Утопленница - Кейтлин Ребекка Кирнан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Когда-нибудь люди перестанут считать это чем-то странным, – пожала плечами Абалин. – По крайней мере, мне хотелось бы на это надеяться. Мне нравится представлять, что когда-нибудь все поймут – да, некоторые люди вот такие, какие есть. Любят тех кого хотят. Чёрные. Белые. С голубыми глазами. С карими глазами. Чёрт возьми, да какие угодно!
– Чокнутые и нормальные люди, – добавила я.
– Конечно, и это тоже, – она снова улыбнулась. На этот раз менее сдержанно, чем в первый раз, но я была рада этой улыбке. Она позволила мне почувствовать себя менее неловко.
– Возьми ещё «Трикс», – предложила она, протягивая мне коробку. – Ты знаешь, самое то для детишек.
– Глупый кролик, – хмыкнула я и села, зачерпывая горсть лимонно-жёлтых хлопьев.
Абалин снова заговорила, а я просто жевала хлопья и слушала. Она ненавидела свой голос, но иногда мне его так не хватает, что не хочется слышать никого другого.
– Когда я была ребёнком, мне снился один сон. Ещё до того, как я поняла, что происходит. Я, должно быть, сто раз его просмотрела, прежде чем получила послание. Я расскажу тебе, если ты действительно хочешь услышать.
Я кивнула, потому что не люблю говорить с набитым ртом.
– Хорошо, по крайней мере, это не менее личная история, как и твой рассказ, и даже не пытайся говорить, что это не так.
Проглотив хлопья, я пообещала ей, что не буду.
– Хорошо, в детстве, ещё до осознания того, что я на самом деле не мальчик, меня одолевал один сон. Я бы не сказала, что это был кошмар. Да, он был довольно жуткий, но кошмаром я его никогда не считала. – Абалин потянулась за пачкой сигарет и вынула одну, но так и не зажгла. Она никогда не курила в квартире. – Ты знаешь историю Филлиды и Демофонта?
Да, знала, поскольку мне всегда нравились греческие и римские мифы, но я солгала, сказав, что нет. Я догадалась, что это может как-то испортить её рассказ, если она узнает, что я уже знакома с Филлидой и Демофонтом.
– Демофонт был афинским царём и женился на Филлиде, дочери царя Фракии. Сразу после свадьбы ему пришлось отправиться на Троянскую войну. Она ждала и ждала, когда он снова вернётся домой. Она постоянно стояла на берегу моря, ожидая своего мужа, но прошли годы, а он так и не вернулся. В конце концов она повесилась, решив, что он погиб в бою. Но богиня Афина сжалилась над ней и вернула к жизни в виде миндального дерева. Но оказалось, что Демофонт выжил, и когда вернулся домой, он обнял миндальное дерево, и оно зацвело.
– Мне эта история известна в несколько ином варианте, – сказала я, и она остановилась, недовольно посмотрев на меня.
– Имп, ты только что сказала, что не знаешь её.
Я разозлилась на себя за то, что оговорилась и случайно выпалила правду, но соврала, мол, раньше знала, просто забыла.
– Ты её рассказала, вот я и вспомнила.
– Ну ладно, в любом случае, я думаю, мы все изучали эту историю в школе. В «Мифологии» Булфинча[61] или в какой-нибудь другой книжке. Может, след ведёт именно туда.
– Они тебе снились? – не удержавшись, вновь перебила её я.
– Нет, не они. И, возможно, мой рассказ о снах нужно было начать вообще не с этого. Просто это первое, что пришло мне в голову. В общем, мне приснилось, что я дерево. Сначала я шла по очень узким городским улочкам, где здания стояли так близко друг к другу, что я едва могла видеть небо, когда поднимала глаза вверх. Трудно было даже определить, ночь сейчас или день. Думаю, что в большинстве случаев всё происходило днём. Это был уродливый город, повсюду валялся мусор и кишели крысы. Воздух был таким грязным, что у меня щипало в носу. Тротуары были забиты сотнями людей, которые все двигались в одну сторону, а я пыталась идти в другую. Я боялась, что упаду и они меня просто затопчут. Мне было понятно, что они не остановятся и не помогут мне подняться, даже не попытаются меня обойти или перешагнуть. Они меня просто растопчут. В конечном итоге мне удалось вырваться из толпы и спрятаться в переулке, ещё более узком, чем улица.
– Но ты ведь сказала, что ощущала себя деревом, верно?
– Об этом позже. На тротуаре и в переулке я оставалась в своём привычном обличье.
– Ты была там мальчиком?
Она нахмурилась, но подтвердила, что во сне выглядела как мальчик.
– Я с трудом пыталась отдышаться, вырвавшись из тисков толпы. Люди оттуда продолжали сверлить меня взглядами с такой ненавистью, словно сам мой вид приводил их в ярость. Пройдя дальше по переулку, я увидела, что это тупик. Он заканчивался простой кирпичной стеной, где стояло несколько мусорных баков, и я остановилась там, решив, что остаток своей жизни проведу в этом переулке, потому что, чёрт возьми, я не собиралась возвращаться обратно к ненавистной мне толпе. Но тут я заметила пожарную лестницу. Кто-то оставил нижнюю секцию лестницы болтаться, касаясь земли, поэтому я подошла к ней и начала подниматься, желая только одного – снова увидеть небо. Мне пришлось лезть очень долго, настолько высоким оказалось это здание. Когда я поднималась мимо окон, изнутри на меня смотрели люди. Все окна были забраны железными решётками. Защита от взломщиков, наверное. Но из-за этого люди в квартирах выглядели будто узники в тюрьме. У них были белые глаза, и я чувствовала, что они мне завидуют, хотя и не понимала, почему. Некоторые из них прижимали к стеклу ладони. Я изо всех сил старалась не
