Чаша огня - Сергей Дмитрюк

— Что? Страшновато? — добродушно усмехнулся Остин.

— Нисколько! — холодно возразил вьетнамец. — Для Лама Хонга нет ничего невозможного!

— Рисуешься! — уверенно заявил Тим Ларо.

— Я?

Лам быстро взял у него тускло поблескивающий диск, прикинул его вес на ладони и вскочил на ноги.

— Только будь предельно осторожен! — предостерег его я. — В любом случае, мы тебя подстрахуем.

— Не волнуйся, Максим! Сделаем в лучшем виде! — заверил вьетнамец, лукаво улыбаясь. Он повернулся спиной к Ларо. — Давай, Тим!

Ларо проворно извлек из его рюкзака пневматический пистолет с гарпунной насадкой и десятиметровым запасом прочного троса. Хонг взял пистолет и быстро побежал к стене монастыря, а мы втроем тревожно наблюдали за его проворными движениями. Оказавшись в двух шагах от стены, Лам прицелился, и выстрелил вверх. Зазубренный стальной крюк зацепился за камни на высоте четырех метров. Опробовав прочность троса, Лам стал без кажущихся усилий взбираться на стену. Я, не отрываясь, следил за ним. Как только он достиг верха, я поднял руку: пора! С этой минуты действовать нужно было слаженно и стремительно. Быстро закрепив на шее сенсор переговорного устройства микрорации, я выхватил излучатель, и ринулся к воротам монастыря, стараясь не поскользнуться на обледенелых камнях. Остальные ребята неотступно следовали за мной, прикрывая друг друга от возможного нападения со стен. Уже у самых ворот, шедший за мной, Тим Ларо крикнул:

— Сильный ветер! У нас ничего не выйдет! Газ сдует в пропасть.

— Нет. Внутри рассев будет меньше, — заверил его я и скомандовал остальным. — Всем надеть биофильтры и включить рации! Общаться только по радио на аварийной частоте. Прикрывать друг друга. Внутри использовать только парализующие патроны. Мы должны взять всех живыми!

Я снова посмотрел наверх. Лам уже добрался до края стены и, зацепившись за выступ, осторожно заглянул во внутренний двор. Я почувствовал, как сердце замирает в моей груди. Прошло несколько секунд, прежде чем Лам Хонг стремительно швырнул за ограду газовую шашку. Все, вперед!

Тонкий луч боевого излучения вышиб каменные плиты, служившие воротами монастыря, расколов их на мелкие кусочки. В густом облаке дыма мы ринулись в образовавшийся проход, теснясь между каменных стен. За воротами, в сизых клубах парализующего газа, с трудом различались какие-то постройки в несколько этажей, отделявшие внутренний двор от обрыва. Все они шли, как бы ступенями — крыша нижних этажей служила открытой террасой верхним. Квадратные в сечении, потемневшие от времени и сырости, балки перекрытий поддерживали навесы, выложенные узкими плитками песчаника. К верхним этажам вела длинная галерея, с обоих концов которой были расположены крутые осыпающиеся лестницы. Справа во дворе просматривались приземистые постройки, вокруг которых возвышались каменные ступы. Но нигде, к моему удивлению, не было видно людей. Наша «газовая атака» оказалась напрасной.

Почувствовав некоторое разочарование и замешательство, я быстро разделил своих людей на три группы, поставив каждой свою задачу. Тиму Ларо достался верхний ярус ступенчатых построек и весь двор с сооружениями на нем. Риг Остин со своими ребятами должен был взять на себя дальние храмовые развалины на плоском уступе скалы. А я вместе с Тосико, Ахмедом Кади и еще четырьмя ребятами направился в низкий храм с расписными колоннами и балястрами, стоявший ближе всего к обрыву. Главное сейчас — действовать быстро и слаженно, чтобы не дать возможности обитателям монастыря оказать нам серьезное сопротивление. Ведь численное преимущество было на их стороне. В эти минуты я подумал о резервной группе особистов, которую вслед нам должен был направить Влад Стив. Ее помощь сейчас была бы не лишней, но эта группа находилась в пути, и рассчитывать нам нужно только на себя.

Пригибаясь, мы нырнули в низкие створки, служившие входом в храм, и сразу же оказались в лабиринте темных коридоров, мрачных тупиков, гулких залов с нависающими сводами и десятков заброшенных келий с узкими оконцами. Осмотревшись, двинулись по одному из коридоров, заглядывая по пути в пустые помещения. Одна холодная келья, другая, третья. Коридор повернул влево, короткая лестница с шаткими ступенями, ведущая на пол этажа вверх, и снова длинный коридор. Тупик. Мы повернули назад, и пошли по боковому проходу, где было значительно больше крохотных комнаток, окна в которых были заложены нетесаными камнями. Похоже, когда-то здесь располагалось нечто вроде продовольственных складов: вдоль стен стояли потемневшие глиняные кувшины, были свалены какие-то тюки из полуистлевших шкур. И снова мы уперлись в тупик! Быстро свернули направо и неожиданно, через несколько шагов, оказались перед алтарной стеной. Вся она была покрыта росписью.

