Injectio платины 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна

Для начала девушке пришлось долго и путано объяснять, что именно изучает каждая из перечисленных наук. Потом столь же безуспешно пыталась растолковать, зачем именно подобные знания могут понадобиться простому человеку.

Но всё же самым большим шоком для приёмного папаши стал тот факт, что в школах родного мира её приёмной дочери не изучают сочинения великих философов и мудрецов, не прививают принципы добродетели и совсем не занимаются морально-нравственным совершенствованием учащихся. Во всяком случае в том виде, в каком это принято в Благословенной империи.

Платина вновь попыталась встать на защиту родного российского образования.

Вот только когда собеседник напрямую спросил, какой именно из перечисленных школьных предметов наставляет в том, как прожить достойную и добродетельную жизнь, сконфузилась, пробормотав что-то вроде: "Этому учат на всех уроках".

Хозяин кабинета насмешливо усмехнулся.

— Вот видите, Ио-ли. Ваш ум забит множеством совершенно ненужных знаний. Но никто не озаботился дать молодым людям нравственные и моральные ориентиры, чтобы те выросли достойными верноподданными. Расскажите, сколько времени вас учат этим бесполезным вещам?

В свою комнату Платина вернулась злой и уставшей. Снобизм и самомнение её приёмного папаши просто зашкаливали.

Путешественница между мирами едва не наорала на Оки из-за какого-то пустяка, и только испуганные глаза девочки помогли ей очнуться от раздражающего дурмана.

В конце концов, не слишком ли много она хочет от жизни? Бано Сабуро не бросил её умирать от голода на улице, не продал в рабство, а удочерил, создав вполне комфортные условия существования. За столько добрых дел его маленькие недостатки можно и потерпеть.

Следующие четыре дня походили друг на друга, как горошины в стручке. Вместе со старшей госпожой Ия обходила усадьбу, принимала торговцев продуктами, тканями и бумагой для летающих фонариков.

После обеда девушка дописывала последний экземпляр "Наставлений для благородных женщин" и шла к третьей наложнице учиться вышивать. А вечером приходила в кабинет начальника уезда и рассказывала ему о своём мире, словно какая-то Шехрезада.

Хорошо хоть, болтать приходилось не всю ночь напролёт, а часа два — два с половиной. Господин Бано Сабуро всегда слушал очень внимательно, задавал великое множество вопросов, то и дело с апломбом критикуя порядки в мире Платиной.

Та стойко переносила его ехидные замечания, лишь изредка позволяя себе робко возразить, не вступая, однако, в долгие дискуссии. Но сегодня она сказала о шарообразной форме Земли.

Что тут началось! Сначала хозяин кабинета долго и со вкусом смеялся над темнотой и дремучестью соотечественников своей приёмной дочери. Затем, вытерев выступившие слёзы, принялся доказывать, что подобное невозможно, просто потому, что невозможно. Будь Земля шаром, все бы попадали с неё вниз.

Гостья попыталась популярно изложить ему закон всемирного тяготения, но мужчина и слушать не захотел. Ещё сильнее развеселило его утверждение о том, что именно Земля, как и другие планеты, вращается вокруг солнца и никак не наоборот. А услышав о том, что за тонкой синевой неба простирается безбрежная чернота космоса, где мчатся в бесконечность мириады небесных тел: от звёзд до комет и метеоритов; чиновник внезапно посерьёзнел.

— Если ваши наставники, вместо того чтобы прививать ученикам высокие моральные принципы, совершенствуя их нравственность и добродетель, забивают им головы дурацкими историями вроде той шарообразной Земли, то вам, Ио-ли, надо благодарить судьбу за то, что здесь оказались. У нас вы наконец-то избавитесь от всей этой чепухи и узнаете правду. На самом деле Небо — это бесконечный круг, под центром которого расположена Земля, омываемая безбрежным океаном.

Он, кряхтя, поднялся с кресла, подошёл к стеллажу и, покопавшись, протянул девушке солидного вида том.

— Почитайте. Это написал величайший учёный муж в истории. Сам Векаро Хайдаро или Божественный мастер, кому было открыто и прошлое, и грядущее. Здесь нет ни слова о том, что Земля — шар и уж тем более, что это она вращается вокруг Солнца.

