Однажды орел… - Энтон Майрер

— Есть, сэр, — пробормотал Вейберн.

Задыхаясь от усталости, Дэмон присел на корточки, опершись спиной на стену разрушенного дома. Нечеловеческое напряжение сил привело к тому, что он не мог понять теперь, тошнит его, или он кашляет, или смеется, или все это происходит одновременно. Бедренные мышцы судорожно сжались, перед глазами плыли разноцветные круги. Дэмон был совершенно ошеломлен, он уже не верил никаким своим ощущениям. Даже теперь, когда он добрался наконец сюда, на вершину горы, все окружающее представлялось ему какой-то галлюцинацией.

Что произошло? Чем объяснить, что после стольких страданий и горьких разочарований им выпала такая крупная удача? Они начали наступление в четырнадцать десять, вслед за подвижным огневым валом. Дэмон поднял «шоша» на плечо и подал сигнал атаки. Шестьдесят три пария из его роты, похожих скорее на оборванцев, чем на солдат, вместе с десятком полуинвалидов, которых удалось наскрести во всем полку, вылезли из окопов и с ожесточением ринулись вперед, уверенные, что на них тотчас же обрушится лавина снарядов. Но ничего подобного не произошло. Не веря себе, они беспрепятственно поднимались по склону горы, проходили мимо стрелковых ячеек и пулеметных окопов, пустых ящиков из-под боеприпаса и мотков колючей проволоки. Затем послышались глухие раскаты орудийных залпов, противник начал обстреливать их с вершины горы Мон-дё-Мальсэнтер, ряды наступающих дрогнули, солдаты заколебались. Повелительный голос Дэмона, его выразительные жесты, обращение к некоторым солдатам по имени, оказали свое действие, и солдаты снова устремились вперед. Они быстро достигли вершины холма, перевалили через нее и вошли в лес около разрушенной фермы Каваньоль.

Дэмон не верил глазам своим. Они выполнили приказ. Его солдаты дошли до цели. Он с гордостью наблюдал за приближающимися рядами бойцов, за тем, как они, искусно выбирая укрытия, разворачивались в боевую цепь вдоль оставленной немцами полуразрушенной траншеи. Откуда-то справа, по-видимому с холмов, отделенных от них заболоченной низменностью, донесся ружейно-пулеметный огонь. Дэмон понял, что произошло: дивизия «Гризли» прорвала линию обороны противника и немцы решили отступить, пока это еще было возможно. Но дело сейчас не в этом. Дэмон занял назначенный его роте рубеж, а обстрел прекратился. Чувство страха весь день давившее на его сознание тяжелым камнем, это неумолимое предчувствие гибели оказались ложными. Теперь он был совершенно уверен в том, что выживет. Его солдаты окопаются и удержатся здесь, пока не прибудут нью-йоркцы и не сменят их. Слава всевышнему и аллаху, Тору и Зевсу, что…

— Тсонка, ну-ка возьми этот пулемет и снеси его вон туда… Дэмон показывал рукой на конец траншеи, когда раздался выстрел. Это, несомненно, «маузер» — щелчок был слабым, как будто разбилось упавшее плашмя стекло. Обернувшись, Дэмон с ужасом увидел, как находившийся в двадцати футах от него Девлин обеими руками ухватился за живот. Бросив на Дэмона полный укора взгляд своих ясных глаз, не отнимая рук от живота, Девлин медленно опустился на колени. Раздался еще один такой же выстрел.

— Укрыться! В окопы! — крикнул Дэмон во всю мощь своих легких.

Солдаты быстро разбежались и укрылись, кто где мог: в траншее, в стрелковых ячейках, за грудами камней от разрушенных стен. Все еще держась руками за живот, Девлин упал и уткнулся лицом в землю.

— В укрытия! Рассредоточиться! — крикнул лейтенант Питере.

Дэмон укрылся за разрушенной каменной стеной. «Маузер» щелкнул еще раз. По завывающему свисту Дэмон понял, что пуля отскочила от чего-то рикошетом. Стреляли из разрушенного здания, рядом. Стрелок скрывался где-то в развалинах этого дома. Дэмон развернулся, переполз к другой стороне дома и нырнул в большую пробоину в стене. Второго этажа в доме не было, но наверху, в том месте, где сходились скаты крыши, торчала уцелевшая маленькая башенка, сложенная из кирпича. Дэмон перекинул пулемет вперед так, чтобы из него можно было стрелять с бедра и начал пробираться через обломки бревен, груды кирпича и камня. Весь пол был усыпан мелкими белыми осколками стекла, похожими на крупную соль. Внутренняя стена дома осталась неповрежденной. Он осторожно просунулся в дверной проем и, заметив, что за ящиком в дальнем углу комнаты кто-то шевелится, моментально отпрянул назад. Затем, стреляя из «шоша» с бедра, он снова устремился вперед, но после нескольких выстрелов пулемет смолк. Задержка. Не останавливаясь, Дэмон схватился за кобуру, но достать пистолет ему не удалось. Человек за ящиком поднялся. Это был худощавый, совсем юный немец. Он угрожающе наводил на Дэмона свою длинную винтовку. В молниеносном рывке вперед Дэмон рванул винтовку на себя, а растерявшийся немец, приседая, попятился назад. Дэмон успел заметить его круглое лицо, вздернутый нос, темно-синие, полные страха глаза, помятый, застегнутый на все пуговицы мундир, длинные, доходящие до ладоней рукава. Мальчишка. Совсем мальчишка. Ему нет, наверное, даже пятнадцати лет…

