Скандал в Дуате (СИ) - Богунова Алекса

В голове вибрировало, как в трансформаторной будке. Я медленно отходила от медикаментозного сна в неудобном кресле со скользкой обивкой. На мне был все тот же мятый и перемятый костюм медсестры. Я начинала ненавидеть его. Скверно вляпаться в опасную историю. Но вляпаться в нее в костюме медсестры − это уже фарс в кубе. Куда как лучше было бы грациозно возлежать в кресле в шикарном вечернем платье. По крайней мере, такая жертва выглядит стильно.

На диване напротив меня мрачно сопели Кирилл и Вазир Гаяз. Кирилл потирал шею, доктор Гаяз ногу. Судя синякам и ссадинам, им основательно досталось. Зато живы.

Над моим креслом возвышался незнакомый высокий и худощавый мужчина, лет не сказать, что глубоко преклонных, но и не мальчик. Я его не сразу заметила, только когда окончательно пришла в себя. Он рассматривал меня с ненавистью и брезгливостью, будто более презренного существа, чем я, на свет пока не рождалось.

Обнаружив, что я вполне очухалась, доктор Гаяз, все еще потирая ногу, поспешно заговорил:

− Полина, мы в гостях у господина Сефу Маарифа. У него своеобразная манера приглашать в гости, не пугайтесь.

Действительно, зачем бояться человека, который, не задумываясь, убил жену и брата? Срочно пожать ему руку, добавить в друзья.

Из рассказа Вазира Гаяза о злоключениях двух братьев я составила неверное представление о Сефу. Мне казалось, он должен быть солидным, возможно, даже тучным мужчиной с черной бородой и жгучим взором. Со жгучим взором я угадала. Взгляд Сефу пронизывал до костей презрением заядлого мизантропа. Во всем остальном господин Сефу категорически не подходил под сложившийся в моей голове образ.

Передо мной (точнее, надо мной) стоял тощий господин в синих штанах и застегнутой под горло кофте из того же материала. Из воротника торчала птичья шея с посаженной на нее, как на кол, начисто бритой головой. Я не могла избавиться от ощущения, что во множестве видела такие шеи и черепа на древнеегипетских фресках и рисунках. Не смотря на грозное высокомерие, у господина Сефу сейчас был на редкость несчастный вид. Как смертельно больной человек, даже когда улыбается, не может спрятать прощальной печали, так и Сефу не в силах был скрыть за маской жестокости глубокое внутреннее отчаянье.

Судя по всему, еще до моего пробуждения между доктором Гаязом, Кириллом и господином Сефу завязался интенсивный обмен мнениями. Это меня похитители травили сонной дурью, а моих товарищей по приключению просто поколотили и скрутили.

− Полина, − сказал Кирилл неожиданно высоким голосом. Он боится? − Этот упырь угрожает убить нас, если ты не отдашь браслет.

Очередной претендент на браслет Маат. Браслет Маат не позволял Сефу убить меня, но захватить в плен, кажется, разрешил. Где же Анубис? Почему он не появляется, чтобы вырвать у злых похитителей сердца? Или здесь он не может разгуливать так же вольно, как в Москве, потому что Египет кишит другими богами?

− Я жду. Отдавай браслет, − категорично заявил Сефу. − Я готов на все, чтобы его получить.

Я была уверена, что это не пустые слова.

− Не отдавай. Тогда он убьет всех нас, − предупредил Кирилл.

Охранник, который стоял рядом, замахнулся на него, чтобы отбить желание давать советы.

Говорят, смертельная опасность − отличная муза, призывает вдохновение с космической скоростью. Я мысленно обратилась ко всем тренингам переговоров, которые во множестве проводила для совершенно чужих людей, чтобы научить их эффективно обсуждать сделки. Кажется, от испуга из всех правил я могла вспомнить только два − сохранять спокойствие и ни на минуту не забывать о своих интересах.

− Господин Сефу, расскажите, в чем дело? − елейным голоском начала я. − Если мы обсудим ваши проблемы в позитивном ключе, возможно, вы откажетесь от этой неконструктивной модели поведения − убить нас. Зачем? Сначала спросите себя − что это мне дает? Способно ли это импульсивное решение улучшить мою жизнь? Или оно лишь усугубит мои проблемы? Откройте свой разум для новых подходов. Убийство вам ничего не даст, а сотрудничество − залог взаимовыгодной сделки. Возможно, я даже сама отдам вам браслет. Просто так содрать его с меня вы все равно не можете. Кажется, на него, извините, заклятье наложено.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

− Сейчас я открою свой разум для новых подходов, − прорычал Сефу. − Если не отдашь браслет, сразу почувствуешь новый подход. Она еще надо мной издевается!

