Силиконовые горы - Маша Царева

Я не знала, почему мне стоит переживать – потому что я позволила втянуть себя в искусственный мирок чужой идиллии или потому что позволила разрушить ее одним движением руки? Девушка с искусственной внешностью, ловящая искусственный кайф в искусственном раю… Когда я стала такой, почему, с какой стати вся моя жизнь пошла наперекосяк?

Вентилятор был направлен в ее лицо – порывы пахнущего апельсиновым ароматизатором воздуха красиво раздували Ксюшины волосы. На ней не было ничего, кроме вязаного белоснежного бикини, которое больше показывало, чем скрывало, да тонкой серебряной цепочки вокруг талии. Тело – загорелое почти дочерна (стилисту понадобилось два с половиной часа, чтобы равномерно нанести специальный грим), ногти на руках и ногах – алые, веки блестят, на груди – капельки якобы морской воды (а на самом деле ее художественно обрызгали из пульверизатора).

Ксению снимали для модной странички «Elle». Фотосессии такого уровня раньше нечасто выпадали на ее долю, зато теперь, после операции и подписания контракта, посыпались на нее золотым дождем.

Ассистент фотографа – субтильный юноша в красной бейсболке помахал перед ее лицом белым листком – настраивали цветовой баланс. Стилистка с улыбкой поправила на ее талии цепочку – надо было, чтобы элегантная подвеска в виде якоря попала в кадр. Практикантка из редакции, молоденькая пухлая девушка с выкрашенными в розовый цвет дредами, в очередной раз предложила ей шампанского.

Ксения чувствовала себя королевой, главным действующим лицом этого переменчивого мира. Хотелось закричать во всю силу легких: я победила! Хотелось позвонить Наташке и сообщить: ты была права, черт возьми, эта операция и правда изменила всю мою жизнь! Хотелось прямо голышом выбежать на улицу, промчаться пару кварталов до ресторанчика, в котором ждал ее Даррен, броситься к нему на шею и прошептать: «Спасибо, что уговорил меня на этот шаг. Без тебя я так и осталась бы никем!»

В тот день она была в ударе. Все это заметили – и фотограф, и стилистка, и даже визажист неопределенной сексуальной ориентации, перехватив ее взгляд, с улыбкой поднял вверх два унизанных разномастными кольцами больших пальца. Ксения не просто позировала, она, казалось, исполняла перед объективом какой-то причудливый танец под музыку, слышимую ей одной.

В перерыве она отошла к окну, чтобы выпить минеральной воды. Стилистка набросила ей на плечи махровый халатик. Садиться Ксюше не разрешили – нельзя было смазать грим.

В какой-то момент Ксения вдруг перехватила взгляд редакционной практикантки – внимательный, изучающий и наверное завистливый? Она усмехнулась – большинство молоденьких девчонок реагировало на нее именно так. Женщины постарше, мудро смирившиеся с несправедливостью небесного раздатчика красоты, еще как-то умели справляться с эмоциями, а вот малолетки – их просто разрывало от желания быть на нее похожими в сочетании с четким осознанием невозможности этой мечты.

Ксения приветливо махнула девушке – та истолковала этот жест как желание пообщаться. Было ей лет восемнадцать, не больше. Пухлощекая детская мордашка, круглые глаза жестоко подведены фиолетовым, и без того розовые щеки нарумянены терракотовой краской. На ногах – туристские резиновые кеды, заботливо расшитые бисером. И эти розовые дреды, которые ей совершенно не к лицу. Бедная, она попала на практику в журнал мод, вот ей и хочется соответствовать редакционным хищницам, но пока не хватает ни средств, ни закалки.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – вежливо поинтересовалась практикантка.

– Расслабься, ты и так с утра на ногах, – благосклонно разрешила Ксения, – наверное, недавно в журнале?

– Полтора месяца, – застенчиво вздохнула она, – и первый раз меня отправили на задание. Вы знаете, что я буду писать об этой съемке небольшой материал?

– Вот как? Нет, я не знала.

– Но вы же не просто модель, вы восходящая звезда, – улыбнулась девушка, – наши читатели вами интересуются.

Как важно она произнесла это слово «наши» – одно-единственное задание приобщило ее, студентку, к целому медиахолдингу.

– Вот мне и велели написать, как вы вели себя во время съемки, что ели, с кем болтали по телефону. Короче говоря, проследить и доложить.

Ксения рассмеялась – простодушность начинающей «акулы пера» обезоруживала.

– Почему же вы ко мне не подошли?

– Я собиралась, – смутилась девушка, – честное слово, еще пять минут – и подошла бы сама… Но тут вы мне улыбнулись, и я решила, что это лучший шанс.

– Ладно, а как тебя зовут?

– Даша, – промямлила она, – так, значит, вы не против, если я задам несколько вопросов?

– Валяй, – разрешила Ксения, посмотрев на часы, – у нас с тобой целых десять минут, потом меня позовут обратно.

– Сейчас, сейчас, – она торопливо порылась в сумке, извлекла самую дешевую модель диктофона, неряшливую распухшую тетрадь и одноразовую ручку с обгрызенным колпачком.

Ксения улыбнулась – было в этой девушке что-то трогательное, ее так и хотелось взять под свое крыло. «Хоть одно доброе дело будет сегодня на моем небесном счету, – подумала она, – помогу девчонке, может быть, на нее обратят внимание. Может быть, материал получится таким интересным, что ее даже пригласят в штат. И тогда у меня будет полноправный статус золушкиной феи».

– Я заметила, что вы ничего не ели с утра, только воду пили. Это все диета, да?

– Это макияж, милая, – улыбнулась Ксюша, – человек с моим типом фигуры вполне может себе позволить легкий завтрак. И второй завтрак тоже, – она подмигнула, – но мои губы подведены и накрашены. Визажист убил на них почти сорок минут. Должна же я уважать чужой труд. Зато когда съемка кончится, компенсирую моральные страдания толстенным сэндвичем.

Ксения рассмеялась – ей хотелось казаться игривой и простой. Красивая девушка без звездных замашек и противных понтов. Не холодная сука, а теплая принцесса, которую все просто обязаны полюбить.

– А в обычной жизни вы много краситесь?

– Почти нет. Только если не высыпаюсь. А так – хорошие румяна, тушь, блеск для губ. Этого достаточно. Впрочем, я еще не в том возрасте, чтобы зацикливаться на косметике. Когда-нибудь у меня будет целый чемодан баночек-скляночек.

– Однако в своем возрасте вы решились на пластическую операцию, – ангельским голосом заметила Даша. – Почему? Это из-за работы, да? Или вы просто были недовольны своей внешностью?

Ксения в первый момент даже онемела. Поперхнулась, замялась, из округлившихся губ вырвался какой-то странный звук – что-то среднее между «а» и «о».

– Вам трудно об этом говорить? – сочувственно улыбнулась Даша. – По-моему, читателей всегда подкупает откровенность. Вы считаете, что лучше один раз сделать пластическую операцию и потом не краситься, чем просто скрывать свои недостатки умелым макияжем?