Пламенный клинок - Вудинг Крис

Впереди горную породу рассекало узкое и глубокое ущелье. Его каменистое ложе было изрыто водами некогда протекавшего по нему ручья. Именно так и рассказывал Хагат. Ущелье вывело путников к маленькой каменистой лощине, похожей на рану, зияющую среди гор; вокруг теснились высокие отвесные склоны. Среди безжизненных скал виднелось одинокое дерево, черное, узловатое и скривившееся от старости, без единого листика.

«Вот и оно, — подумала Вика. — Благодарение Джохе».

Дальше должна быть лестница, а за ней — врата в Скавенгард. Лощина простиралась не слишком далеко, и конец ее просматривался вполне отчетливо, но никакой лестницы не было.

— Куда теперь, друидесса? — пророкотал Гаррик у нее за спиной.

— Подожди немного, — ответила Вика. — Тропу в Скавенгард не так-то просто отыскать.

— Если она вообще существует, — скривилась Фен. — Надо вернуться, пока можно. Скавенгард — всего лишь байки, которые впору рассказывать у камелька. Но с твоим снадобьем нам под силу одолеть страхоносцев: мы шагали целую ночь, а я этого почти не чувствую. Я найду дорогу из этих гор.

— Стало быть, возвращаемся, — решил Гаррик за всех. — Некогда терять время. Давайте…

— Стойте! — воскликнула Вика, вскинув руку, и оглянулась на спутников, которые уже направились к устью лощины. — Вы слишком торопитесь уйти.

— Да ведь тут ничего нет! — ответил Киль. — Любому дураку ясно.

— До сих пор вы на меня полагались, — напомнила Вика. — Полагайтесь и теперь. К тому же без меня вы никого не одолеете.

В ответ послышался недовольный ропот, но все остались на своих местах, а она переключила внимание на дерево. Друидесса не винила их за недоверие: она сама всегда чересчур спешила усомниться. Но не настолько быстро. А вот ее спутников что-то тянуло назад.

Она запустила руки под плащ и принялась перебирать висевшие там пузырьки. Каждый был закупорен пробкой с вырезанной надписью на каменном наречии, тайном языке друидов. Найдя нужный сосуд, она вытащила его и сделала глоток.

«Ага, — сказала она про себя. — Посмотрим, что теперь».

Зелье, словно пожар, распространилось по всему телу, растеклось от затылка по черепу, спустилось к конечностям. Ее зрачки расширились, так что радужная оболочка сузилась до предела, дыхание колыхалось, точно прилив. Она почувствовала, как мягко заваливается назад, погружаясь в какое-то иное бытие.

Все вокруг словно укрупнилось. Голая лощина расширилась, наполнилась стрекотом и шуршаньем насекомых. Все грани обострились, лезвиями взрезая мрак. Вика почувствовала запах болезни, исходящий от Арена, услышала влажный холод у него в легких. Фен и Киль шушукались, перемывая ей кости и делясь друг с другом сомнениями, уверенные, что она не слышит; но внутри Фен она распознала неуверенность, внутри Киля — пустоту, которую тот был не в силах заполнить, а внутри обоих — приверженность к древней вере, довольно крепкую, чтобы присутствие друидессы вселяло в них надежду.

Вика подошла к дереву. Теперь оно выглядело огромным, непомерно разросшимся за долгие столетия, заскорузлым от старости. Она приложилась ладонями к коре, закрыла глаза и позволила пальцам блуждать по трещинам и бороздам. И сразу нащупала рубец, оставленный здесь с явным намерением. Потом еще один и круглое углубление. Она сделала шаг назад, открыла глаза, и перед ней ясно предстало то, чего она не замечала прежде. На дерево был нанесен заградительный знак, незаметный среди коры. При виде его она отшатнулась.

«Отойди», — говорил знак.

— Здесь! — воскликнула Вика, от облегчения расплывшись в улыбке. — Лестница здесь!

Она отступила еще на шаг и оглядела лощину своим новообретенным зрением. Ломаная линия на камне, поначалу шириной в пядь, растянулась у нее на глазах. Она увидела крутые ступени, скрытые в каменных складках и зигзагами ведущие вверх.

— Туда! — Друидесса простерла руку, с диким смехом указывая вперед.

