Покажи мне любовь (СИ) - Князева Марина

- Что случилось? - Матвей встревоженно всматривался в мое лицо, едва я переступила порог его квартиры. - Ты вчера не пришла.

Я грустно улыбнулась:

- Все хорошо, Матвей. Просто немного устала.

Он мне не поверил. И промолчал.

А я удивилась, почему я сыграла столько ролей в своей жизни, ни разу не сфальшивив, а сейчас даже эмоции не могла скрыть. Кажется, у меня было все на лице написано.

Я отказалась от ужина и сразу оказалась в объятиях Соколова. Он сжимал меня так крепко, словно боялся, что я растворюсь. Моя фантазия разыгралась ни на шутку.

- У меня такое чувство, что ты прощаешься со мной.

- Не дождешься, Соколов. У меня помимо основной учебы, еще интернатура. Так что ты еще долго от меня не избавишься.

Это был идеальный момент, чтобы рассказать Матвею об изменениях в свой жизни и обсудить наши отношения. Но я снова выбрала легкий путь. Мне он нужен был, как воздух. Да и Матвея мой ответ устроил, потому что он снова склонился ко мне и поцеловал. Долго и сладко. До слабости в ногах и головокружения, заставив забыть о своих сомнениях и переживаниях. Но и ничего не ответил, еще раз подтверждая, что наша душевная близость

- это всего лишь вымысел моей влюбленной души.

А еще через пару недель после каждой нашей встречи я все больше убеждалась в том, что все правильно сделала. Мое молчание давало мне возможность продлить наши отношения. Пока Матвей не знал, что у меня появился свободный доступ к учебе, я могла без каких-либо причин посещать его квартиру. Меня это устраивало.

До сегодняшнего вечера.

Еще вчера Матвей огорошил меня новостью о том, что мой брат помирился с Машей и они снова встречаются. Для меня это было шоком. Но к своему удивлению, я не испытала ни обиды, ни зависти, ни сожаления. Напротив, я была рада за них. Они оба заслужили счастье. Они оба прошли через ад. И я искренне была рада за них. Но...

Я снова осталась за бортом.

Мы не виделись с Владом уже давно, и у нас обоих не было времени даже позвонить друг другу. Я не обижалась. Но узнать новость о том, что он помирился с Машей, от его друга было немного неприятно. Хотя меня даже это не расстроило. Я просто не знала, как теперь сложатся наши отношения с Машей. Нам теперь точно придется видеться, но взаимные обиды, могли все испортить, и не только между нами.

Поэтому, когда Матвей предложил мне прийти в клуб, где он собирался увидеться с друзьями, в том числе с Владом и Машей, я согласилась, не задумываясь.

Это был мой шанс исправить свою ошибку и принести свои извинения.

Что я и сделала при первой же возможности.

Только мои извинения были никому не нужны.

Маша смотрела на меня холодными равнодушными глазами, а я чувствовала, что захлебываюсь в своей вине. Что заслужила этот лед и жжение в груди. Бумеранг ударил по мне с сокрушительной силой. И я едва выдержала этот разговор.

А потом сбежала, понимая, как ничтожно все вокруг. Как я ничтожна.

Нет, я не ждала, что Маша встретит меня в распростертыми объятиями и сразу же все простит. Это все вполне закономерно. Но встретившиеся мне в коридоре брат и Матвей, которые как истуканы замерли, сломили меня окончательно.

Вся моя боль, все мои переживания, все что я прятала в себе последние два года, вырвались наружу. И все что я смогла, так это предупредить брата в сообщении, что уезжаю, и сбежать от Матвея.

Я не узнавала себя в этой рыдающей в машине девчонке. Я не знала, как я дошла до этого. Всегда считала себя сдержанной и сильной. Ведь будь по-другому, вряд ли я смогла бы противостоять своему отцу или, не имея ни поддержки, ни друзей, дойти до этого дня с минимальными потерями.

А в эту минуту я была слабой, хоть и не боялась ничего и никого. Кроме одного.

Там в клубе, заглянув в глаза к Соколову, который так и не сделал мне шаг навстречу, я поняла, что это конец. Ничего и никогда у меня с ним не будет. Он уйдет. Оставит меня, так же, как и все. Это всего лишь вопрос времени.

Наверное, поэтому и кричала. Пока силы не закончились.

А когда подняла заплаканные глаза, то судорожно вздрогнула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вопрос со временем тоже решился.