− Сефу, одумайся, не пугай девчонку, − услышала я голос Вазира Гаяза. − Если браслет забрать силой, ты умрешь. Вряд ли тебя это устраивает. Ты можешь получить этот браслет только как добровольный подарок.

Сефу все с той же презрительной миной плюхнулся в кресло, которое успели подвинуть ему слуги, те самые ужасные типы в темных одеждах. Их в зале было немало, немых свидетелей наших нелепых «переговоров». Кажется, я выбрала не самую удачную стратегию.

− Зачем ты приходила к моему сыну? − спросил Сефу с нескрываемой ненавистью.

− Я должна была это сделать, потому и приходила. Я нахожусь в Египте не для собственного развлечения. Я подчиняюсь чужой воле. Вам должно быть хорошо известно, как это − выполнять чужую волю.

На тренингах переговоров я учила слушателей, что для начала надо определить точки соприкосновения с оппонентом, то, что вас с ним объединяет, общую платформу, а уж потом прокачивать собственные эгоистические интересы.

Стрела угодила в цель. Лицо Сефу неожиданно исказилось искренним страданием. По щеке покатилась скупая, но крупная и достоверная слеза. Впрочем, она тут же высохла. Но я поняла, что сердце Сефу, слуги Сета и убийцы, дрогнуло, оно не из железа, не такое уж непробиваемое. Надо развить успех.

− Господин Сефу, мы с вами по одну сторону баррикад в борьбе со злом. Поэтому должны держаться вместе, решая эту проблему, − пафосно продолжила я. − К примеру, я могла вообще больше не появиться в Египете, и ваш сын навечно остался бы в коме. Но я здесь, и у него теперь есть шанс вернуться к жизни. Видите, как сильно я хочу помочь?

Я не была уверена, что дело обстоит именно так, как говорю. Да и Сефу на мою дипломатию не повелся.

− Спасибо, что приехала сама. Иначе бы я тебя из-под земли достал, хоть в твоей Москве, хоть в Антарктиде, а потом бросил в воды Нила. Крокодилам.

− За что?! − возмутилась я.

− За все, − отрезал Сефу. − Мой мальчик сейчас в коме из-за тебя, паршивая девка! Александр хотел защитить тебя от Анубиса, а этот шакал наказал его!

Неожиданно Сефу громко разрыдался, не стесняясь присутствия в комнате множества свидетелей. Доктор Гаяз собирался что-то сказать, но я сделала знак, чтобы не встревал. Это моя чаша. Я выждала, когда Сефу успокоится.

Если не работают уловки, надо идти напролом.

− Бросить меня в Нил всегда успеете. Чем нас запугивать, лучше расскажите, где находится вход в Загробное Царство? − я пыталась выглядеть хладнокровно, хотя все поджилки тряслись.

− Зачем тебе это знать? − надменно спросил Сефу, шумно вытирая нос огромным вышитым платком.

− Так вышло, что мне надо сразиться с Апопом.

− Ты тоже хочешь сразиться с Апопом? − удивлению Сефу не было предела.

− А кто еще?

− Я, − он важно приложил ладонь к груди. − Я должен сразиться с Апопом.

− Как это? − замялась я. − А мне говорили, что вы вроде как с Апопом друзья. Вроде вы были на стороне Сета? Ходят такие слухи. Конечно, могу ошибаться, − добавила я на всякий случай. − Я вообще к слухам отношусь осторожно.

− Это я рассказал Полине о тебе и Мети, − подал голос доктор Гаяз.

В этот момент в комнату стремительно влетела Рахема − глоток свежего воздуха. В ее присутствии мне стало легче. Охранники с почтением пропустили ее ко мне. Рахема деловито бросила на ручку кресла мою одежду и сумку, которые пришлось оставить в Найл Госпитале.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Помнится, у Рахемы с господином Сефу были натянутые отношения. Видимо, я ошибалась. Либо за кадром произошли некие радикальные изменения в расстановке сил. Девушка вела себя вполне уверенно, как дома.