Пророчество Гийома Завоевателя - Виктор Васильевич Бушмин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Судебная палата королевства была завалена кучами жалоб и исков о притеснениях и нарушениях подобного рода, творимых на местах сеньорами-разбойниками. Эти народные жалобы, при умелом подходе, и решили использовать принц и его помощник Сугерий в интересах укрепления капетингской монархии. Настоятель монастыря Сен-Виктор совместно с другими аббатами и епископами королевства полностью одобрили идеи молодых ребят и направились на прием к королю и главному советнику Мишелю де Немуру.
Простота и гениальность идей ошеломила их обоих так, что король, схватившись за сердце, как бы не выскочило от смеха, долго не мог собраться для ответа Гуго Сен-Виктору, аббатам Клюни и Сен-Дени, а также Людовику и Сугерию. Принц, несколько испуганно озираясь по сторонам, как бы ища поддержки у прибывших вместе с ним священников королевства, начал первым разговор, разрывая пелену неясности:
– Ваше Величество, сир и отец! Неужели ничего, кроме смеха, наши идеи не вызвали у Вас?
– Отнюдь, мой сын Людовик. Мы поражены глубиной, красотой и неожиданной простотой Ваших идей, видя в них залог будущего процветания монархии Капетингов и Франции. Смеялись же мы потому, что сами все эти годы не смогли додуматься до таких простых и, одновременно, великих мыслей. Браво! Мой сын и наследник проявляет себя не только, как воин, но и как политик и законотворец. Мы всецело поддерживаем все Ваши начинания и благословляем Вас на успехи. – Ответил король Филипп собравшимся лицам, затем повернул голову в сторону Мишеля де Немура и добавил. – Вот так, мой добрый и старый друг. Молодёжь у нас выросла резвая и, не в пример нам, умная. Пусть займутся…
Присутствующие поклонились королю и смиренно покинули зал королевского совета.
– А теперь послушай главное, старик. Если у моего ребенка все это, или большая часть, получится – это просто триумф и победа. Мы, наконец, гордо расправим плечи и выйдем на равных со многими домами Европы, перестав быть «корольками» в лоскутной стране. Если же, не дай Бог, эта затея провалится, мы найдем способ списать все на юность и горячность принца. В его годы многие могут заварить такую кашу, что потомкам не расхлебать. Тем более что своей любовью к арбалетам принц вызвал небольшое ворчание у папы Римского, нашего любезнейшего Урбана II, – лицо Филиппа скривило так, словно он съел наикислейший в мире лимон, до такой степени он не мог терпеть Урбана, с его вечными придирками и отлучениями от церкви, одна только нервотрёпка в Клермоне чего стоила.
Действительно, после победы в графстве Вексен, папа Римский, хотя и осудил за неправоту короля Англии Гильома II Рыжего, но с большим гневом пытался осудить молодого принца Людовика за применение арбалетов против христиан.
Вот и сейчас, если папа Римский увидит что-нибудь неправедное в действиях принца, то ответственность целиком можно свалить на неопытность и молодость, а король в данной ситуации, вроде, как и не при чем.
И так, на Совете, который состоялся в замке Монкруа в четырех лье восточнее Парижа, было принято следующее постановление:
«Поскольку старость и болезни вынудили Филиппа I сойти с высот королевского достоинства, сила правосудия слишком ослабла, то нашему любимому принцу и защитнику королевства Людовику необходимо обратиться за помощью к епископам всей Франции. Прелаты тогда постановили, что священники со знаменами и всеми прихожанами будут участвовать с принцем Людовиком во всех осадах и сражениях…» – Так написал хронист, и очевидец того времени Ордерик Виталий. Именно, с таких вот, карательных походов с развевающимися церковными хоругвями против замков сеньоров-грабителей и начинает свое восхождение к трону и последующему величию принц Людовик.
Оставалось только выбрать направление первого удара.
На Малом королевском Совете присутствовали только король Филипп, советник Мишель де Немур, Гуго Сен-Виктор, принц Людовик, его помощник Сугерий и коннетабль армии граф Симон де Монфор, только что вернувшийся из графства Дре, где он наводил порядок, попутно проведав и, как следует, перепугав своих соседей.
Это была, поистине, нелегкая задача. Врагов и нарушителей спокойствия было просто кошмарное количество, что решить, куда и по кому наносить первый удар, было очень непросто.
В конце концов, после двух бессонных ночей, проведенных в спорах за картами провинций, было решено начать с незначительных карательных операций. Аккуратные и маленькие военные акции не должны вызвать волну массового недовольства со стороны могущественных вассалов короля. Но, в тоже время, акции должны быть направлены на упрочение королевской власти в этих независимых регионах. Создание благоприятного впечатления о деятельности принца у простого народа, мелких феодалов, епископальных и сеньориальных городов и, что особенно важно на этом этапе, у Римской католической церкви, ведь эти походы должны иметь вид разбирательств и суда королевской власти по жалобам епископов и прелатов.
– Давайте, наконец, врежем этому негодяю де Марлю, он надоел мне своими гнусными выходками в окрестностях Лана так, что даже граф де Мелен чуть было не погиб, пытаясь отбить своих домочадцев, захваченных для выкупа подлецом де Марлем. И, хотя он сейчас в крестовом походе и пользуется правом защиты и неприкосновенности земель, его сыночки и женушка дома. – Негодующе прорычал де Монфор. Мелены были его давними врагами, но это не снимает ответственности с семейства де Марль. – Не взирая, что Вы можете посчитать, будто я преследую кровные интересы, заверяю весь Совет, что в Ланнуа надо идти в первую очередь.
– Да, но не лучше ли наказать в графстве Понтье мессира де Фонтенэ, расшалившегося вокруг городов Аббевилль и Перонн, а это наша вотчина и часть королевского домена, он устраивает, презрев жалобы епископа Перонна, настоящую охоту на всех проезжающих, купцов и священников.
Заодно укрепим свои позиции в самом графстве и городах. – Предложил, скромно опустив глаза, тихим голосом Сугерий.
– Сеньоры присутствующие, коли нам необходимо закрепляться в провинциях, ослабляя местных владетелей и перетягивая города на нашу сторону, лучше и удобней, чем Овернь и Бургундия не будет мест. Герцога Бургундии мы еще крепче привяжем к короне, если ослабим его власть в городах провинции. Они сами, со временем, станут обращаться к нашей помощи в вопросах наведения порядка.
