Невеста на один день - Лэндиш Лорен

– Да, – бормочу я, доставая флешку, сохраняя вчерашнюю работу и возвращаясь к текстовому процессору. – Знала бы ты, Хильда, что ради этой книги я отказываюсь от многочисленных оргазмов…

Но хотя я и раздражаюсь, все же приступаю к работе, и слова льются из меня на экран.

Через пару часов раздается стук в дверь, отчего сердце невольно подскакивает. Надеясь, что это Коннор пришел поцеловать меня, я спешу к двери и распахиваю ее с улыбкой.

– Ну что, ты передумал…

Только это не Коннор. Это детектив Джакс Картер.

– Мисс Вудсток?

– Какого черта вам надо? – огрызаюсь я.

Он чуть отходит, лицо слегка розовеет от менее чем дружеского приветствия.

– Кхм. Как я и говорил по телефону, я хочу обсудить полученную информацию о вашем ноутбуке. Могу я войти?

– Вы что, издеваетесь? – Я кладу руки на бедра, и мой тон становится все более пронзительным. – Все разговоры – с Хильдой, или у вас память отшибло?

Я буквально отпихиваю его, желая, чтобы Орешек и Сок подняли свои ленивые задницы с дивана, облаяли его или хотя бы нагадили на ботинки. Но они крепко спят, поэтому я изо всех сил блокирую дверь.

Я чуть было не говорю, что мой ноутбук нашелся, но мне вовремя удается прикусить язык. Я не хочу помогать придурку-офицеру, который отпихнул меня, когда требовалась помощь.

– Боюсь, дело гораздо серьезнее, мисс Вудсток, – продолжает он, не двигаясь с места. – Мы выяснили, что ваш ноутбук – не единственная пропажа.

Я останавливаюсь, ошеломленная.

– Что?

Коннор ничего не говорил о другой краже. Только о моей сумке.

Детектив Картер кивает, заглядывая в дом, как будто все еще хочет войти.

– «Черная роза» тоже пропала.

– Нет, этого не может быть. – Я смеюсь в недоумении. – Она стояла на сцене. Картину проверили почти сразу после того, как убедились, что с Джей Эй Фокс все в порядке. Помните, я рассказывала? Меня бросили на полу, наплевав на то, что мне больно или что я выставила свою киску на всеобщее обозрение.

Детектив переводит взгляд на мои ноги, и я делаю шаг за дверь, используя ее как щит, но даже с деревянным полотном между нами вдруг чувствую себя очень голой. Подняв руку, я подхожу к вешалке и беру самую длинную вещь – красный тренч длиной до колен, который купила в прошлом году и с тех пор ни разу не надевала. Накинув его, я выхожу из дома, завязываю пояс на талии и, скрестив руки на груди, смотрю на Картера.

– Глаза поднимите, детектив, – ворчу я, щелкнув пальцами возле его лица, когда он опускает глаза, похоже, разочарованный тем, что я укрыта до колен.

Его взгляд скользит вверх по моему телу к лицу, но при этом он не приносит никаких извинений. Наверное, он считает очаровательной свою самодовольную улыбку.

– Картина, которую вы видели, – это репродукция, подделка.

– Ну и ну, спасибо за объяснение, детектив! Если вы помните, я зарабатываю на жизнь писательством, поэтому разумно предположить, что я владею английским языком. Хотя я ожидала, что офицер полиции должен быть наблюдательным и читать людей по глазам, вы, очевидно, этим даром не обладаете, – размышляю с ноткой ехидства. – Я знаю, что такое репродукция.

Пока я попрекаю его грубыми замечаниями, мой мозг пытается переварить только что услышанные слова. Этого типа, должно быть, слишком часто били по голове во время автомобильных погонь, потому что никакого смысла я уловить не могу. Картина все время находилась рядом. Разве что…

– Вы уверены, что это был оригинал? Если это была копия, возможно, оригинал был украден до начала приема?

Детектив Картер качает головой.

– Скорее всего, отключение света служило прикрытием для замены картины на репродукцию. И ваш ноутбук каким-то образом с этим связан.

– Подождите секунду, мать вашу! Вы думаете, я имею к этому какое-то отношение? – выпаливаю я в полном негодовании. – Какого хрена…

Детектив протягивает руки, выставляя перед собой ладони.

