке зулу. А потом ещё долго хлопала ресницами, пытаясь осмыслить сказанное ею.

В Астану приезжает Санжар. Айнур объяснила это тем, что по его словам, он скучает и хочет увидеться… со мной. Айнур ляпнула, что я живу у неё.

— Ты не рада? — удивилась подруга. — Вы ведь дружили, и я подумала…

— Это не твоя вина. Я давно должна была позвонить Санжару, ведь обещала.

Этот разговор состоялся два дня назад. А сегодня я стояла на перроне, встречая поезд из Самарканда, коленки подгибались от страха, глаза были широко раскрыты и следили за каждой букашкой, пролетающей мимо. Ощущала тяжесть рюкзака за спиной, для пущей уверенности придерживала его за лямки. Я была готова бежать в любую минуту, если окажется, что Санжар решил меня предать. Поезд подъезжал на третьи пути. К счастью, на первом и втором поездов не было, путь был открыт.

Я так нервничала, что вспотела. Сняла шапку и принялась ходить взад-вперёд перед носом у Айнур.

Мои опасения были напрасны. Санжар не привёз за собой «хвост», никто не набросился на меня, не пытался увезти, как это случилось однажды в Энгельсе.

При встрече он крепко обнял меня и долго не отпускал. Даже неловко стало перед Айнур. Ей он такой чести не оказал, и мне всего лишь на миг показалось, что она расстроилась.

— Я в обиде на тебя, Эла. Ты обещала связаться со мной и пропала.

— Прости. Я знаю, что поступила плохо.

Мы зашли в кафе на улице Мира (так мне перевела её с казахского Айнур). Санжар сел рядом со мной и вёл себя так, будто Айнур с нами не было. Девушка совсем сникла.

— Как ты? Рассказывай. — Он широко улыбался и смотрел на меня.

Я решила перевести тему на Айнур, рассказала, как мы с ней добрались до Астаны. Потом мы обсудили местные достопримечательности. Санжар очень хотел увидеть знаменитый «Хан-Шатыр» — развлекательный центр, который был построен как суперсовременный шатёр. В этот момент Айнур не промолчала, а предложила взять Аскара, который при наличии транспортного средства мог покатать нас по городу. Я нехотя поддержала идею.