— Она одержима мраком! Нет там никакой лестницы! — воскликнул Осман, но Вика ринулась вперед, спотыкаясь, ибо от зелья у нее кружилась голова. Скирда возбужденно лаяла и бегала вокруг. Подойдя вплотную, Вика увидела, что у подножия в камне вырезан еще один знак, хитросплетение завитков и изгибов, смысл которого сразу запечатлелся в сознании друидессы.

«Целых два заградительных знака: один — чтобы отогнать любопытных; другой — чтобы скрыть лестницу. Неудивительно, что мало кому удавалось отыскать это место. Бьюсь об заклад, даже копатели не знают, как проникнуть в Скавенгард».

Остальные неохотно сдвинулись с места, по-прежнему готовые повернуть обратно. Но, оказавшись рядом с Викой, все ахнули.

— Как же мы раньше не заметили? — удивился Осман.

— Кто-то нарочно постарался, — пояснила Вика.

Она повернулась к скарлу, тащившему на себе больного мальчика, и на мгновение увидела, что татуировки на его лице полны значения. Перед ней предстали картины геройства, воинской доблести кровного братства, но все это оскверняла уродливая черная полоса под глазами.

Граб что-то почуял и помрачнел. Не дожидаясь, пока он ее раскусит, Вика переключила внимание на Арена.

— Путь предстоит тяжелый. Мальчишку придется привязать. Выдержишь?

— Граб сумеет дотащить Паршивца, — буркнул он.

— Тогда вперед! — с горячностью воскликнул Гаррик. Теперь, когда удалось преодолеть силу заградительных знаков, все сомнения исчезли; никто больше не досадовал и не сомневался в друидессе. Это принесло ей некоторое удовлетворение.

Лестница оказалась крутая, на отполированных многовековыми дождями ступенях легко было поскользнуться, и путники поднимались с большой осторожностью: стоит оступиться одному, и все полетят вниз. Оглянувшись, Вика увидела Фен, плетущуюся в самом хвосте: веснушчатое лицо наполовину скрывал капюшон, а взгляд впивался в каждую следующую ступеньку. Внешне девушка не подавала виду, но внутри трепетала от ужаса.

«Она боится высоты, — сообразила Вика. — И старается, чтобы никто об этом не узнал».

Кто эти люди, с которыми она связала свою судьбу; незнакомцы, для поимки которых кроданцы отправили своих самых грозных служителей? Может, один из них и есть тот заступник из видений?

Ее задумчивость мгновенно сменилась испугом, когда Кейд споткнулся, оступившись на скользком камне; но Киль, шедший вплотную за ним, подхватил его, удержав от падения.

— Спасибо, — застенчиво произнес Кейд, когда криволомец помог ему подняться. Потом заглянул за край лестницы и побледнел как полотно.

— Высоко забрались, правда? — усмехнулся Киль.

— Нет, — помотал головой Кейд. — Глядите.

Холодная волна страха захлестнула Вику. В лощину входили три фигуры, вылезшие из расселины, словно тараканы из щели в полу. Издалека они выглядели крошечными, но это не отменяло их присутствия. Они были словно черные дыры в ткани мироздания, всасывающие свет и жизнь, — словно окна, отворяющиеся в неизвестность.

Вот какому врагу она противостала. Впервые Вика поняла, сколь великое дело взяла на себя.

— Быстрее! — прикрикнула она. — Ворота где-то близко!

Все принялись с безрассудной поспешностью взбираться по ступеням. Вика шла впереди, то и дело поглядывая вниз.

Страхоносцы остановились у входа в лощину: их тоже запутали оградительные знаки.

«Уходите, — мысленно заклинала их друидесса. — Уходите. Здесь ничего нет».

И вдруг тот, что в капюшоне, именуемый Плач, выпрямился и повернул прямо к ней железную маску, на которой запечатлелось горестное рыдание. Вика не видела его глаз, но почувствовала, как он встретился с ней взглядом. Мир вокруг замер, и на мгновение в целом свете остались только он и она.

И друидесса отчетливо поняла: отныне она помечена, и скрыться ей больше некуда. Куда бы она ни направилась, Плач ее отыщет.

— А вот и вершина лестницы!

Голос Османа мгновенно вернул Вику к действительности. Подъем заканчивался площадкой, вырубленной в отвесном склоне и незаметной с земли.

— Смелее! — воскликнула она, скорее подбадривая себя, нежели других. — Мы их одолеем!