– Нет, нет, вас ни в чем не обвиняют. Нас интересует тот охранник, о котором вы упоминали в участке.

Я закатываю глаза, хотя мне и кажется, что я стремительно перехожу в царство пантомимы, пока остальная часть мозга кружится в вихре страхов.

– Так вы готовы меня выслушать?

Тут все кусочки головоломки сходятся. Я понимаю, что он ищет Коннора!

Он пытается сказать, что Коннор украл «Черную розу»!

«Он стащил мой ноутбук и открыто в этом признался – ну, вернее, после того, как я запрыгнула ему на спину. Но разве это связано? Неужели он мог украсть и «Черную розу»»?

Нет. Не может быть. Он бы ни за что этого не сделал. Должно быть, Джей Эй Фокс выставила репродукцию уже украденной картины. Или она лжет. Или у нее никогда не было подлинника. Или…

«А что, если это так? – шепчет голосок где-то в темных недрах моего разума, где живут такие демоны, как страх и недоверие. – За одну картину можно получить гораздо больше, чем за ноутбук. Эй, с момента знакомства он ведь не каждый день обшаривает карманы?»

Я вспоминаю, как Коннор рассказывал в музее интересные подробности об искусстве, и понимаю, что, возможно… он мог это сделать. Кража ноутбука никогда не казалась мне чем-то логичным, но я не заостряла на этом внимание.

«Потому что ты была слишком занята, трахая его… и влюбляясь».

Детектив Картер выжидающе на меня смотрит. Черт, он, должно быть, сказал что-то еще, а я прозевала.

– Простите?

– Охранник, – повторяет Картер. – Он представляет наибольший интерес для следствия.

– Эм, да. Как там его? Кайл, Коул? Кстати, другие охранники что-то выяснили?

За считанные секунды я перехожу от мысли, что Коннор никак не мог украсть произведение искусства, к идее, что он мог это сделать, а затем выпытываю у детектива информацию, потому что боюсь… за Коннора.

Мелкая кража – это одно. Но вот крупное ограбление – совсем другое.

Он вляпался в серьезное дерьмо, и я тоже.

Картер качает головой, вздыхая.

– Не совсем. Может, вы вспомните что-то? Вы вроде как упоминали, что будете проводить собственное… расследование.

Приятель говорит так, будто я Нэнси Дрю, которая пытается играть с большими мальчиками. Это оскорбительно, но я чертовски напугана, чтобы оскорбляться.

Что мне сказать? Что мне делать?

Я испытываю чувства к Коннору, и я знаю, что они взаимны. Я замечала их в его взгляде, в прикосновениях. В том, как он смотрел на меня, приветствуя соседок кружкой с кофе. Я видела чувства в его глазах, даже в том темном пикапе. Я знаю это наверняка.

И все же мое нутро продолжает борьбу. Вроде бы я должна сказать правду, всю правду и ничего, кроме правды. Ложь – это неправильно. Но я не могу заставить себя. Я хочу защитить Коннора, спасти его, даже от самого себя. Поэтому, хотя я не уверена, что это правильно, я его прикрываю:

– Нет. Я так и не узнала ничего полезного.

Картер выдыхает.

– Жаль это слышать. – Неискренний вздох разочарования звучит так, словно он ожидал, что я буду бесполезна в выслеживании преступника.

– Вы его все еще ищете?

Картер кивает.

– Конечно. Не волнуйтесь, Поппи, мы его найдем.

Поппи? Когда это мы начали общаться по имени?

– Удачи, – говорю я также снисходительно.

– Спасибо. Я обязательно дам вам знать, как только появится новая информация. – Я не раскланиваюсь и не благодарю за любезность, и он вдруг спрашивает: – Кстати, как продвигается книга?

Я впадаю в ступор от внезапной смены темы и тона.

– Да вроде ничего.

Детектив делает паузу, явно желая по какой-то причине получить дополнительную информацию. Когда я не предлагаю ничего другого, он добавляет:

– Рад слышать. Я бы с удовольствием прочел ее на досуге. Как она называется?

– «Любовь в Грейт-Фоллз». Я работаю над продолжением, к которому, наверное, стоит вернуться… – Я прерываюсь, внезапно почувствовав дискомфорт от этого разговора. Я не могу решить, то ли детектив Картер флиртует… то ли это все еще беседа о похищенном имуществе.