Безумно опасна (ЛП) - Дебора Блейк

Здоровяк, возглавлявший толпу, пытался убеждать своих последователей, перекрикивая звенящий шум дождя и града, когда тот ударялся об Эйрстрим.

— Видите! Видите! Она ведьма! Хватайте ее!

Но он разговаривал со стремительно пустеющим полем, пока его друзья устремились сквозь ливень к своим грузовикам и внедорожникам, чтобы укрыться от непогоды. Хозяйка Фольксвагена-жука какое-то время боролась с откидным верхом, который был опущен из-за предшествующей жары, затем сдалась и поскакала к ближайшему грузовику, бросая маленькую машину застрявшей в грязи, и постепенно наполняющейся водой и градинами с горошину.

Баба и ее обвинитель стояли друг напротив друга с расстоянием в два фута, вода лилась так сильно, что она едва могла разглядеть его перекошенное и красное лицо. Медленно он позволил руке, держащей цепь, упасть, но еще минуту он стоял там, глядя на нее сквозь стену воды, затем показал ей средний палец на прощание и побрел в сторону своего грузовика-переростка.

Огромные колеса крутились в холостую, разбрызгивая вокруг себя огромные комья грязи, которые частично прилипали к грузовику, пока Бабе это не надоело, и решив, что на сегодня веселья уже достаточно, она дернула кончиком пальца и приподняла его. Две глубокие борозды наполнились голубым дымом от выхлопа грузовика, пока он с грохотом удалялся вслед за своими товарищами.

Недовольная и раздраженная, и не имея намерений повторять это все через час, Баба позволила буре продолжиться. Дождь с громом как нельзя лучше подходили к ее настроению. Может, ей повезет и весь округ смоет. Единственное, с чем ей еще нужно было разобраться, это проклятая дверь в Иноземье и водолюбивая Русалка. Она сможет справиться и с тем и с другим, и, наконец, распрощается с этим местом раз и навсегда.

***

Дождь загнал Лиама в сомнительное убежище — шаткая детская крепость, сколоченная из старых досок и нескольких кусков голубого брезента, и стоящая в углу заднего двора Дэйви.

Перед этим, забравшись на дуб, где хорошо просматривался двор, он наблюдал как Дэйви, его мама и мелкая гиперактивная такса коричневого окраса устроили пикник и часами играли под защитой высокого деревянного забора. Когда начался дождь, загоняя семью в дом, Лиам уже собирался уходить. Но когда он уже начал спускаться со своего высокого насеста, его пронзило это интуитивное ощущение, которое он как шериф со стажем, научился не игнорировать — тоненький голосок, твердил ему: "Не уходи, что-то плохое должно произойти."

Поэтому он подождал пока они разместятся дома, а затем начал аккуратно спускаться по длинной нависающей ветке, пока до земли не осталось совсем близко, чтобы спокойно спрыгнуть. И это навеяло на него мрачные мысли: если он смог это сделать, то и кто-то другой тоже сможет. Поэтому он спрятался в ближайшее укромное местечко — маленький форт — и наблюдал через окошко как мама Дэйви готовит им ужин на своей теплой и светлой кухне, и очень надеялся, что никто не найдет его, прячущегося в детском домике и не попросит у него объяснений, что он там забыл.

Дождь стучал по крыше этого не слишком водонепроницаемого сооружения, он капал Лиаму на шляпу и периодически ухитрялся стекать по шее и дальше за воротник его рубашки. И ему казалось, что вода уже проникла в его кости и желудок, который горько жаловался, когда миссис Тернер помешивала что-то на плите, и соблазнительный запах томатного соуса и тушеного на масле лука струился через открытое окошко.

Лиам уже почти убедил себя, что инстинкты его подвели, когда задняя дверь снова открылась, и показались пятилетний Дэйви со своей извивающейся собакой, которая немного помедлила, прежде чем устремиться в дождь к ближайшему дереву, чтобы пописать. Однако, закончив свои дела, уже промокшее животное не спешило вернуться домой.

— Тревор, вернись, — негромко позвал Дэйви, похлопывая по ноге, а затем издал звуки, которые по идее были свистом, но больше походило на шипение. — Ну же, мальчик! Ужин почти готов!

Собачка тявкала с неприкрытым неповиновением, учуяв какой-то более интересный для себя запах, не желая заходить внутрь, и игнорируя своего маленького хозяина, что свидетельствовало об уже установившемся поведении.

— Тревор! Тревор! — прошипел Дэйви собаке, а затем украдкой глянул через плечо на мать, которая что-то искала в буфете, который стоял в конце комнаты.

Даже через окно, Лиам мог видеть, как она сосредоточена на поисках чего-то в глубине шкафа, да так, что скрылась в нем наполовину.

Дэйви еще раз глянул назад и быстро побежал через двор, намереваясь поймать своего питомца и вернуть его в дом, прежде чем его мать обнаружит их отсутствие, и они оба попадут в неприятности.

