Божественная комедия - Алигьери Данте

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Комментарии

1 Ход не мешал речам, и речи – ходу;И мы вперед спешили, как спешитКорабль под ветром в добрую погоду.

4 А тени, дважды мертвые на вид,Провалы глаз уставив на живого,Являли ясно, как он их дивит.

7 Я, продолжая начатое слово,Сказал: "Она, быть может, к вышинеИдет медлительней из-за другого.

10 Но где Пиккарда, – скажешь ли ты мне?А здесь – кого бы вспомнить полагалосьИз тех, кто мне дивится в тишине?"

13 "Моя сестра, чьей красоте равняласьЕе лишь благость, радостным венцомНа высотах Олимпа увенчалась".

16 Так он сказал сначала; и потом:"Ничье прозванье здесь не под запретом;Ведь каждый облик выдоен постом.

19 Вот Бонаджунта Луккский, – и при этомОн пальцем указал, – а тот, щедрей,Чем прочие, расшитый темным цветом,

22 Святую церковь звал женой своей;Он был из Тура; искупает гладомБольсенских, сваренных в вине, угрей".

25 Еще он назвал многих, шедших рядом;И не был недоволен ни один:Я никого не видел с мрачным взглядом.

28 Там грыз впустую пильский УбальдинИ Бонифаций, посохом РавенныПремногих пасший длинный ряд годин.

31 Там был мессер Маркезе; в век свой бренныйОн мог в Форли, не иссыхая, пить,Но жаждой мучился ежемгновенной.

34 Как тот, кто смотрит, чтобы оценить,Я, посмотрев, избрал поэта Лукки,Который явно жаждал говорить.

37 Сквозь шепот, имя словно бы ДжентуккиЯ чуял там, где сам он чуял знойНиспосланной ему язвящей муки.

40 "Дух, если хочешь говорить со мной, -Сказал я, – сделай так, чтоб речь звучалаИ нам обоим принесла покой".

43 "Есть женщина, еще без покрывала, -Сказал он. – С ней отрадным ты найдешьМой город, хоть его бранят немало.

46 Ты это предсказанье унесешьИ, если понял шепот мой превратно,Потом увидишь, что оно не ложь.

49 Но ты ли тот, кто миру спел так внятноПеснь, чье начало я произношу:«Вы, жены, те, кому любовь понятна?»

52 И я: "Когда любовью я дышу,То я внимателен; ей только надоМне подсказать слова, и я пишу".

55 И он: "Я вижу, в чем для нас преграда,Чем я, Гвиттон, Нотарий далекиОт нового пленительного лада.

58 Я вижу, как послушно на листкиНаносят ваши перья смысл внушенный,Что нам, конечно, было не с руки.

61 Вот все, на взгляд хоть самый изощренный,Чем разнятся и тот и этот лад".И он умолк, казалось – утоленный.

64 Как в воздухе сгрудившийся отрядПроворных птиц, зимующих вдоль Нила,Порой спешит, вытягиваясь в ряд,

67 Так вся толпа вдруг лица отвратилаИ быстрым шагом дальше понеслась,От худобы и воли легкокрыла.

70 И словно тот, кто, бегом утомясь,Из спутников рад пропустить любого,Чтоб отдышаться, медленно пройдясь,

73 Так здесь, отстав от сонмища святого,Форезе шел со мной, нетороплив,И молвил: «Скоро ль встретимся мы снова?»

76 И я: "Не знаю, сколько буду жив;Пусть даже близок берег, но желаньеК нему летит, меня опередив;

79 Затем что край, мне данный в обитанье,Что день – скуднее доблестью одетИ скорбное предвидит увяданье".

82 И он: "Иди. Зачинщика всех бедЗвериный хвост, – мне это въяве зримо, -Влачит к ущелью, где пощады нет.

85 Зверь мчится все быстрей, неудержимо,И тот уже растерзан, и на срамОставлен труп, простертый недвижимо.

88 Не много раз вращаться тем кругам(Он вверх взглянул), чтобы ты понял ясноТо, что ясней не вымолвлю я сам.

91 Теперь простимся; время здесь всевластно,А, идя равной поступью с тобой,Я принужден терять его напрасно".

