Шепот под землей - Бен Ааронович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В кинотеатр Дэвида Лина[38] – возможно, – сказал я, – а вот на дешевые отечественные ужастики вряд ли.
– Его показывали в кинотеатре рядом с Безумством, – пояснил Найтингейл, – буквально за углом. Мне стало интересно, что это такое.
– А как насчет слухов, по которым не сняли кино? – спросил я.
– Один мой школьный приятель, Уолтер, как-то пытался доказать мне, что в любой разветвленной структуре, будь то система подземных тоннелей или телефонная сеть, может обитать какой-нибудь гений места. Так же как в реках и прочих локациях, обладающих энергией.
Найтингейл умолк, сосредоточенно объезжая скопление машин на съезде с Хэрроу-роуд.
– И что, он оказался прав? – не выдержал я.
– Не могу сказать, – ответил он. – Когда он начинал рассуждать на эту тему, я понимал в лучшем случае одно слово из десяти. Но он действительно был потрясающе умен, так что я готов, по крайней мере, допустить такую возможность. И, разумеется, если какой-нибудь шотландец, знакомясь со мной, скажет, что он бог телефонной сети, я скорее поверю ему на слово.
– Почему шотландец? – не понял я.
– Вспомните Александера Грэма Белла[39].
Определенно, сегодня шефу пришла охота говорить загадками.
Мы одолели несуразную круговую развязку в Бейсуотере и повернули на Квинсвей, где в этом году устроили настоящую рождественскую аллею с мощной иллюминацией. Многие магазины работали допоздна, и на тротуарах было не протолкнуться. Погодный катаклизм сделал свое дело, превратив обычную предрождественскую лихорадку в буйное помешательство.
– А вам удалось выкроить время на покупку подарков? – спросил шеф.
– Да, с этим порядок, – кивнул я. – Уже приготовил подарок маме.
Подарок маме – это конверт денег, ибо в части рождественских подарков моя мама отнюдь не разделяет концепцию «главное – внимание».
– А папе добыл самого настоящего «Easy Geary», 1955 года выпуска. Двенадцатидюймовая пластинка, в отличном состоянии.
– Студии «Хатор»? – уточнил Найтингейл.
Я очень удивился: как-никак, речь шла о малоизвестном джазе западного побережья. И сказал шефу, что у него потрясающе широкий музыкальный кругозор.
А вот для Лесли выбрать подарок было очень трудно. В конце концов я остановился на аранском свитере крупной вязки, какие в скандинавских криминальных сериалах носят сыщики на грани нервного срыва. Про свой подарок Найтингейл не стал спрашивать. Я про свой тоже не стал.
Было ясно и холодно, когда мы припарковались у фальшивого жилого комплекса. Он теперь очень удачно сочетал в себе функции наблюдательного пункта и раздевалки. Кумар привез мне гидрокостюм и ярко-оранжевый комбинезон с желтыми светоотражающими полосками, который надевается поверх. Неопрен был тонковат, а сам гидрокостюм слегка висел, но я и не собирался строить из себя икону стиля.
– Вообще гидрокостюмы вряд ли понадобятся, – сказал Кумар, – если только не придется лезть в коллектор. Важно, чтобы ты мог двигаться свободно и не перегревался.
Обувь, которую он мне выдал, больше всего напоминала плод несчастной любви «Мартенсов» и «Веллингтонов», но внезапно оказалась очень удобной. Переодевались мы в «лючной комнате». Сам люк закрыли, чтоб я не свалился вниз, прыгая на одной ноге в попытке натянуть сапог.
– Жилет надевать? – спросил я Кумара.
– А все-таки, что вы думаете там найти? – ответил он вопросом на вопрос.
– Не знаю. Вот честно.
Наши бронежилеты специально разработаны для лондонской полиции, чтобы сдерживать пули и удары ножа – сдерживать, заметьте, а не останавливать. Я два года носил такой, патрулируя улицы, но за последний год как-то отвык. Но мы решили их все же надеть: хоть какая-то защита.
Шлемы, как и комбинезоны, были ярко-оранжевые, со светоотражающей полосой. На них крепились ультрасовременные светодиодные фонари. Мы поделили оставшееся снаряжение: Кумар взял веревку и спасательный инструмент, а я – аптечку и запас еды и воды.
– Вот черт, – сказал я, – на учениях по погромам и то легче было.
Вошла Лесли, которая в соседней комнате дожидалась, пока мы переоденемся.
– Найтингейл спрашивает, когда планируете начать, – сказала она.
– Как только дождемся обходчика, – ответил Кумар. Открыл люк и присел, вглядываясь в темноту в поисках оного.
– То есть, кроме нас, там никого не будет? – решил уточнить я.
Кумар поднялся на ноги.
– Вообще народу там соберется немало, – сказал он. – Сегодня в подземку согнали всех, кто согласился взять дополнительную смену. Завтра у магазинов последний рабочий день перед Рождеством и первый день на этой неделе, когда поезда нормально ходят. В общем, жесть будет.
– А ваши ребята – они как, боевые? – решил уточнить я.
– Еще какие, – сказал Кумар.
– Отлично, – кивнул я, – значит, есть кого позвать на помощь, если что.
Темноту внизу вдруг пронзил луч фонарика, а тишину – резкий полицейский свисток.
– О, обходчик пришел, – сказал Кумар и крикнул вниз: – Дэвид, мы здесь!
Пока они перекрикивались, Лесли сходила за Найтингейлом. План был такой: он будет следить за происходящим наверху и в случае чего поспешит к нам на помощь. Или, скорее, заберет нас, если мы вылезем на поверхность где-нибудь не здесь.
– Давай уже опустим лестницу? – предложил я.
– Если только это лестница, – скептически отозвалась Лесли.
Я лег на пол и высунул голову в люк, высматривая медный рычаг, при помощи которого лестница раскладывалась. Луч фонарика снизу устремился мне в лицо.
– Отойдите немного в сторону! – крикнул я, и луч сместился. Я уже протянул руку к рычагу, как вдруг прямо над ухом у меня раздалось:
– Уверен, что безопасно?
Я повернул голову. Лесли, оказывается, легла на пол рядом со мной и тоже высунулась в люк.
– Ты о чем?
– Мы не знаем, как работает эта фигня, – сказала она, пристально глядя на рычаг. – А вдруг крутанется и оторвет тебе руку?
Еще во время стажировки в Черинг-Кроссе я понял, что к предложениям Лесли стоит прислушиваться. Особенно после случая с карликом, стриптизершей и шубой.
– Ладно, спущусь по веревке, – сказал я, встал и пошел ее искать.
Найтингейл жестом велел мне отойти в сторону. Я чувствовал, как он выстраивает форму порядка эдак четвертого. И коротко, не расходуясь на внешние эффекты, выдает заряд силы – тактика, в которой я стал наконец распознавать его сигнаре. Раздался скрип, потом лязг: рычаг сработал сам собой. Затем я услышал неожиданно тихий, но долгий металлический скрежет: лестница, раздвигаясь, устремилась вниз.
– Ну, так тоже можно, – пожал я плечами.
– Это магия? – спросил Кумар.
– Пожалуйста, давайте поторопимся, – ушел от ответа Найтингейл.
Я осторожно поставил ногу на верхнюю ступеньку, перенес вес. Ступенька