Мальчуган побежал, скользя по мокрым листьям, и схватил извивающуюся таксу, крепко сжимая ее своими маленькими пухлыми ручонками. Лиам уже начал пытаться протиснуть поглубже свое слишком большое тело в этот слишком маленький форт, беспокоясь, что ребенок может его заметить, когда у него появилось ощущение чего-то неправильного. Клубящаяся серая тень трансформировалась в прекрасную блондинку, стоя почти вплотную к мальчику, который удивленно вскинул голову и посмотрел на нее, его голубые глаза были широко распахнуты, а рот открыт, в попытке позвать маму. Но тут Майя протянула ему что-то похожее на вращающийся, светящийся шар, — его яркий свет только слегка разгонял тот клубящийся туман, окружавший ее. Глаза ребенка тоже затуманились, становясь стеклянными, цвета неба на рассвете, а затем закрылись. Собака незаметно выскользнула из ослабевшей хватки и побежала, дрожа и скуля, прятаться под форт.

Лиам положил правую руку на пистолет, и вдруг его охватили сомнения. Она была слишком близко к мальчику, возвышаясь над ним. Это было слишком опасно, несмотря на то, что он стоял всего в двух шагах от этого существа, где она находилась, чтоб забрать свою последнюю жертву. Лиам вышел из форта, делая большой шаг в ее направлении.

— Отойди от ребенка, — сказал он низким, официальным тоном. — Отойди немедленно.

Майя подняла голову, пораженная его внезапным появлением, затем мелодично рассмеялась, чем вызвала появление мурашек у него на спине.

— И не подумаю, шериф, — произнесла она, вновь создавая светящийся шар, который зачаровал мальчика. — Я заберу и этого тоже, а вы останетесь здесь под дождем, и будете выглядеть еще более некомпетентным, чем всегда.

Она сократила дистанцию между ними, держа жужжащий шар света прямо перед его лицом. На мгновение он ощутил мир, словно далекое эхо, далекое и иллюзорное, как сказка на ночь. Но вдруг жжение медальона, висящего на груди, будто прервало заклинание, как рвется нить прядильщицы, отбрасывая ее обратно.

Майя колебалась несколько драгоценных секунд, пораженная неожиданным провалом ее магии, а Лиам вытащил электрошокер, который он держал за спиной, и выстрелил в нее 50 000 Вольт. Она упала на землю с убедительным стуком и спазмы сотрясали ее тело.

В этот момент мама Дэйви выбежала из дома с криком, руки Майи были крепко закованы в наручники у нее за спиной, сталь удерживала ее на месте в гораздо большем смысле, чем это было очевидно. Дэйви поднял голову: он выглядел ошеломленным и сбитым с толку, а его собака, Тревор, лаяла так громко, словно ставя себе в заслугу пленение врага.

Миссис Тернер с такой силой прижала к себе мальчика, что это грозило ему нехваткой кислорода, и слезы струились по ее щекам.

— О Боже, о Боже, — снова и снова повторяла она. — Мой малыш, о Боже.

Лиам похлопал ее по плечу, а затем поднял Майю на ноги, которая очень зло смотрела на него.

— Не волнуйтесь, миссис Тернер. Теперь все закончилось.

Но, конечно же, это было не так.

Глава 23

Лиам выехал на стоянку возле управления шерифа и тихо выругался. Кто-то очевидно прослушивал УКВ-сканер с настройкой на полицейские частоты, потому что было похоже, что половина города уже была там.

Он выбрался из машины и помог выбраться Майе с заднего сидения, ведь ее руки по-прежнему были скованы наручниками. Ее чудесные светлые волосы стояли дыбом, а на ее, некогда белоснежной, блузке было большое грязное пятно. В общем, выглядела она так, как будто ее пожевали и выплюнули. Но каким-то образом, несмотря на все это, она выглядела профессионально и уверенно. Лиам же напротив был помят и выглядел не самым достойным образом после того, как провел полдня, прячась на дереве. Это было так несправедливо.

С другой стороны, это ведь не на нем были наручники. И от этого он получал определённое удовлетворение.

Миссис Тернер и ее муж (который как раз вернулся с работы, чтобы застать жену в истерике, плачущего сына, мрачную Майю и Лиама) проследовали за шерифом и арестанткой в здание, через галдящую толпу. Миссис Тернер не отпускала Дэйви с тех пор как заполучила его назад на заднем дворе, а он только и был рад держаться за ее руку пока они проходили сквозь гул голосов, требующих ответов, которых ни у кого не было. Молли отчаянно пыталась сдержать толпу, состоящую в основном из членов совета (включая, конечно же, Клайва Мэттьюса, которого из-за этих новостей, очевидно, выдернули из-за стола, если судить по салфетке, засунутой в грудной карман), членов семей, чьи дети были похищены, и каждый офицер, кто не был официально на выезде. Глаза Лиама просканировали комнату на наличие Бабы, так как он был уверен, что она получила сообщение через медальон, который оказался с большим количеством функций, чем ему сказали. Но не было ни малейшего признака высокой, яркой женщины с черным облаком волос и пронзительными янтарными глазами.