94 Как, отделясь от едущих гурьбой,Наездник мчит коня насколько можно,Чтоб, ради славы, первым встретить бой,

97 Так, торопясь, он зашагал тревожно;И вновь со мной остались эти два,Чье имя в мире было столь вельможно.

100 Уже его я различал едва,И он не больше был доступен взгляду,Чем были разуму его слова,

103 Когда живую, всю в плодах, громадуДругого древа я увидел вдруг,Крутого склона обогнув преграду.

106 Я видел – люди, вскинув кисти рук,Взывали к листьям, веющим широко,Как просит детвора, теснясь вокруг,

109 А окруженный не дает до срока,Но, чтобы зуд желания возрос,Приманку держит на виду высоко.

112 Потом ушли, как пробудясь от грез.Мы подступили, приближаясь слева,К стволу, не внемлющему просьб и слез.

115 "Идите мимо! Это отпрыск древа,Которое растет на высотахИ от которого вкусила Ева".

118 Так чей-то голос говорил в листах;И мы, теснясь, запретные пределыВдоль кручи обогнули второпях.

121 "Припомните, – он говорил, – НефелыПроклятый род, когда он, сыт и пьян,На бой с Тезеем ринулся, двутелый;

124 И как вольготно лил еврейский стан,За что и был отвергнут Гедеоном,Когда с холмов он шел на Мадиан".

127 Так, стороною, под нависшим склоном,Мы шли и слушали про грех обжор,Сопровожденный горестным уроном.

130 Потом, все трое, вышли на просторИ так прошли в раздумье, молчаливы,За тысячу шагов, потупя взор.

133 «О чем бы так задуматься могли вы?» -Нежданный голос громко прозвучал,Так что я вздрогнул, словно зверь пугливый.

136 Я поднял взгляд; вовеки не блисталНастолько ослепительно и алоВ горниле сплав стекла или металл,

139 Как тот блистал, чье слово нас встречало:"Чтобы подняться на гору, здесь вход;Идущим к миру – здесь идти пристало".

142 Мой взор затмился, встретив облик тот;И я пошел вослед за мудрецами,Как человек, когда на слух идет.

145 И как перед рассветными лучамиБлагоухает майский ветерок,Травою напоенный и цветами,

148 Так легкий ветер мне чело облек,И я почуял перьев мановенье,Распространявших амврозийный ток,

151 И услыхал: "Блажен, чье озареньеСтоль благодатно, что ему чуждаУслада уст и вкуса вожделенье,

154 Чтоб не алкать сверх меры никогда".

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ Комментарии

1 Час понуждал быстрей идти по всклону,Затем что солнцем полуденный кругБыл сдан Тельцу, а ночью – Скорпиону;

4 И словно тот, кто не глядит вокруг,Но направляет к цели шаг упорный,Когда ему помедлить недосуг,

7 Мы, друг за другом, шли тесниной горной,Где ступеней стесненная грядаБыла как раз для одного просторной.

10 Как юный аист крылья иногдаПоднимет к взлету и опустит снова,Не смея оторваться от гнезда,

13 Так и во мне, уже вспылать готова,Тотчас же угасала речь моя,И мой вопрос не претворялся в слово.

16 Отец мой, видя, как колеблюсь я,Сказал мне на ходу: "Стреляй же смело,Раз ты свой лук напряг до острия!"

19 Раскрыв уста уже не оробело:"Как можно изнуряться, – я сказал, -Там, где питать не требуется тело?"

22 "Припомни то, как Мелеагр сгорал,Когда подверглась головня сожженью,И минет горечь, – он мне отвечал. -

25 И, рассудив, как всякому движеньюДвиженьем вторят ваши зеркала,Ты жесткое принудишь к размягченью.

28 Но, чтобы мысль твоя покой нашла,Вот Стаций здесь; и я к нему взываю,Чтобы твоя болячка зажила".

31 "Прости, что вечный строй я излагаюВ твоем присутствии, – сказал поэт. -Но отказать тебе я не дерзаю".

34 Потом он начал: "Если мой ответТы примешь в разуменье, сын мой милый,То сказанному «как» прольется свет.

