Мифозои. История и биология мифических животных - Олег Ивик

нисколько не мешало охоте за единорожьими рогами и широкой торговле таковыми.

То ли европейцы начитались Ктесия, то ли они каким-то образом сами прознали о замечательных свойствах рога, но только теперь им лечили разнообразные заболевания, очищали отравленную воду, спасали от ядов и от порчи и даже отбеливали зубы; из него вырезали кубки и навершия посохов… Торговля рогами процветала, особенно активно их ввозили в Центральную и Южную Европу из Скандинавских стран. Тот факт, что редкостное животное водилось одновременно и в жаркой Индии, и в Скандинавии, вызывает некоторое удивление. Но этому существует два объяснения: либо в Европе обитал особый, приспособившийся к холодному климату подвид этого замечательного животного (не случайно европейские единороги и внешне отличаются от описанных Солином и Плинием индийских и африканских), либо коварные норманны попросту сбывали своим покупателям бивни нарвала.

Джон Эштон[121] со ссылкой на Топселла, который, в свою очередь, ссылается на немецкого путешественника Пауля Хенцнера, оставившего путевые заметки об Англии XVI века, сообщает, что в сокровищнице королевы Елизаветы I хранился рог единорога длиной восемь с половиной спэнов, что Эштон приравнивает к 62 футам (около 20 метров). Признаться, несмотря на то что речь идет о животном мифическом и во всех отношениях замечательном, эта цифра кажется несколько преувеличенной. Ведь для уравновешивания такого рога понадобилась бы огромная голова, а единорог традиционно укладывал свою голову на колени девственницам, да и «Физиолог» называет его «небольшим животным». Слово «спэн» имеет в английском языке несколько значений: пядь, размах рук, ширина пролета моста… Как бы ни понимали его Топселл и Эштон, нам представляется, что Хенцнер имел в виду все-таки восемь с половиной пядей, что равняется примерно двум метрам, что тоже немало. Но какой бы длины ни был драгоценный рог, цена его в те времена составляла 10 000 фунтов — в переводе на современные деньги около 2 000 000 евро.

Веком позже русский царь Алексей Михайлович согласился за три рога заплатить 10 000 рублей соболями и «мягкой рухлядью» — мехами. В тогдашних серебряных рублях это составляло около 260 килограммов (примерно 160 000 евро в ценах 2021 года).

Не все славяне верили в то, что единорог дожил до их дней; особо скептичны были на этот счет украинцы. У них ходило немало легенд о том, что единорог погиб еще во время Великого потопа: либо отказался садиться в ковчег, либо его изгнали оттуда за неподобающее поведение. Впрочем, на торговле рогами этот скептицизм не сказывался, так как было известно, что рога потопом разнесены по всему миру и целебные свойства их с годами не изменились.

Кроме того, на Руси был известен свой подвид единорога, «зверь Индрик», — он описан, например, в «Голубиной книге»[122]:

У нас индрик-зверь всем зверям отец.

Почему индрик-зверь всем зверям отец?

Ходит он по подземелью,

Прочищает ручьи и проточины:

Куда зверь пройдет, —

Тута ключ кипит;

Куда зверь тот поворотится, —

Все звери зверю поклонятся.

Живет он во святой горе,

Пьет и ест во святой горе;

Куды хочет, идет по подземелью,

Как солнышко по поднебесью, —

Потому же у нас индрик-зверь всем

зверям отец{352}.

Несмотря на такие исключительные достоинства Индрика и поклонение ему других зверей, в некоторых вариантах «Голубиной книги» он после битвы сам покоряется льву. Местами обитания Индрика часто называют горы Сион и Фавор (на территории нынешнего Израиля) или гору Афон (Греция), но есть основания думать, что он во время своих миграций навещал Русь и даже Сибирь. Некоторые исследователи, несмотря на разночтение в количестве рогов, отождествляют его с мамонтом.

Заметим попутно, что если Индрик в русской традиции был «всем зверям отец» (по некоторым источникам — мать), то матерью всех рыб считалась кит-рыба, на которой держался мир, а матерью птиц — гораздо менее понятная Стратим-птица (Страфиль-птица). Последнюю, несмотря на все ее могущество, некоторые исследователи отождествляют с банальным страусом. В той же «Голубиной книге» говорится:

Кит-рыба всем рыбам мати.

Почему же кит-рыба всем рыбам мати?

На трех рыбах земля основана.

Стоит кит-рыба — не сворохнется;

Когда ж кит-рыба поворотится,

Тогда мать-земля восколыбнется,

Тогда белый свет наш покончится, —

Потому кит-рыба всем рыбам мати.

Основана земля Святыим Духом,

А содержана Словом Божиим.

Стратим-птица всем птицам мати.

Почему она всем птицам мати?

Живет стратим-птица на океане-море

И детей производит на океане-море.

По Божьему все повелению

Стратим-птица вострепенется,

Океан-море восколыхнется;

Топит она корабли гостиные

Со товарами драгоценными, —

Потому стратим-птица всем птицам мати{353}.

Другим животным, попавшим на Русь из Европы, был кентавр, претерпевший здесь немало чудесных метаморфоз. Одним из его воплощений стал Китоврас, который, впрочем, на Руси встречался преимущественно не в лесах и полях, а в апокрифических сказаниях, посвященных царю Соломону. Царь, согласно этим сказаниям, жил, как ему и положено, в Иерусалиме, поэтому Китоврас тоже обитал в Святой земле. Тем не менее он в определенной мере имел славянское происхождение. Русские апокрифы о Соломоне были переведены (или пересказаны) либо с греческого, либо с еврейского оригинала. Но и у греков, и у евреев знакомец выдающегося царя — демон или же просто человек. На Руси же он, по непонятному стечению обстоятельств, приобрел конский круп и даже крылья.

В «Сказании о том, как был взят Китоврас Соломоном» говорится, что царь не мог построить Иерусалимский храм без помощи мудрого животного. Для того чтобы поймать Китовраса, Соломон приказал налить мед и вино в колодцы, из которых тот пил. Животное опьянело, после чего «боярин» иудейского царя «крепко сковал его по шее, по рукам и по ногам». Приведенный к Соломону Китоврас дал ценные указания по строительству храма и проявил недюжинный дар пророчества — ему достаточно было взглянуть на человека, чтобы предвидеть его судьбу. Из уникальных особенностей животного можно отметить и его стремление ходить только по прямой: «Нрав же его был такой. Не ходил он путем кривым, но — только прямым. И когда пришли в Иерусалим, расчищали перед ним путь и дома рушили, ибо не ходил он в обход. И подошли к дому вдовы. И, выбежав, вдова закричала, умоляя Китовраса: „Господин, я вдова убогая. Не обижай меня!“ Он же изогнулся около угла, не соступясь с пути, и сломал