Канарейка для ястреба - Анна Гур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сильвио с подозрением смотрит на папку. Вид у него такой, словно я бросил на стол черную мамбу, которая извивается в ожидании своего часа, желает впиться сочащимися ядом клыками в незащищенную плоть.
Кажется, партнер кое-что начинает понимать.
Ковре переводит взгляд на меня. Позволяю ему видеть свое истинное отношение к законопослушному гражданину и примерному семьянину, коим себя проецирует в прессе этот ублюдок.
Побледнев, он тянет папку на себя. Открывает и я замечаю ужас осознания, проскальзывающий на его лице.
Росчерк в документе воспринимается неприятным скрежетом.
Договор слияния подписан. Дальше в дело вступают наши адвокаты.
Теперь уже наш полноценный младший партнер забирает информативную папку. Приближается ко мне, нависая.
– Я дорого купил эти бумажки, Ривз, – цедит он. – Они станут гарантом нашего плодотворного дальнейшего сотрудничества. Я правильно тебя понял?
– Абсолютно, – короткий ответ и Ковре, не прощаясь, покидает переговорную.
Испытываю омерзение, наблюдая за действиями крысы, бегущей с корабля, или же, правильнее сказать, из-под лап тигра.
Ковре не понимает, что это был всего лишь шах с моей стороны. Мат последует в ближайшее время, когда журналисты будут рвать этого выродка на части, получив аналогичное досье.
Я не спускаю оскорблений, и я не прикрываю мудаков.
* * *
Музыка грохочет во всю мощь, отдаваясь болью в висках. Элитный клуб «Плазма» переполнен, народ отплясывает и веселится…
Сижу в одиночестве за столиком. Наблюдаю за подвешенными в воздухе танцовщицами, выделывающими эквилибристические пируэты. Созерцаю, оставаясь равнодушным ко всему.
В грудной клетке какой-то неестественной тяжестью ощущается сердце.
– Тай, ты чего кислый такой?! – ко мне подсаживается Мэлору, кивает в знак приветствия и ухмыляется. – Отдых по высшему разряду со всеми вытекающими, а Ривз в стороне, глазам не верю!
Морщусь от слов друга. Эрик понимает мою мимику по-своему и в удивлении прищелкивает языком.
– Ривз, только не говори мне, что ты заделался целкой… – ржет Эрик, но напоровшись на мой острый взгляд, давится своей фразой.
– Мэлору, фильтруй базар, пока я тебя не отфильтровал, – вворачиваю дружбану предупреждение.
Потягиваюсь, разминаю напряженные мышцы шеи, которые приятно гудят и отдаются тягучей болью.
– Да ладно, Тай, не кипятись. Я так просто сболтнул лишнего, не думая.
Киваю.
На глаза попадается мобильник. Провожу пальцем по экрану, понимая, что телефон разряжен. Зарядник остался в тачке. Мне бы, по-хорошему, отключиться и пуститься во все тяжкие, как советует Эрик.
Но… не могу.
Встаю, нахожу ключи и, накинув на себя пиджак, не прощаясь, покидаю пафосный клуб.
Вечерний воздух помогает проветрить мозги. Сегодняшний день богат на события, по большому счету я на ногах уже вторые сутки.
Сажусь за руль, включаю зажигание, ставлю телефон на зарядку и пока жду неизвестно чего, пальцы отбивают ритм.
Бывает, когда тревога опутывает сознание и звериное чутье предупреждает об опасности. Я привык доверять своему нутру…
Не могу расслабиться. Какой-то тревожный звоночек все привлекает внимание к чему-то, но я не могу понять, что именно заставляет меня подобраться в ожидании удара. Поглядываю на дисплей в ожидании, когда смартфон все же включится. Экран мигает, и я привычно нажимаю на мейл, отображающий наличие новых сообщений.
Взгляд сразу же выхватывает необычное письмо.
