Сборник 'ИЗБРАННОЕ' - Теодор Гамильтон Старджон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вам-вам-вам-вам!
(Эрликоны! Откуда они их раздобыли, эту рухлядь? Это батарея пом-помов или музей?)
– Гип! Гип Бэрроуз!
(Боже! Ну когда этот капрал научится обращаться к нему по уставу, как к лейтенанту? Не то чтобы меня это как-нибудь волновало, однако если он однажды не сумеет соблюсти субординацию в присутствии одного из этих недорослей в чине полковника ВВС, мы оба получим за это хорошую трепку).
– Вам! Вам!
– Ну, Гип.
Он сел, потирая лицо руками, стук пулеметов превратился в дробь пальцев по деревянной двери. Никакой не капрал, а сама Джейни звала его из коридора. База противовоздушной обороны растаяла, исчезла, унесенная обратно на фабрику снов.
– Гип!
– Входи, – скрипнул он, – входи же!
– Дверь заперта.
Что-то пробормотав, он неловко поднялся на ноги. Солнечные лучи пронизывали занавески насквозь. Покачиваясь, он подошел к двери и отпер ее. Глаза его не могли открыться, а зубы на вкус напоминали рядок сигарных окурков.
– О Гип!
Увидев за плечом Джейни другую дверь, он вспомнил о ночном приключении. Поманил ее к себе и закрыл за ней дверь.
– Вот что, мне очень стыдно за свое вчерашнее поведение. Я вел себя как последний дурак.
– Не стоит извинений, Гип, – сказала она шелковым голосом. – Я не обиделась, ты понимаешь это. Ты в порядке?
– Глаз продрать не могу, – признался он смущенно. – Подожди немного, плесну воды в лицо и, может, проснусь. – И уже из ванной комнаты крикнул: – А ты где была?
– Гуляла. Мне надо было подумать. А потом караулила снаружи. Боялась, чтобы ты все-таки… ну понимаешь. Я хотела тогда последовать за тобой, не оставлять одного. Решила, что в случае чего могу помочь. Но с тобой действительно все в порядке?
– Ага. Только я никуда не собираюсь выходить без твоего совета. Но сперва о другом – а с ней все в порядке?
– Что?
– По-моему, для нее это было даже большим потрясением, чем для меня. Я не знал, что с тобой кто-то живет, иначе я бы не вломился…
– Гип, о чем ты говоришь? Что случилось?
– Ох, – вздохнул он. – Значит, ты пришла прямо сюда, не побывав в своей комнате.
– Нет. Но что ты имеешь в виду?
Он ответил, чуть покраснев:
– Мне хотелось, чтобы она тебе сама обо всем рассказала. Вчера мне отчаянно понадобилось видеть тебя. Ну я и дернул через весь коридор и ввалился к тебе, не имея представления, что в твоей комнате может оказаться кто-то еще. Словом, я уже оказался на середине комнаты, когда заметил, что там стоит твоя подруга.
– Кто? Гип, говори, ради бога!
– Какая-то девушка. Ты не можешь не знать ее, Джейни. Жулики по домам нагишом не ходят.
Джейни неторопливым движением прикрыла рот ладонью.
– Цветная девушка. Молодая.
– А что она… делала?
– Не знаю, чем она там занималась, потому что не стал подробно рассматривать ее – если в этом она найдет хоть какое-то утешение. Я немедленно пробкой вылетел оттуда. Мне очень жаль, Джейни: я понимаю, что произошла неловкость, однако ничего страшного, на мой взгляд, не случилось. Джейни! – в тревоге воскликнул он.
– Он отыскал нас. Придется убираться отсюда, – прошептала она. Губы ее побелели, руки дрожали. – Пойдем же, пойдем же скорее!
– Подожди, Джейни! Дай сказать. Я…
Она бросилась на него бойцовым петушком, произнося слова с такой скоростью, что между ними практически не было пауз:
– Ничего не говори! Не спрашивай ни о чем. Я тебе ничего не скажу, все равно не поймешь. Просто мы уходим отсюда, исчезаем.
Ладонь ее легла ему на руку и с удивительной силой повлекла за собой. Он сделал два торопливых шага за Джейни просто для того, чтобы не растянуться на полу. Пока он заканчивал второй шаг, она оказалась уже у двери и отпирала ее; ухватив свободной рукой Гипа за рубашку, она подтолкнула его вперед – к выходу на улицу. Он зацепился за косяк: гнев и удивление, соединившись в упрямстве, заставили его остановиться. Ни одно произнесенное ею слово не могло бы заставить его, настороженного и напряженного, сойти с места. Даже неожиданно проявленная ею сила могла только спровоцировать ответный удар. Однако Джейни ничего не сказала и никак не притронулась к нему; побелевшая и подвывающая от ужаса, она сбежала мимо него по ступеням.
Тогда Гип сделал то единственное, что могло – без колебаний и раздумий – сделать его тело. Он оказался снаружи, чуть позади нее.
– Джейни…
– Такси! – закричала она.
Машина не успела толком остановиться, а Джейни уже распахнула дверцу. Гип ввалился в салон следом за ней.
– Поехали, – бросила она шоферу, с беспокойством оборачиваясь к заднему окошку.
– Куда поехали? – водитель был озадачен.
– Просто поехали. Живо!
Гип присоединился к ней у окошка. Из него были видны удалявшийся фасад дома и пара озадаченных пешеходов.
– В чем дело? Что случилось?
Джейни только покачала головой.
– Скажи же что-нибудь. Дом вот-вот взорвется или случится что-нибудь еще в этом роде?
Она снова покачала головой, после чего отвернулась от окна и вжалась в уголок сиденья, защемляя белыми зубами кожу на тыльной стороне ладони. Он осторожным движением отвел ее руку ото рта. Джейни не сопротивлялась.
Он еще дважды заговаривал с ней, однако Джейни всякий раз не отвечала, а только кивала в знак того, что слышит его, и после этого чуть отворачивалась в сторону. Наконец он сдался, откинулся на спинку сиденья и стал следить за ней.
Уже за городом, на развилке дорог, водитель нерешительно спросил:
– Так куда же теперь?
И Гип ответил ему:
– Налево.
После чего Джейни вынырнула из глубин оцепенения, бросила на него короткий благодарный взгляд и опять скрылась в каких-то задних комнатах за фасадом лица.
Наконец в ней, в ее необъяснимой манере, начало обнаруживаться какое-то изменение, хотя она по-прежнему безмолвно смотрела в пустое пространство.
– Ну как, полегчало? – тихо спросил он.
Она повернулась к нему лицом и с некоторым опозданием увидела его. Печальная улыбка изогнула уголки ее губ.
– Во всяком случае, хуже не стало.
– Ты боишься, – проговорил он.
Она кивнула.
– И я тоже, – отозвался он, ощущая, как застыло его лицо.
Она прикоснулась к его руке.
– Ох, Гип, мне очень жаль. Ты даже не представляешь, насколько мне жаль. Я не ожидала, что это произойдет, во всяком случае, так скоро. И я боюсь, что ничего с этим поделать уже нельзя.
– Почему?
– Не могу тебе сказать.
– Вообще не можешь или пока не можешь сказать мне?
Она