Я узнал буддийские изображения хранителей четырех стран света, семи сокровищ, предлагаемых человечеству, среди которых особо выделялось изображение чудесного камня на небесном коне. Как зачарованный, я застыл перед этим изображением, подсвечивая стену фонарем. Ребята остановились за моей спиной. Ахмед Кади тяжело дышал мне в плечо, видимо, не меньше меня, пораженный увиденным.

Вдруг Тосико потянула меня за руку, уводя куда-то в сторону, и что-то тревожно шепча мне на ухо. Еще не поняв в чем дело, я недовольно воззрился на нее, но она, не обращая на это внимания, тащила меня вперед, пока мы не оказались в каком-то огромном зале с низким каменным сводом. Посередине его стоял длинный деревянный стол, уставленный огнями. Вдоль стен — тоже вереница огней, и все это море огоньков тревожно колышется и мерцает, подернутое облаком душных курений, сжигаемых в кадильницах.

Черные тени плясали на стенах, делая отвратительными и ужасными развешанные повсюду ритуальные маски, грозившие нам страшными оскалами зубов. Но еще более ужасающей показалась картина, открывшаяся нам дальше. Сделав несколько шагов вглубь зала, мы увидели сразу же за столом несколько десятков человеческих тел, одетых в одинаковые серые балахоны. Все они лежали прямо на каменном полу, скорчившись и уткнувшись лицами друг в друга. Было достаточно беглого взгляда, чтобы понять какой мучительной смертью умерли эти люди.

Ошеломленный не меньше остальных, я поймал беспомощный взгляд Тосико. Сделал ей знак рукой. Она была врачом в нашей группе, и только она могла определить, от чего умерли все эти люди. Борясь со своими чувствами, Тосико некоторое время осматривала лежащих на полу людей, осторожно переступая через неподвижные тела, склоняясь и заглядывая им в лица, как будто принюхиваясь к чему-то. Затем вернулась к нам — бледная и хмурая.

— Все мертвы! Судя по всему массовое отравление. Но тела еще теплые. Трупное окоченение не наступило, так что все произошло, скорее всего, незадолго до нашего прихода.

— Убийство?

— Или массовое самоубийство! — Тосико оглянулась назад и зябко поежилась.

В эту минуту я услышал в наушниках голос Тима Ларо.

— Максим! Что у вас происходит?

— Нашли десяток мертвых тел, но это не наши женщины. Все умерли совсем недавно, приняв какой-то яд. Похоже на массовое убийство… или самоубийство. Все выглядит так, как будто кто-то заметает следы, избавляясь от ненужных свидетелей. Что-то ужасное твориться в этом монастыре, и я не понимаю что!.. А как дела у вас? Кого-нибудь нашли?

— Пока пусто! Складывается впечатление, что здесь вообще никого нет.

— Они здесь, Тим! Здесь! Ищите их лучше! Спуститесь на нижние этажи. Женщины должны быть где-то там. Интуиция подсказывает мне это!

— Хорошо! — согласился Ларо. — До связи!

Я переключился на другую группу.

— Риг! Что у вас?

— Обследуем развалины храма, — сразу же отозвался Остин. — Пока ничего.

Я повернулся к своим спутникам.

— Так. Сейчас расходимся в разные стороны! Необходимо осмотреть как можно больше помещений. Оружие держать наготове!

Все молча, разошлись, растворившись в темноте коридоров. На мгновение я остановил Тосико, сжал ее плечо.

— Будь осторожна!

Она пристально посмотрела мне в глаза. Кивнула.

— Да, я знаю. Ты тоже.

Я проводил ее взглядом, еще раз осмотрел мертвые тела на полу зала, и нырнул в темный провал входа, ведшего куда-то в темноту. Пройдя с десяток шагов в настороженной тишине, оказался в каком-то сыром и холодном помещении. В сумраке едва просматривались очертания низкого лежака и стола возле него. В воздухе стоял затхлый запах, казалось, впитавшийся в каменные стены. Я включил фонарь. Здесь тоже было пусто, никакого намека на присутствие людей. За моей спиной послышался едва уловимый шорох. Я быстро погасил фонарь, и в ту же минуту в келью, словно порыв ветра, влетел человек, лица которого я не видел. Еще мгновение, и я готов был напасть на него, но человек стремительно обернулся, и с облегчением на сердце я узнал в нем Ахмеда Кади.