37 Беспримесная кровь, которой жилыВобрать не могут в жаждущую пасть,Как лишнее, чего доесть нет силы,

40 Приемлет в сердце творческую властьОбразовать собой все тело ваше,Как в жилах кровь творит любую часть.

43 Очистясь вновь и в то сойдя, что крашеНе называть, впоследствии онаСливается с чужой в природной чаше.

46 Здесь та и эта соединена,Та – покоряясь, эта – созидая,Затем что в высшем месте рождена.

49 Смешавшись с той и к делу приступая,Она ее сгущает, сгусток свой,Раз созданный, помалу оживляя.

52 Зиждительная сила, став душой,Лишь тем отличной от души растенья,Что та дошла, а этой – путь большой,

55 Усваивает чувства и движенья,Как гриб морской, и нужные даетЗачатым свойствам средства выраженья.

58 Так ширится, мой сын, и так растетТо, что в родящем сердце пребывало,Где естество всю плоть предсоздает.

61 Но уловить, как тварь младенцем стала,Не так легко, и здесь ты видишь тьму;Мудрейшего, чем ты, она сбивала,

64 И он учил, что, судя по всему,Душа с возможным разумом не слита,Затем что нет вместилища ему.

67 Но если правде грудь твоя открыта,Знай, что, едва зародыш завершенИ мозговая ткань вполне развита,

70 Прадвижитель, в веселии склонен,Прекрасный труд природы созерцает,И новый дух в него вдыхает он,

73 Который все, что там росло, вбирает;И вот душа, слиянная в одно,Живет, и чувствует, и постигает.

76 И если то, что я сказал, темно,Взгляни, как в соке, что из лоз сочится,Жар солнца превращается в вино.

79 Когда ж у Лахезис весь лен ссучится,Душа спешит из тела прочь, но в нейИ бренное, и вечное таится.

82 Безмолвствуют все свойства прежних дней;Но память, разум, воля – те намногоВ деянии становятся острей.

85 Она летит, не медля у порога,Чудесно к одному из берегов;Ей только здесь ясна ее дорога.

88 Чуть дух очерчен местом, вновь готовПоток творящей силы излучаться,Как прежде он питал плотской покров.

91 Как воздух, если в нем пары клубятсяИ чуждый луч их мгла в себе дробит,Различно начинает расцвечаться,

94 Так ближний воздух принимает вид,В какой его, воздействуя, приводитДуша, которая внутри стоит.

97 И как сиянье повсеместно ходитЗа пламенем и неразрывно с ним,Так новый облик вслед за духом бродит

100 И, так как тот через него стал зрим,Зовется тенью; ею создаютсяОрудья чувствам – зренью и другим.

103 У нас владеют речью и смеются,Нам свойственны и плач, и вздох, и стон,Как здесь они, ты слышал, раздаются.

106 И все, чей дух взволнован и смущен,Сквозит в обличье тени; оттого-тоИ был ты нашим видом удивлен".

109 Последнего достигнув поворота,Мы обратились к правой стороне,И нас другая заняла забота.

112 Здесь горный склон – в бушующем огне,А из обрыва ветер бьет, взлетая,И пригибает пламя вновь к стене;

115 Нам приходилось двигаться вдоль края,По одному; так шел я, здесь – огня,А там – паденья робко избегая.

118 "Тут надо, – вождь остерегал меня, -Глаза держать в поводьях неустанно,Себя все время от беды храня".

121 «Summae Deus clementiae», – нежданноИз пламени напев донесся к нам;Мне было все же и взглянуть желанно,

124 И я увидел духов, шедших там;И то их путь, то вновь каймы полоскаМой взор распределяли пополам.

127 Чуть гимн умолк, как «Virum non cognosco!» -Раздался крик. И снова песнь текла,Подобием глухого отголоска.

130 И снова крик: "Диана не моглаВ своем лесу терпеть позор Гелики,Вкусившей яд Венеры". И была

133 Вновь песнь; и вновь превозносили кликиЖен и мужей, чей брак для многих впредьЯвил пример, безгрешностью великий.

136 Так, вероятно, восклицать и петьИм в том огне все время полагалось;Таков бальзам их, такова их снедь,

139 Чтоб язва наконец зарубцевалась.

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Комментарии