Повелитель Хаоса - Александр Светлый

и придушив шпионку, запихнул ей в сумку несколько флаконов с пилюлями подавления Инь и ещё несколько других подороже, чтобы в случае чего обвинить её перед руководством в воровстве и этим прикрыть свой зад от опасных последствий. Он только недавно жаловался, что в зале пусто и даже помощников нет, но это стало большим подспорьем в ситуации, когда потребовалось напасть на шпиона без лишних свидетелей. Мо Гуй Шень собирался строго допросить подозрительную особу, припугнуть её тюрьмой и выяснить, кто подослал её следить за ним.

* * *

Обед в доме Фу проходил в какой-то тяжелой, напряженной атмосфере. Почему-то среди дня с пилорамы вернулся глава семейства Фу Кун. Его бледная жена за столом не проронила ни слова, дочь и вовсе завеялась в неизвестном направлении, хотя после расставания у восточных ворот, я приказал ей зайти в северные и оттуда не мешкая возвращаться домой. Её могли узнать в лицо. Это на мне была маска в бандитском борделе. Я в принципе её не снимал в городе, так как не хотел, чтобы меня узнали люди из клана Су, но о сокрытии личности своей помощницы я заранее не побеспокоился и это могло стать проблемой или даже обернуться преследованиями её семьи со стороны преступного клана Мо.

Эх, я на ровном месте влез в очередную историю с сильным противником. Может зря я так жестоко разобрался с охраной скупщика краденого? Пока шли разговоры, это были просто угрозы, за которыми не обязательно последовали бы какие-то конкретные действия, но я довел ситуацию до тупика, после которого только война с боссом, ещё и ничего не понимающих и не способных за себя постоять людей в это втянул. Так где же пропадает Фу Мэнсю? Она всегда раньше возвращалась к обеду, а теперь и её родители вели себя очень странно.

Глава Фу и его супруга прятали глаза в тарелке, вели себя скованно и неестественно. Обычно разговорчивые супруги лишь изредка робко переглядывались, не решаясь обратиться ко мне, хотя я чувствовал, что они хотят что-то спросить, но просто боятся. Я тоже опасался спрашивать про Мэнсю. Если её родители не в курсе где она, а её по моей вине схватили бандиты, то лучше мне их раньше времени не беспокоить. Я спасу девушку из плена и мы сделаем её похищение ещё одним нашим маленьким секретом. И всё-таки, что происходит, почему родители такие нервные? Неужели…

Я начал сопоставлять известные мне факты и догадался. Понятно. Похоже не в меру болтливая помощница, несмотря на мою убедительную просьбу оставить всё между нами, всё же не смогла удержать язык за зубами и всё же рассказала родителям о том, что произошло утром. Наверняка рассказала именно ту чушь, что услышала от барыги, что я один из мастеров-убийц очень пугающей жителей царства Вэй, таинственной, окутанной невероятными слухами, настоящими легендами Гильдии убийц.

Отличительной чертой её мастеров являлось как раз применение отравленных метательных кинжалов, стрел, дротиков и прочего скрытого оружия. Именно метательного. Это были не мои, управляемые полем Ци иглы, но кто там будет разбираться, отчего двигалось именно моё скрытое оружие. Я затронул во время атаки известный всем стереотип, и теперь от клейма мастера-убийцы не так просто будет избавиться. Если так, то родители Мэнсю напряглись из-за того, что в их доме, с ними за одним столом, рядом с их дочерью всё время находится один из ужасных и опасных убийц. В таком случае моя шитая белыми нитками легенда, что я желающий получить лицензию в Турфане странствующий целитель, полностью рухнула.

Мои догадки подтвердились сразу после того, как трапеза закончилась и напряженный, словно туго сдавленная пружина, глава семьи Фу, как и в прошлый раз, когда состоялся важный разговор о стоимости лечения дочери, набрался смелости и, вооружившись поддержкой жены, робко и хмуро спросил:

— Господин Су, я же могу надеяться, что вы не поступите с Мэнсю и всеми нами также, как с теми людьми?

— С какими людьми? — уперев строгий взгляд в лоб бубнящего себе под нос мужчины, спросил я.

— Простите мою дочь, господин Су, но мы воспитывали её, как добропорядочную, честную девушку, которая никогда не скрывает ничего от родителей. Она пришла ко мне на пилораму бледная, тряслась и всё время оглядывалась по сторонам. Я спросил, чем она так напугана, и после моих настойчивых просьб, она мне всё рассказала. Я поделился с любимой супругой. Она тоже вправе знать, что сегодня произошло с её дочерью и кто… живет с нами под одной крышей. Но я обещаю, что мы непременно сохраним это в секрете. Клянусь!

— Клянетесь? А мне вот тоже интересно, что же вам рассказала ваша ненаглядная дочь? Мне она обещала, что не будет подвергать себя и свою семью опасности, что понимает, чем это грозит, поэтому поклялась, что сохранит всё в секрете. Она клялась так же, как вы сейчас. Получается, ваша дочь или беспробудно глупа или просто слабохарактерная лгунья. А если её ещё кто-нибудь убедительно расспросит, чем она напугана, она и этим людям всё расскажет?

Жена Фу Куна побледнела как мел и в ужасе прикрыв рукой рот, упала на колени. Она принялась кланяться с мольбой пощадить её дочь. Она готова понести ответственность за то, что плохо воспитала дочь, не научила её хранить секреты. Причитала, что вся вина на ней, не нужно губить глупую девушку, она же просто наивный ребенок. Фу Кун также побледнел. Он не сразу воспринял мои слова, как окончательный приговор, но наблюдая за женой и моей реакцией, что-то для себя понял и плавно сполз со стула на пол и упершись в него лбом, захныкал мерзко и слезливо, словно маленький мальчик:

— Умоляю, господин, дайте мне ещё один шанс. Я сделаю всё, чтобы ваш секрет не раскрылся. Умоляю, клянусь!

Он просил сохранить ему жизнь, но ничего не говорил ни про дочь, ни про жену. Видимо, решил, что я прямо здесь, за их обеденным столом всех и лишу жизни. Блин, какие странные люди. С чего они так быстро делают выводы? У них ноль эмпатии. Разве я выгляжу, как хладнокровный убийца. Или Мэнсю там такого наговорила, что любой испугается. Блин. Ведь было же всё хорошо, жили не тужили — и на тебе! Паника, сопли, клятвы. Я вас трогал, что вы все вдруг испугались и ползаете тут передо мной на брюхе? Ну