Оборона тупика - Максим Жуков

– Это верно, Антон, – улыбнулся Никитин. – И спасибо за откровенность. Надеюсь, со временем мы научимся меньше бояться друг друга. Я имею в виду не вас лично и не нас с Данилой Аркадьевичем, а вообще… Да и не только прессу и власть, а различные институты нашего общества. Я не сказал «гражданского общества», обратили внимание? Вот не люблю я это словосочетание. По многим причинам… Да, но мы не об этом. Давайте теперь выслушаем парочку ваших вопросов из второго эшелона.

– Хорошо, – Вольский на секунду опустил голову, кашлянул, потом снова поднял взгляд на Советников. – У меня есть множество вопросов про армию, однако в последнее время меня больше интересуют несколько иные проблемы. Вот, например. Что означает реорганизация Газпрома и создание Трансеврогаза? Речь явно идет о том, что цены на газ для Европы будут пересмотрены. Возможно также, что будут пересмотрены и условия поставки газа на Запад. Вкупе с охлаждением к вопросу ВТО это сулит некие новые внешнеэкономические реалии. Комментарий на эту тему очень хотелось бы послушать. Далее. Постепенный демонтаж МЧС и создание ИСС явно означает некий перенос центра тяжести с проблем внутри страны на проблемы международные. Европу ждут не лучшие времена?

– Неплохо, – сказал Суворов, встал, отошел к окну и снова закурил.

– Я бы сказал, в самую точку, – подхватил Никитин. – Кстати, а какие слухи ходят по этому поводу, Антон?

– Самые разные. В основном ничего серьезного или продуманного. Некоторые говорят, что цены уже с первого января следующего года будут для Европы составлять до четырехсот евро за тысячу кубов. Это правда?

– Надо мыслить шире, – от окна подал голос Суворов. – Евро, доллары… Это уже почти вчерашний день, друг мой. Мы хотим сделать так, чтобы основой для пересчета товаров и услуг стала энергетическая единица.

– А европейцы на это пойдут?

– Куда им деваться! – Суворов вернулся к столу и снова сел верхом на стул напротив Вольского.

– То есть… – корреспондент почувствовал, что у него снова пересыхает горло. – Этой зимой…

– Да-да, – сказал Никитин, перестав вдруг улыбаться, – снова в самую точку. Уговаривать наших западных соседей начнем уже этой зимой.

– Все это, – опустив голову, тихо проговорил Вольский, – на фоне ухудшения климатических условий в Европе… Стало быть, похолодание в Европе все же идет. Причем, видимо, процесс продолжится…

– На эту тему тоже только слухи? Никаких взвешенных мнений? – спросил Никитин.

– Боюсь, что да, – ответил Вольский, – хотя кое-что и видно невооруженным глазом, но тема как-то замалчивается и заминается, в том числе и западными СМИ, что само по себе, конечно, тоже подталкивает к мысли о серьезности проблемы. Однако… Простите, что я об этом спрашиваю, но ведь жесткое давление с прямым использованием климатического фактора ведет к прямой конфронтации, разве нет?

– Что вы видите в этом опасного, Антон?

– А разве вы?.. Впрочем, я понял, это должен сформулировать я, не так ли? Стало быть, да. Хорошо. Опасность любой конфронтации самоочевидна, но в данном случае эскалация конфронтации приведет к тому, что цель такого давления, какой бы она ни была, если только это не война с Европой и не желание самоубийственно объединить Запад против себя, просто не будет достигнута.

– Браво, Антон! – воскликнул Никитин. – И вот, с одной стороны, нельзя этого не делать, а с другой стороны, нужно как-то снимать напряженность во время этого процесса.

– И как же?

– У нас имеется множество задумок и наработок, Антон, – Никитин снова улыбался, – и одна из них – это полноформатный международный российский канал. Надо еще договориться об этом с европейцами и, возможно, с американцами, но мы полагаем, что нам не откажут. В ответ мы позволим «CNN», «Sky News» или «Euronews» вещать у нас круглосуточно на русском языке и на общедоступных частотах. Что думаете по этому поводу, Антон?

– Думаю, что мы должны оказаться лучше, чем они… – нахмурившись, проговорил Вольский. – Постойте, вы не предлагаете мне работу на этом канале?

– Предлагаем, – ответил Никитин, – и не только вам, и не только мы с Данилой Аркадьевичем. Просто мы еще хотели попутно с предложением вам работы поговорить с одним из интересных тележурналистов, убедиться воочию, чем вы дышите, как мыслите… Антон, вы хотели бы работать на таком канале? Как вам задачка?

– Очень впечатляет, – честно ответил Вольский. На щеках у него даже появился румянец.

– Вас по-прежнему интересуют ваши первые тридцать-сорок вопросов, друг мой? – спросил Суворов. – Переворот это был или победа на выборах, секретные спецслужбы, не подсудные и не подчиненные Президенту, тюрьмы для интернированных в первые два месяца нашей власти и все такое… Собираемся ли мы душить права граждан, свободу слова… А, дорогой мой?

Вольский, пока Суворов говорил, опустив взгляд, качал головой.

– Нет, я думаю, мне понятно, чего вы хотите. Возможно, я жестоко ошибаюсь, но вы только что дали мне надежду на дело, которое может стать делом всей моей жизни. А это серьезно. Если вы таким же образом рассматриваете ваши задачи в отношении всех граждан страны, то мне все равно, как вы пришли к власти. Дать людям дело, хорошее, любимое и благодарное дело – это эффективнее, чем ГУЛАГ и даже чем рынок, который, насколько я понимаю, вы совершенно не собираетесь зажимать. Это упрочит вашу власть и в конечном счете послужит благу всей страны. Прошу покорно, но если вы меня обманули, господа…

– О, если бы мы вас обманули, дорогой господин Вольский, – задумчиво проговорил Суворов, – это было бы грехом гораздо худшим, чем убийство врагов, пусть даже самое грязное и жестокое. Зачем нам усугублять свои прегрешения?

Вольский больше не поднимал глаз. Он смотрел в пол и кивал каким-то своим мыслям.

– Ну что же, Антон, – сказал Никитин после паузы, – интервью вам все-таки обещано, тем более что вы можете оказаться одним из последних, кому это удалось. Если по вопросам армии, то это к Петру Петровичу Жуку. Он сейчас здесь. В последнее время он, занимаясь военным строительством, все время просится вон из Совета в действующую армию. Думаю, он не откажет вам. Если же вы хотите поговорить по вопросам ситуации в Европе и о взаимодействии с ней, то это к господину Тёмину. Он сейчас не в Кремле и вообще не в столице, но, полагаю, в течение недели мы сможем вам устроить встречу с ним. Что думаете?

– Я лучше задам вопросы о военном строительстве, – сказал Вольский, поднимая взгляд. – Эта тема поспокойнее, насколько я понял. А думать мне теперь надлежит о моей новой работе…

Глава 9

Новосибирск. Центральный проспект.Торговый центр «Аршин». Пятница, 17 мая 2024 г. 21:15.

– Ты закончил наконец? – спросил Суворов, увидев, что продавщица-китаянка убежала с охапкой выбранных Струевым вещей в сторону кассы. – Ты же есть-пить хотел, город посмотреть, а сам застрял в магазине, как барышня, и покупаешь шмотки!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});