Когда читаю имя отправителя, сердце простреливает болью, словно предчувствием.
Адель…
Интуиция вопит, что я проглядел что-то важное.
Быстро читаю короткое послание, где моя девочка объясняет суть проблемы. Без расшаркивания и прочей девчачьей болтовни. Все коротко и по существу. Она в беде.
Ощущаю режущую боль в грудной клетке. Меня словно ножом полоснули по оголенному нутру. Из глубин сознания поднимается ярость, накрывая пеленой. Хочется хорошенько приложится головой об руль, чтобы выбить всю дурь!
Моя птичка в беде и единственный друг, которого она может просить о помощи, ее игнорит по полной!
Дерьмо!
К этой девчонке тянутся те крупицы моей души, о существовании которых я даже не подозревал до ее появления на моем горизонте.
– Адель… – имя слетает с губ и тело пронзает раскаленной иглой осознания.
Образ возникает перед глазами. Как наяву вижу ее улыбку. Чувствую запах белокурых волос. От него сносит крышу. Такая трепетная, с этими огромными голубыми глазами, полными противоречивых чувств. Моя. Так считает эгоист и собственник внутри меня. А то, что я считаю своим, я не отдаю. Мне легче уничтожить и сломать, чем отпустить.
Я не умею сострадать. Я расчетлив. И я никогда не сожалею о содеянном. Я нацелен только на результат, без лишнего балласта в виде чувств.
Но сейчас… на языке ощущается горечь предательства. И хочется биться головой и рычать раненным зверем.
Сгребаю пятерней волосы на затылке и с силой тяну. Закрываю глаза и выдыхаю. Возвращаю контроль.
Чувствую, как монстры внутри меня снова просыпаются и жаждут крови. Им нужна боль и агония жертвы.
Завожу тачку и слетаю с места, мчусь на бешенной скорости, пытаясь остыть.
Жестокость у меня в крови, она присуща мне, является моей сутью. Я не терплю, когда кто-то ставит под сомнение мой авторитет. А сейчас произошло именно это.
Я не зол, нет! Я взбешен!
Проветриваю мозги, успокаиваюсь.
Останавливаюсь, доезжая до обрыва, за которым бушует океан, вглядываюсь в беспросветную тьму. Набираю отца. Звоню, пока не слышу в телефоне резкий голос:
– Да.
– У меня к тебе дело.
– Интересно… – протягивает свое коронное отец. – Ну, во-первых, поздравляю с успешной сделкой, сын… – мне ясно дают понять, что в курсе всего. – Хорошо сыграл. Рисково, но грамотно. Теперь этого пидора свои же рвать будут. Такое говно не прощается. Особенно в определенных кругах.
Отец берет паузу, затем слышу хлесткое:
– Помнится, в последний наш разговор ты не позволил моего вмешательства в свои дела! – в интонациях сталь. Дэвид Ривз почуял мою слабину и намерен прогнуть. – Как насчет послабления твоего решения?
Упрямо молчу.
Я не иду на провокацию и не собираюсь сдавать позиций. Я не шлюха, чтобы продаваться за ништяки.
Откажет отец. По-любому буду решать вопрос.
Прогибать, а не прогибаться!
В какой-то момент Дэвид Ривз прерывает затянувшееся молчание, и я слышу тихий довольный смех.
– Молодец, Тигр. Оправдываешь свое имя… – где-то в интонациях Дэвида Ривза проскальзывает гордость. Несмотря на сложность общения, предок меня понимает.
Я унаследовал всех семейных демонов: вспыльчивость, агрессивность, стремление выпустить пар, пуская в ход кулаки.
Поэтому бокс – моя страсть. Ушел бы в профессионалы, но это не мой уровень, слишком мелко для меня.
Объясняю ситуацию. Впервые прошу родителя о чем-то, тем более в разговоре фигурирует девчонка.
– Заняяятно, – стебется предок, кажется, я ему основательно
