Мужские разговоры за жизнь - Дмитрий Пучков

Ну, ребенок есть ребенок. Ахмадулиной шел пятый год. Над Москвой, большей частью на подступах к ней, было сбито 1392 немецких самолета (ВОВ, энциклопедия. М., 1985. С. 589). И девочка, если бы видела, 1392 раза могла бы переживать не за родной город, не за разрушенные и сгоревшие дома, не за погибших сограждан (а их было около 2 тысяч), а за все эти бедные самолетики, так ловко бросающие бомбочки… Да, ребенок есть ребенок, существо безгрешное, но стихотворение-то написала взрослая женщина, знающая, что такое эти самолеты. Да, над нами не властны и взрослые, но в их власти рассказывать свои сны другим или нет, писать по их «мотивам» сочинения или не писать, печатать то, что написано во сне, или не печатать. Взрослые люди, а уж тем более писатели да еще «небесные гости» должны понимать, что бывают сны, как и некоторые факты, реальные знания, которыми не следует делиться ни с кем, их можно только унести с собой в могилу.

Откровенно говоря, мне сомнителен этот рассказ о детских чувствах. Как могла Ахмадулина видеть немецкий самолет? Семья жила на улице Разина, в центре Москвы. И как могло случиться, что во время налета ее мать, майор НКВД, и отец, высокопоставленный чиновник, не укрылись с дочкой в бомбоубежище или в метро, которое недалеко? Я помню немецкие налеты. Было всем известно, куда попадали бомбы — в здание ЦК (там погиб драматург Александр Афиногенов), в Большой театр, в Вахтанговский, в писательский дом, что в Лаврушинском переулке (была повреждена квартира Ильи Эренбурга), в Щербаковский универмаг, в дом, что в Телеграфном переулке, где жила трехлетняя девочка, через семнадцать лет ставшая моей женой… Но я ни разу не видел, как сбивали немцев, должно быть, потому что это происходило, повторю, главным образом на западных подступах к Москве, а я жил на восточной окраине — в Измайлове. К тому же ведь за все время в налетах участвовало около 8 тысяч машин, а прорвались к городу только 229, т. е. 2,8 %. Однако чего в жизни ни бывает. Допустим, Ахмадулина все-таки видела. Но и тогда мне сомнительно: ведь дети очень чутко улавливают и поддаются состоянию взрослых — радости, страху, панике… А вот она одна даже в той ситуации не поддалась и даже чувствовала нечто противоположное всем? Очень сомнительно. Тогда зачем же написала стишок и с какой целью, спустя много лет стала разъяснять его случайному незнакомому корреспонденту. А вот именно затем: посмотрите, какая я необыкновенная, своеобычная, какое я многогранное чудо, над моим именем будут плакать… Зачем еще можно так растелешаться?

Этот «Маленький самолет» Ахмадулина посвятила своему другу Окуджаве, а тот ей — «Надежды маленький оркестрик». Обменялись маленькими презентами. И выходит, поэтесса угодила в точку. Ведь Окуджава говорил: «На войне я был фашистом, потому что защищал Сталина». А Виктор Ерофеев рассказывает, что, когда Сталин умер, Окуджава сказал: «Это был мой самый счастливый день в жизни». Позже счастливым днем его жизни был день расстрела Дома Советов. Корреспонденту газеты «Подмосковье» он сказал: «Я смотрел это как финал детективного фильма — с наслаждением».

В свою очередь Ерофеев признается: «Я пришел в полный восторг от хунты Пиночета. Мне было приятно, что президента Альенде убили. Мне было радостно…» По свидетельству поэта Бориса Куликова, Виктор Астафьев однажды сказал: «День смерти Шолохова будет счастливейшим для меня днем». Вот она, эстафета демократии и либерализма…

А как на фронте мы встретили известие о смерти Гитлера, Геббельса и Гиммлера? Да никак. По воспоминаниям маршала Жукова, когда он сообщил Сталину о самоубийстве Гитлера, Сталин сказал: «Доигрался подлец». Только и всего, никаких восторгов. Таким и было наше общее отношение. Как позже — и к известию о казни большинства подсудимых на Нюрнбергском процессе. Как и теперь — при известии о смерти Ельцина, которого мы ненавидели сильней, чем Гитлера. А тут — Альенде ничего не сделал плохого ни лично Ерофееву, ни его стране, Ерофеев и не знает его, но — ликует при известии о его убийстве! Таковы светочи демократии…

www.algoritm-kniga.ru

Это к вопросу о светочах разума и носителях разумного, доброго, вечного.

