Сокровища чистого разума - Вадим Панов

– Вчера вечером мы провели совещание, – продолжил импровизированный доклад Холь. – «Легавый» и «Повелитель» отступят на четыре лиги к югу, а мы отведём «Исследователя» на две лиги к северу. – Инженер махнул рукой, указывая приблизительное направление. – Но всё равно останемся в поле зрения.

– Ты планируешь быть на рундере?

Вопрос прозвучал очень странно, поскольку ответ был очевиден: «Да! Где же ещё?» И эта странность призвала Холя к осторожности.

– Да, я планирую быть на «Исследователе», – кивнул он, глядя Агафрене в глаза. – Эксперимент не только интересен мне, как его инициатору и ученому, – он важен сам по себе. Если всё пройдет успешно, мы перевернём историю Герметикона, наше открытие потрясёт мир, и поэтому я обязан…

– Чтобы войти в учебники истории, не обязательно рисковать лично, – сухо заметила женщина.

– Не понимаю? – растерялся Холь.

– Что изменится, если кто-то другой нажмёт на рубильник?

– Ну, принципиально…

– Вот и хорошо, – негромко, но безапелляционно отрезала Агафрена, крепко сжимая книгу. – Я прошу тебя не принимать участия в эксперименте.

– Что?

– Мы с Вениамином будем наблюдать за ходом эксперимента отсюда, с башни. Я хочу, чтобы ты составил нам компанию.

– Почему?

– Я так хочу.

И растерянный Алоиз понял, что спорить бесполезно.

– Удивлён, что вы не пробовали это вино, Саймон. Вы – настоящий ценитель красного… а вы, насколько я могу судить, именно настоящий, так вот, вы обязаны, просто обязаны были давным-давно насладиться букетом знаменитого Верпичайского Чёрного Старого.

– Я много слышал о нём, – вежливо отозвался Фил, – но не имел удовольствия пробовать. Менсала – не лучший мир для ценителя красного.

– Да, я понимаю, – протянул Руди.

– Местные вина производятся в небольших количествах, и их качество оставляет желать лучшего. А импортные к нам привозят нечасто. На Менсале предпочитают гнать крепкую бедовку: она проще в производстве и сильнее действует на организм.

– Бедовка глушит сознание.

– За это менсалийцы её и ценят.

– В таком случае я с особенным удовольствием открываю эту бутылку, Саймон, – рассмеялся Йорчик. – Обожаю наблюдать за тем, как неофиты приобщаются к Чёрному Старому и навсегда становятся его почитателями.

– Звучит интригующе.

– Главное не то, как звучат мои слова, – с наигранной скромностью уточнил Руди, ввинчивая в пробку штопор. – Главное, каково оно на вкус.

– После такого представления Старое Чёрное…

– Чёрное Старое, – поправил одноглазого галанит, не прерывая церемонию открытия. – Старое Чёрное производят из храмдайской лозы, и оно не обладает даже десятой долей благородства верпичайского вина. Прошу.

– Благодарю. – Фил принял бокал и сделал маленький глоток. – Великолепно!

– Умоляю, не спешите с оценкой, – почти шёпотом попросил Йорчик. – Насладитесь букетом. Почувствуйте послевкусие.

Контрразведчик послушно умолк.

В действительности положение Фила позволяло ему употреблять исключительно импортные вина, однако галанитские полковник недолюбливал, отдавая предпочтение кардонийским и эрсийским. На вкус одноглазого, красное с Галаны не обладало должной терпкостью и было слишком водянистым, как злословили адигенские остряки: «Галаниты предпочитают пить настоящую кровь, поэтому они умеют лить красное, но не делать его». При этом среди галанитского белого попадались весьма достойные сорта.

Чёрное Старое не оказалось исключением, не показав ничего достойного внимания истинного ценителя, а потому восторг пришлось изобразить.

– Превосходно, – одобрил Фил. Он понимал, что Йорчик с удовольствием продолжит восхвалять любимый напиток, и поспешил перевести разговор на другую тему: – Я до сих пор не выразил восхищение вашей яхтой, Руди. Примите поздравления: она прекрасна.

– Благодарю, – с достоинством кивнул галанит, враз позабыв о Чёрном Старом. – Поверьте на слово, Саймон, «Роза Халисии» – одна из лучших яхт Галаны, а значит – всей Вселенной.

Поскольку на этот раз сложившееся мнение у Фила отсутствовало, он ответил искренне:

– Верю. – Но про себя отметил, что богатые адигены не первое столетие увлекаются строительством межзвёздных яхт, а потому высказывание Йорчика прозвучало несколько самонадеянно.

– Разрабатывая конструкцию… а я принимал участие в создании моей красавицы… я сумел совместить изящество и функциональность. «Роза» достаточно быстра, обладает неплохой грузоподъёмностью, но при этом её силуэт вызывает восхищение.

Йорчик сделал большой глоток вина, и лишь это действо позволило Саймону его перебить:

– Но для Менсалы «Роза» категорически не подходит, – притворно вздохнул одноглазый. – Она ведь невооружена?

– Нет, – скромно подтвердил учёный. – Я не испытывал и не испытываю необходимости в вооружении яхты. «Роза» предназначена для путешествий по цивилизованным планетам.

– А там, где опасно, вас сопровождают.

– Совершенно верно.

И собеседники повернули головы к главному иллюминатору кают-компании, из которого открывался превосходный вид на идущий параллельным курсом «Пророк Бочик» – один из самых мощных доминаторов губернатора Лекрийского, в присутствии которого элегантная «Роза» чувствовала себя в полнейшей безопасности. Так же, как два её пассажира, наслаждающиеся всеми прелестями комфортного путешествия: превосходные, отделанные красным деревом каюты, изысканная кухня – мастерство личного повара Йорчика полностью соответствовало комплиментам, на которые Руди не скупился, – и вышколенная прислуга. Кричащая роскошь Фила не удивляла и не поражала: многие менсалийские бонзы руководствовались девизом «Живём один раз!» и не жалели денег на излишества, однако шеф лекрийской контрразведки к таковым не относился, балуя себя лишь дорогими винами. Фил улыбался, одобрял, «оценивал», но в действительности оставался спокоен, равнодушно воспринимая чужую тягу к роскоши.

И от Йорчика, к некоторому удивлению одноглазого, это не укрылось.

– Вы презираете роскошь, не так ли? – легко осведомился галанит, усаживаясь в глубокое кожаное кресло.

Саймон оценил вопрос, то, как он был задан, и ответил честно:

– Так становятся слабыми. – И опустился на диван.

– Разве сила в том, чтобы наблюдать за режущими друг друга гладиаторами? – Обстоятельства первой встречи произвели на Йорчика глубокое впечатление.

– В том числе. – Фил с трудом сдержал улыбку, припомнив, какими скачками мчался к туалету едва сдерживающий рвоту Руди. – Кровь делает жёстким.

– А жестокость есть сила? – плавно перебил собеседника Йорчик.