Прямо напротив моей машины на расстоянии протянутой руки стоял Матвей Соколов. И его взъерошенный вид, и холодный гневный взгляд говорил о том, что он не из группы поддержки Кати Тороповой. Он вообще не из ее команды.

Я испуганно смотрела на Матвея, не понимая, как он меня нашел и почему здесь оказался, и продолжала всхлипывать. Очень хотелось привести себя в порядок и не дать Соколову увидеть меня такой, какой он увидел. Но видимо это был не мой день. Как только Матвей понял, что я заметила его, то тут же пружинистым шагом обошел машину, рывком открыл дверь и решительно приземлился на пассажирское сидение моей машины.

- Кать, че за фигня? - Соколов особо не церемонился и сразу же начал с наездов.

Матвей был недоволен. Он уставился на меня немигающим взглядом, который я не выдержала. Мне пришлось отвернуться и таким же немигающим взглядом уставиться перед собой.

- Я почему должен за тобой по всему городу гоняться?

В ответ я смогла лишь всхлипнуть, чувствуя, как все мои обиды отходят на второй план, а их место занимает пока еще совсем крошечная, но уже достаточно жгучая ярость. Я ожидала от него все, что угодно, но только не упрека, на которого у него не было права.

- Так не гонялся бы.

Матвей склонил голову на бок.

- В смысле не гонялся?

- В прямом.

Я не понимала, что сейчас происходит и почему мы с Матвеем грубим друг другу, но в одном была уверена точно: я не собиралась оправдываться за свои действия. Мне было больно, меня накрыло от обиды и отчаяния, и я просто сбежала. Может это было совсем не по-взрослому, может у меня с головой не все в порядке, может я хотела побыть одна, да все что угодно может быть, но точно в это минуту мне не нужны были разборки с Матвеем. Если он действительно волновался за меня, то мог задержать меня еще в клубе и не сделал этого. А теперь мне уже ничего не нужно.

- То есть я сорвался и погнался за тобой, сижу здесь и пытаюсь выяснить причину твоего побега, а ты мне заявляешь, что тебе все до лампочки?

- Совершенно верно. Можете идти к черту вместе с моим братом.

Кажется, я перегнула палку, но старые обиды снова взяли надо мной верх.

Матвей долго изучал меня, а потом все же изрек:

- Кать, я не студентик из твоего универа, чтобы свои капризы показывать. Так что давай, вываливай, что у тебя с Машкой произошло, почему злишься на брата и почему ты каждый раз сбегаешь, иначе ты либо сейчас огребешь, либо я свалю по твоей просьбе. Только потом без обид.

Я понимала, что Матвей прав. Но остановиться уже не могла.

- Нет. Никаких обид не будет.

Матвей изумленно хмыкнул, и вместо того, чтобы выйти из машины, вцепился в мое плечо и потянул на себя. Я попыталась вырваться, но Соколов был сильнее, и уже через мгновение я была крепко прижата к нему. Мой нос уткнулся в его шею, и я отметила про себя, что несмотря на оказываемое сопротивление, мне нравится запах Матвея. Морской бриз перемешанный с запахом кожи его куртки. Головокружительный и притягательный. И сразу же стало тепло и уютно, словно я оказалась там, где нужно.

- Ну, что ты, как ребенок? Я же сильнее! - тон голоса Матвея поменялся, и я услышала, как в нем проскользнули заботливые нотки.

Желание спорить лопнуло, как мыльный пузырь.

Боже, мне достаточно прикосновения его рук и немного нежности, и я становлюсь, как воск рядом с ним.

- Ребенок? А кто-то совсем недавно считал меня высокомерной избалованной стервой?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Я не разглядел тогда!

- А разве ребенку можно предлагать свободные отношения, а потом на всех поверхностях...

- Тсссс.. ., - перебил Матвей меня, - я с этим разберусь. Как только ты мне расскажешь, что сейчас произошло в клубе и почему ты сейчас напоминаешь мне больше панду, чем Катю Торопову.

Мое сердце заколотилось как бешеное. Я даже забыла про то, что сижу перед Соколовым с размазанной тушью под глазами. И всего лишь потому, что случайно брошенная им фраза, разворошила во мне целый калейдоскоп эмоций. От надежды до отчаяния. Но больше всего хотелось верить, что Соколов разберется с нашими свободными отношениями в мою пользу, что он не прекратит наше общение вообще.