Раздражение непробиваемым самомнением собеседника вкупе с усталостью и началом "критических" дней всё-таки прорвало заботливо возведённый Платиной барьер равнодушия.

"Да, что этот самовлюблённый павлин о себе возомнил?!" — зло думала она, чувствуя, как осторожность с печальным криком тонет в бурных волнах возмущения.

— А Божественный мастер знал, что такое телескоп? — с приторной вежливостью поинтересовалась путешественница между мирами, произнеся последнее слово по-русски.

— И что же это? — живо заинтересовался собеседник, то ли не замечая, что она просто кипит от ярости, то ли не обращая на это внимания.

Гостья объяснила. Стекло в этом мире знали уже давно.

Не дослушав её, хозяин кабинета фыркнул:

— Это всего лишь ловкое жульничество для обмана простаков!

— Значит, Божественный мастер телескопа в глаза не видел, — сделала напрашивавшийся вывод девушка, продолжив с той же слащавой любезностью. — А может, он знает, что такое космический корабль?

Однако мужчина и тут не смутился. Потребовав и выслушав объяснения, он безапелляционно заявил:

— Это ложь! Смертному человеку не дано попасть в обитель небожителей!

— Да нет там никаких небожителей! — огрызнулась окончательно потерявшая терпение Платина. — Только темнота, холод да спутники с МКС летают!

Окаменевшее лицо приёмного отца подействовало на неё, как холодный душ.

Прытко вскочив на ноги, гостья церемонно поклонилась, прижимая ладони к животу.

— Прошу прощения за дерзость, господин. Я невольно забылась. Клянусь, такого больше не повторится.

— Я принимаю ваши извинения, Ио-ли, — чуть смягчился хозяин кабинета.

— Только если вы, господин, считаете, что я вру, то зачем спрашиваете? — не поднимая взгляда, пробормотала девушка, стараясь хотя бы в своих глазах сохранить чуточку собственного достоинства.

— Ступайте, Ио-ли, — начальник уезда отвернулся, демонстративно глядя в затянутое бумагой и совсем непрозрачное окно.

— Добрых вам снов, господин, — поклонилась Платина и, выйдя на веранду, с облегчением перевела дух, надеясь, что приёмный папаша теперь её долго не побеспокоит. Вместо этого он почтил своим вниманием третью госпожу наложницу, проведя в её комнате всю ночь.

А на следующее утро вновь вызвал к себе приёмную дочь, но на сей раз держался сухо и официально:

— Это родовая книга нашей семьи, — заявил он, протягивая том в обтянутой синим шёлком обложке. — Здесь записаны имена наших предков и ближайших родственников. Вы должны выучить их к церемонии.

После вчерашней перепалки девушка даже не рискнула поинтересоваться, когда же наконец произойдёт сие знаменательное событие, и только поклонилась, не отрывая взгляда от лакированных досок пола.

— Слушаюсь, господин.

Узнав, какое поручение дал ей глава семьи, хозяйка дома, освободив Ию от всех других забот, вручила ей короткий список своих родственников, а сама в сопровождении толпы слуг отправилась на рынок.

Когда простодушная Оки после обеда сообщила об этом своей госпоже, та едва не взвыла от обиды и разочарования.

Ну надо же! Именно в тот день, когда появилась возможность выйти за ворота усадьбы, ей приходится учить имена предков своего приёмного папаши, начиная с Одзаво Сабуро, служившего сотником у сегуна Канаго.

Понимая, какое значение придаёт начальник уезда своей родословной, Платина даже отложила переписывание "Наставлений благородным женщинам", сосредоточив всё своё внимание на другой книге.

А сам хозяин дома, видимо, всё же обиделся, потому что не позвал девушку вечером поболтать о её мире.

Она не знала хорошо это или плохо, но заморачиваться не стала, сосредоточившись на более насущных проблемах.

Всё утро Ия, как бешеный попугай, твердила имена будущих предков и родственников. А после обеда, когда в голове всё перемешалось, решила устроить себе короткий перерыв.