Размахнувшись, Дэмон нанес ему сильнейший удар по голове. Слетевшая с головы немца неестественно большая каска, похожая на ведерко, со звоном покатилась по усеянному осколками стекла, кирпича и штукатурки полу. Падая мальчишка сильно ударился о стену. Дэмон подскочил к нему и, не говоря ни слова, исхлестал его так, как хлещет рассвирепевший отец непослушного ребенка.

Никогда в жизни Дэмон не переживал такого душевного страдания. Утолив жажду мщения, он повернулся назад. Его взгляд остановился на «маузере». Снайперская винтовка. С гневным криком: «Ах ты сволочь!» он схватил ее за ствол, высоко поднял над головой и с неудержимой злобой, со всего размаха ударил прикладом по груде камней и кирпичей. Он замахивался снова и снова и исступленно бил прикладом до тех пор, пока винтовка не рассыпалась на части, а в пальцах рук не появилась острая боль от отдачи.

Кто-то настойчиво, криками призывал его остановиться, а кто-то другой пытался обхватить его сзади за руки и прижать их к телу. Зачем это им, зачем они останавливают его? Молодой немецкий солдат по-прежнему смотрел на него вызывающе, но его губы дрожали, и он едва сдерживался, чтобы не расплакаться; по его щеке бежала темная струйка крови.

— Капитан! — кричал пытавшийся обхватить Дэмона Тсонка. — Капитан! Да остановитесь же, капитан!

Дэмон швырнул ствол винтовки, вырвался из объятий Тсонки, оттолкнул оказавшихся на пути Сантоса и Миллера и, выбежав из дома, устремился к Девлину. Конджер и Монтилоун положили сержанта на одеяло и заботливо перевязывали его рану. Он очень медленно, с большим усилием открывал и закрывал глаза, как будто они не повиновались ему; одна его рука непрерывно двигалась взад и вперед по жидкой грязи.

— Привет, Сэм, — произнес он слабым голосом, как человек, испытывающий ужасную боль. — Я… я думал… о-ох, надо же было мне поверить…

— Дев, мы сейчас же отправим тебя в тыл… Не беспокойся, Дев… Конджер, бери любого и несите его в тыл. Быстро!

— А я думал, капитан… Вы же сказали, что… — начал было возражать Конджер, нахмурив брови.

— Делай то, что тебе приказывают! — гневно прервал его Дэмон.

Оставаться дольше рядом с Девлином Дэмон был не в силах; он чувствовал себя так, как будто у него внутри все горело. Отойдя в сторону, он крикнул:

— Всем окопаться! Чего вы ждете, черт вас возьми, приглашения на танцы, что ли?

Удивляясь непривычному обращению командира, пугливо оглядываясь на него, солдаты разбежались по местам. Дэмон взял один из пулеметов «шпандау», оттащил его в дальний конец траншеи, установил на огневую позицию и заправил патронную ленту. Затем, усевшись на стрелковую ступень окопа, он занялся выяснением причины задержки в своем пулемете «шоша». Стрелянная гильза, которую он извлек из казенника, оказалась в полном порядке, он не обнаружил на ней ни вмятин, ни трещин. Значит, задержка произошла из-за неисправности ударника или экстрактора. Эти запасные детали имелись в его вещевом мешке. Дэмон снял с себя полушинель и, разложив ее на коленях, приступил к разборке пулемета. Позади раздались оживленные голоса Конджера и других солдат, отправляющихся с носилками в тыл, но Дэмон даже не посмотрел на них.

— Капитан? — раздался нерешительный мелодичный голос Сантоса.

— Ну, что еще?

— Капитан, сержант Тсонка спрашивает, что делать… Как ему поступить с этим немецким снайпером?

Дэмон бросил на Сантоса полный печали и гнева взгляд:

— Расстреляйте его. Нашлепайте. Дайте ему Железный крест первого класса и отправьте домой. Делайте что хотите, мне наплевать, что вы сделаете… Смотрите только, чтоб он не попался мне на глаза!

— Есть, капитан.

Четыре фигуры с носилками уже спускались по склону горы. Издали они были похожи на какое-то животное — новое, созданное войной животное, с неуклюжим брюхом и восемью короткими ногами… Солдаты с носилками вошли в полосу дрожащей дымки и почти скрылись из виду. Дэмон закрыл глаза. «О, Дев. Я думал, что ни тебя, ни меня пуля никогда не настигнет… Почему-то был уверен, что, если мы будем вместе, всегда рядом… Нет, теперь тебя рядом не будет…»