Из общения в «Комментариях»:

— Все просто, нестыковка в том, что мораль еврея всегда будет еврейской моралью. А мораль русского — это в другой плоскости. Зачастую то что, аморально для русского, морально для еврея. Опять повторюсь, русским нужно на законодательном уровне запретить использовать слово «русский». К примеру, вся так называемая «русская» мафия по сути своей состоит из евреев и кавказцев.

— Лихорадочно конспектирую.

— Я так понимаю, Окуджава попал в черный список.

— Да он всегда там был.

— Интеллигенция — говно нации.

— А кто ж ракеты и ДВД строит?

— Все ссылки на фразу Ахмадулиной указывают на «Дуэль», из которой уже давно ручьем бьет бредятина.

— А на Ахмадулину не указывают?

— А вообще, конечно, вам должно быть стыдно. Все как один: «Солженицына не читал, но осуждаю».

— Хорошо, хоть ты подошел, сынок, ты-то, наверно, читал?

— Пипл, задайте себе вопрос: «Что я сделал, и что сделал Окуджава», потом критикуйте.

— А что он сделал?

— Вот прикол ведь! «Революция пожирает своих детей», говорите? Ни фига! Детки пляшут на ее хребтине! Папочка Окуджавы — член ЦК КП Грузии, Аксенов — вполне успешно по заказу ЦК писал книжечки про революционера-террориста Красина и т. д. и т. п. Кого ни копни — или цековский, или гэбэшный брат-сват-сын.

— Ну так это норма. Когда говорят о «сопротивлении режиму», речь всегда идет о тех, кто этому режиму старательнее всех служил.

— Кстати, «творец», он завсегда проявляет свое нутро в своих произведениях. В этом смысле весьма поучительна «Московская сага» Аксенова. Например, момент, где Берия насилует бесчувственную школьницу и нюхает ее трусы со словами: «По краю шва какашечкой потягивает» — он всецело вскрывает суть самого Аксенова.

— Валяюсь!

— Скажем тогда — творческая интеллигенция. Вот это — реальное говно.

— А как же «Лед Зеппелин»?!

— «А кто ж ракеты и ДВД строит?» Ученые их придумывают, а инженеры строят.

— Давайте уже определимся с понятиями.

— Окуджава песни писал, очень хорошие.

— Это для тебя они хорошие. Мне же значительно интереснее, как он от фронта прятался.

— Надо подробней, какие «хорошие», почему «хорошие»? Наверное, каждый из здесь присутствующих написал один «Надежды маленький оркестрик»?

— Это верный подход. Я вот, к примеру, точил железо на благо Родины, давал план и далее перевыполнял его, Родине служил и все такое. Если ты подобного не делал — чего ты рот-то раскрываешь?

— Ну и по мелочи: добровольцем в 17 лет ушел на фронт.

— А, ну — вижу, плотно знаком с предметом. Сколько тебе лет?

— Опять же, все здесь добровольно служили в Афганистане, Чечне…

— Большинство, в отличие от разнообразных гнид, не пряталось.

— А в общем, статья оставила впечатление какой-то мелкой зависти автора к чужим благам.

— Это неудивительно. В определенном возрасте заметны только определенные вещи.

— А что, Ахмадулина, Окуджава, Астафьев, Ерофеев — это все жиды? Отличие между евреями и жидами можно показать только на примере. Художник Левитан, боец Первой Конной Исаак Бабель, генерал Ариэль Шарон — евреи. А вот Солженицын, Окуджава, Горбачев — жиды.

— Понеслась… Вот кто Русь-то загубил.

— А словосочетания «русский бизнесмен Березовский или Абрамович» так вообще кощунство… При этом везде употребляется. И народ считает это нормальным. А мух от котлет давно надо отделить хотя бы таким способом.

— Вот видишь, они даже если захотят стать русскими — им не дадут.

— «Большинство, в отличие от разнообразных гнид, не пряталось». Ну, тут уверенным быть нельзя.

— Ты, я вижу, родился и вырос в СССР? Или, что больше похоже на правду, вырос на творчестве гнид?

— «Великий русский художник Левитан родился в бедной еврейской семье».

— Так вот, оказывается, о чем его картины!!!

— О войне. Просвети, Окуджаву, наверное, в 17 призвали, а он, подлый, самострел и домой?

— Ну ты почитай мемуары дорогого сердцу кумира — прежде чем вразумлять тупую общественность. Глядишь, отпадет охота нести ахинею.